Ой, мамочки
Шрифт:
– Смотрите! – Он указал на катер, стремительно приближавшийся к нам в ореоле пены. – Это, часом, не береговая охрана?
– Может быть! – раздался единодушный ответ.
С криками радости мы бросились к берегу. Пипс подскакивал как ржавая игрушка-ходуля; передвижение Джеффриз напоминало прыжки в высоту "ножницами", а Марджори Задсон в печально обвисшей шляпе пчеловода, схватила упавшую ветку и остервенело размахивала ею над головой. Катер совершил круг почета и наперерез волнам устремился к нам.
Вот и пришла пора Валисии Икс накинуть мантию Кулинарной
– Пожалуй, нас слишком много. Будьте любезны, вернитесь все в дом, я поговорю с ним одна. Если, конечно… – она протянула Бену слабую руку, – если вы не согласитесь остаться, мистер Хаскелл.
Само собой, я готова была пожертвовать своими интересами ради общественного блага. Представитель власти выпрыгнул на берег.
Дерзость Бена изумила меня, даже с учетом того, что он промерз до костей.
– Мисс Икс, возможно, от Пипса вам будет больше проку? Он ведь хорошо знает эту лодку – точнее, знал. А мне надо проводить жену в дом. – Он изобразил улыбку, призванную очаровать. – Мы не хотим, чтобы малыш подхватил насморк.
– Вам решать, мистер Хаскелл. – Пелена дождя скрыла от нас прекрасное лицо Валисии.
Пипс неверной походкой приковылял к Бену.
– В математике я не шибко силен, но, думаю, только что вы потеряли десять очков, сэр Галахад! – Закашлявшись от смеха, старик двинулся вместе с мисс Икс к полицейскому. Хоффманы, мисс Задсон и Джеффриз поспешили в дом, напоминая раздуваемое ветром бельишко на веревке.
Бен хотел было последовать их примеру, но я помешала.
– Элли, ты куда?
– Загляну в ангар.
– Зачем?
– Я все еще надеюсь на чудо, вот зачем. – Я затеребила дверную щеколду. – Принимая во внимание причины, по которым Мэри решила воспользоваться лодкой, думаешь, она очень торопилась? Вряд ли. Что, если она вернулась сюда за жидкостью от клопов или своей любимой кофтой – и потеряла сознание, когда произошел взрыв?
– Родная… – Бен пропихнул меня в узкое пространство ангара, где громоздились гребные шлюпки, каноэ, рыболовные снасти, полки с краской… но, увы, не было Мэри.
Я обессиленно опустилась на садовую скамейку, почувствовала, как она качнулась, и вцепилась руками в фальшивый мрамор.
– Вот вам и все надежды! Бен нежно коснулся моего лица:
– Элли, она ведь не страдала.
– Откуда тебе знать? – вспылила я. – Ты когда-нибудь подрывался? Ох… извини. Но она столько намучилась за свою жизнь!
– Никак не могу поверить… – Бен взъерошил волосы, во все стороны полетели брызги, – что женщина способна убить свое родное дитя…
Я встала.
– Значит, ты полагаешь, что Теола Фейт… – Я не в силах была повторить столь ужасные слова.
– Дорогая, а что же еще? Даже Пипс и Джеффриз, которые прожили с ней много лет, так считают.
– А-а, эти-то! – Скрутив волосы, в жгут, я выжала их на манер полотенца. – Да они с радостью уложили бы Мэри на шесть футов под землю, чтобы начать копить свои пенсии, прислуживая Теоле. – Размеренное кап-кап по моей ноге казалось громче, чем ливень за стеной. – Даже полагаясь на пикник, Теола Фейт все равно рисковала порешить кого-нибудь в придачу к Мэри. И потом, разве она такой уж специалист по бомбам? Не хотелось бы выглядеть женоненавистницей, милый, но нам, женщинам, обычно лучше всего удаются случайные взрывы – стиральных машин, миксеров…
Бен сделал шаг к двери и обратно.
– Солнышко, возможно, она прочитала какой-нибудь самоучитель.
Или же припомнила, как это делалось в "Печальном доме". Я будто воочию увидала лежащего на подоконнике Пипса, услышала его рассказ о финальной сцене картины. Но он не сказал мне, выжила ли героиня Теолы.
– Ну и когда же она установила взрывчатку? Прикатила на своей моторке, пока Пипс и Джеффриз накрывали стол для пикника? – Почему я наскакиваю на Бена? Мы же говорим о мамочке-монстре, а не о летающей монахине".
– Элли, из тебя никогда не выйдет убийцы – выдержки не хватит. Кто знает – возможно, Теола провернула все прошлой ночью или же наведалась сюда сегодня. Эта женщина актриса – и обладает незаурядным талантом перевоплощения. Если кто-то потом заявит, что видел бродягу, залезающего в моторку, Теоле это будет только на руку.
Я едва не уселась обратно на садовую скамейку, но решила, что мне пригодится вся высота моего роста. Почему я чувствую себя обязанной защищать Теолу Фейт? Неужели у меня настолько ограниченный кругозор, что я считаю неприличным подозревать человека в убийстве, после того как проведешь с ним вечер?
– Бен, но почему она выбрала именно это место для своего злодеяния? Ведь здесь она на виду, как нигде! Теола Фейт выросла в Грязном Ручье.
– Значит, рассчитывает на лояльность и снисхождение земляков.
– Возможно, – согласилась я. – Но, честно говоря, ни в одной из витрин мне не попадалась "Мамочка-монстр", а шериф сказал, что эту книгу запрещено продавать в передвижном киоске.
– Может, тут что-то иное. – Бен ходил кругами, которые становились все теснее, и я уже испугалась, что он вот-вот столкнется с самим собой. – Если верить Теоле, она являет собой классический пример провинциальной девушки, которая добилась большого успеха, а на бывших земляков смотрит теперь как на неотесанную деревенщину – ведь они едят турнепс ножами, убеждены, что шатобриан – это замок во Франции, и считают с помощью пальцев на руках и ногах. А здешние полицейские, по ее мнению, даже не вспомнят, что арестованному следует первым делом зачитать его права.
Я не ответила. Вспомнилось, как Теола Фейт, перед тем как мы ушли из "Везунчика", назвала шерифа Догерти "старым дураком". А еще я вспомнила, как подумала в тот момент, что толстяк шериф, возможно, не совсем ровно к ней дышит. На что, при данных обстоятельствах, начхать не получится.
– Будь здорова! – сказал Бен.
– Что? – Я недоуменно заморгала.
Любимый нежно улыбнулся:
– Видишь, каким истинным американцем я становлюсь. Здесь люди говорят: "Будь здоров!", если кто-нибудь чихает.