Овечка в волчьей шкуре
Шрифт:
Юрка открыл ворота. «Нива» въехала во двор, Юрка пошел закрывать ворота, а нытик поднялся на крыльцо. В ту же секунду я шмыгнула к Юрке, не особенно заботясь о том, что меня услышат. Парень сюрпризов не ожидал, что-то насвистывал, накидывая толстенную цепь на засов, я с размаха ударила его пистолетом по голове, он тюкнулся лбом в собственные руки, а потом сполз на землю, а я метнулась к домушке. На крыльце как раз появился нытик. Лицо его было совершенно несчастным, натолкнувшись взглядом на пистолет в моей руке, он вроде бы охнул, а потом сделал вещь совершенно неожиданную: попытался
— Не дури, — попросила я ласково — не то пристрелю.
— Ты чего? — Все-таки странно, что он так перепугался.
— Я? Ничего. Заходи. И помни, у меня не все дома, нормальных в психушке не держат.
Мы вошли, он впереди, я чуть поотстав, подхватила наручники с лавки и, приказав парню вытянуть руки, сковала их за его спиной.
— А Юрка где? — все-таки спросил он.
— У него дело. Срочное. Вряд ли он скоро появится.
— А Вовка?
— Чего Вовка? — удивилась я.
— Он что, мертвый?
— Кто его знает, может, очухается.
— Это ты его? — Если честно, удивление парня было мне вполне понятно, я и сама с трудом верила в то, что умудрилась все это проделать. Но умудрилась. Что ж, с этим разберемся позднее.
— Садись на пол.
Соседство с убиенным дружком здорово действовало нытику на нервы, он даже побледнел. Забавно, если учесть, какую он избрал профессию.
— Как плечо? — спросила я.
— Нормально, — весьма неохотно ответил он, заподозрив в моих словах подвох, и был прав.
— Плечо — это ерунда. Вот если колено прострелить — боль ужасная. Я сама не пробовала, но знающие люди говорили: не приведи господи.
— Ну и чего? — спросил он с вызовом, но лоб его вспотел, а взгляд затравленно метнулся. С такой отвагой я бы ему и в официанты идти не посоветовала.
— Поговорить надо, — вздохнула я. — Ты как, не против?
— О чем поговорить? — Он облизнул губы, а я удивленно развела руками:
— Обо мне, конечно.
— А чего я о тебе знаю?
— Вот мне и интересно, что ты знаешь.
— Ничего.
— Колено тебе не жалко? Ты б не злил меня, а?
— Ну… велели бабу забрать из психушки, забрали…
— Какую бабу?
— Тебя.
— А пароль?
— Какой, к черту, пароль, — разозлился он.
— Обыкновенный, имя ты не знаешь, должен быть пароль…
— А ты свое имя знаешь?
— Быть тебе инвалидом, — вздохнула я и щелкнула предохранителем. Слова из него посыпались как горох:
— Там же санитар нас встретил, как договаривались, нам только и делов, что по коридору пройти и тебя забрать, и имя нам ни к чему. Все путем было, и вдруг этот мужик откуда-то появился.
— Тоже санитар?
— Ну… А Юрка психанул, и его… Баба завизжала, вот и пошло все наперекосяк.
— Значит, планировали вывести меня тихо? Но автомат прихватили?
— Ну, на всякий случай.
— И кому я понадобилась?
— Свищ послал. Сказал, заберете бабу, а утром за ней приедут.
— Кто приедет?
— Откуда мне знать? Кто-нибудь из наших. Мне чего, докладывают? — Он тяжко вздохнул и замолчал.
— А Свищ у нас кто? — Парень презрительно хмыкнул и отвернулся. — Да, рассказал ты немного, —
— Минут сорок.
— Ключи от «Нивы» у Юрки?
— В замке торчат. — Я на всякий случай взглянула на его обувь. Ботинок длиной с лыжу. Обидно.
— Вот что, — подумав, сказала я. — После того как очнешься, постарайся ходко-ходко свалить отсюда. Я не домишко этот имею в виду, а данную местность в областном масштабе. Что-то подсказывает мне, голова у тебя заболит, когда плечо ещё зажить не успеет.
— Чего? — испуганно вскинулся он, и получил по черепу, впрочем, ударила я не сильно, оклемается он быстро, а совету моему вряд ли захочет внять, и, между прочим, напрасно.
Я покинула дом, оттащила Юрку, который все ещё пребывал без сознания, в сторону от ворот, распахнула их и устроилась в «Ниве». Грунтовая дорога вскоре закончилась, я выехала на асфальт, километра через три появился указатель. В мои планы не входило удаляться от данной местности. Очень скоро я съехала на обочину, а затем углубилась в лес. Решив, что заметить «Ниву» с дороги будет нелегко, я вышла из машины, постояла немного, оглядываясь, а затем очень уверенно зашагала напрямую к проселочной дороге. Одним из неожиданных моих достоинств оказалось умение ориентироваться. Обнаружив дорогу, я стала двигаться вдоль нее, не теряя дорогу из вида и направляясь в сторону домушки.
Стало совсем светло. Я все чаще прислушивалась, никакой подозрительный звук тишину раннего утра не нарушал. Я вышла к дому с другой стороны и теперь осторожно двигалась вдоль забора. Вот тогда и появилась машина.
Черный «Опель-Фронтера» с заляпанными грязью номерами. Заляпаны они были так, что даже дурак не поверит, будто это вышло случайно. Джип замер перед воротами, три двери разом открылись, и появились рослые парни, двое с автоматами. Одного взгляда на троицу было достаточно, чтобы понять: ничего я у них не спрошу, а они мне ничего не ответят. Эти ребята сляпаны совсем из другого теста, нежели нытик и его дружки, мой мозг автоматически отметил: профессионалы, хотя откуда бы мне знать такие веши, черт возьми? Но вот ведь знала…
Как поведут себя вновь прибывшие, я понятия не имела и сочла за благо побыстрее убраться отсюда, вдруг у них возникнет идея прочесать лес? По-прежнему держась на значительном расстоянии от дороги, я припустила к «Ниве». Минут через пять раздался звук мотора, «Опель» мелькнул между деревьев, а я предупредительно залегла в траву.
Через час я въезжала в Екатеринбург. Накрапывал дождь, граждане спешили на работу, а я направилась к дому моих мнимых родителей, остановила машину прямо напротив подъезда, решив, что чем нахальнее я буду действовать, тем меньше привлеку внимания. Не знаю, всегда ли такой принцип срабатывает, но в этот раз мне повезло. Ни с кем не встретившись, я спустилась в подвал, изъяла спрятанную в подвальной клетушке сумку и вернулась в машину. Отъехав на два квартала, переоделась в сарафан и наконец-то обулась. В первом же обменном пункте поменяла доллары и, бросив «Ниву» в подворотне, направилась в кафе.