Озарение
Шрифт:
Ее внимание от картины отвлек телефонный звонок. Звонила Аничкова. Общаться с ней у Даны желания не было, но и не общаться с Мариной она не могла. С некоторых пор все самое главное в ее жизнь завязано на нее.
— Чем занимаешься, подруга? — первым делом поинтересовалась Аничкова.
— Отдыхаю, — ответила Дана.
— Надеюсь, после напряженной работы.
— Типа того.
— Что-то не нравятся твои ответы, Дана, — заявила Марина.
— А как я должна отвечать? — спросила Дана.
— Утром Гершович
Дана почувствовала растерянность, это был именно тот самый вопрос, на который она сама безуспешно пыталась найти ответ.
— Я работаю, — неопределенно ответила Дана.
— А где результат?
— Все не так просто, Марина.
— Не понимаю, те две работы великолепны. Что мешает сделать такие же новые?
— Это новый для меня жанр. Мне надо научиться в нем работать.
— А как же предыдущие картины? Ты же как-то их написала.
Как она их написала, Дана по-прежнему рассказывать Марине не собиралась. Вместо этого сказала:
— Сама не пойму, как это случилось? Вдруг что-то нахлынуло.
— Так пусть нахлынет еще. Что мешает?
Дана могла рассказать, что мешает, но она сознавала, что этим только навредит себе.
— Я стараюсь вызвать эти эмоции, — ответила она.
— Последний раз предупреждаю, папашка такое не любит. Если он взялся патронировать художника, то требует он него полной самоотдачи.
— Я понимаю, — пробормотала Дана.
— Тогда давай, наверстывай. Время — деньги. Причем, в самом прямом смысле.
Дана бросила на стол телефон и глубоко задумалась над тем, как же использовать время, чтобы оно приносило ей деньги.
36
Дана пригласила Болтнева в кафе и сейчас ждала его. Но прошло довольно много времени, как он должен был появиться, а он его все не было. Это удивляло и раздражало ее. А что если он не придет, даже несмотря на то, что обещал это сделать, настойчиво лезла в голову неприятная мысль. Она уже ничему бы не удивилась, в последнее время ее преследуют одни неприятности. И если Болтнев не явится к ней на встречу, то это будет по-своему закономерно.
Дана услышала, как кто-то подошел к ее столику. Подняла голову и увидела Болтнева. И сразу же стало легче. Значит, не все у нее так уж и плохо.
— Здравствуй, Дана. Очень извиняюсь за опоздание. Но в самый последний миг позвонили по срочному делу. Пришлось заняться им. Вот в знак извинения. — Он протянул ей букет цветов.
— Спасибо! Очень приятно, Евгений Дмитриевич. Я даже не ожидала.
— Ты и не то заслужила, Дана.
— Что же я такого сделала?
Болтнев сел за стол.
— Я видел твои работы в галерее Гершовича. Ничего подобного от тебя не ожидал. Это великолепно! Поздравляю.
— Вы, правда, так думаете?
Болтнев
— Полагаете, я стал бы тебя нахваливать, чтобы… — Он вдруг замолчал, и Дане показалось, что даже смутился.
— Чтобы что?
— Не важно, Дана. Случайно вырвалось.
— Случайно ничего не вырывается, Евгений Дмитриевич, — не согласилась Дана.
— Пожалуй, тут я с тобой соглашусь. Но не будем продолжать эту тему. Дана, могу я задать тебе вопрос?
— Сколько угодно, Евгений Дмитриевич.
— Меня удивил твой звонок, Дана.
— Чем же?
Болтнев ненадолго задумался.
— Теперь после того, как твои работы выставляются в столь престижной галерее, у тебя не должны возникать финансовые проблемы. Значит, я тебе больше не нужен.
Если бы он только знал, как обстоят дела на самом деле, тоскливо подумала Дана.
— Наоборот, нужны еще больше! — горячо воскликнула она.
— Для чего?
— Мне ценно ваше мнение. Я по-настоящему доверяю только ему.
— Это не серьезно, Дана, на свете много сведущих критиков. Доверяться только одному мнению, как минимум, не осторожно.
— Возможно, вы правы, но я верю только вам, — упрямо повторила свой тезис Дана.
— Даже не знаю, что на это ответить, — немного смущенно проговорил Болтнев.
— Примите это как данность, — посоветовала Дана.
— Хорошо, — согласился он. — Я хочу тебя спросить.
— Спрашивайте, Евгений Дмитриевич.
— Скажи, как возникли эти картины?
Интересно, как он отреагирует, если она скажет правду, подумала Дана. Даже жаль, что она не может так поступить.
— Я не знаю, это было какое-то озарение. Вдруг что-то вспыхнуло из темноты. Вроде яркого свечения. И я увидела эти образы и цвета. Полагаете, так не бывает?
— Наверное, бывает, — с сомнением покачал он головой. — Вот со мной точно ничего подобного не случалось.
«Еще бы, ты же не трахался с Юлием» — мысленно произнесла Дана.
— Со мной — тоже. И вдруг случилось.
— Что-то этому предшествовало?
— Да вроде бы ничего, — нарочито равнодушно пожала плечами Дана. — Думала над новым сюжетом. Мне захотелось написать что-то необычное, что я никогда не делала. И неожиданно возникла эта картина. Словно бы ниоткуда.
— Любопытно.
— Да, любопытно. — Дана вдруг огляделась вокруг. — А почему мы ничего не заказываем?
— Действительно. Надо заказать, раз мы в кафе.
— А давайте выпьем вина, — предложила Дана.
— Давай, тем более повод есть.
— Какой?
— Твои успехи. За них надо обязательно выпить.
Официант принес вина и фруктов. Болтнев разлил вино по бокалам.
— Пьем за твой талант! — провозгласил он тост. — Особенно замечательно, что он открылся неожиданно. Такое случается не часто.