Озаренный Оорсаной 1. Отрочество
Шрифт:
— Примерно так я и думал. У твоего отца есть слуги рода?
— Конечно! Мы — княжеские дворяне. У нас больше ста человек, которые являются нашими слугами, — она произнесла это, расправив плечи, и с гордостью в голосе.
— Понятно, — хмыкнул я. Только что она говорила о том, что это не имеет значения, а спустя мгновение с пафосом поведала, что вот у них-то есть слуги!
— Ты знаешь, как становятся баронами? — огорошила она меня вопросом.
— Ну… что-то типа: должно быть много людей и земли, или заслуги какие-то, и герцог или князь могут пожаловать звание барона.
— Да, это один из путей. Но есть и другой
— Вряд ли мне это грозит. Пятьсот человек, пятьдесят лет…
— Подумай о своих детях. Наличие даже десяти слуг автоматически продлевает герцогское дворянство на твоих детей.
— Н-да. Задачка. Ладно, буду думать, но, я так понимаю, ты советуешь принять их?
— Да! Сейчас трудно найти людей, готовых стать слугами рода. В городе точно. И если тебе выпал такой шанс, не стоит долго раздумывать!
— Тебе легко говорить, а взваливать на себя лишнюю ответственность в четырнадцать лет? Это непросто!
— Ты справишься, — твердо заявила она, и в ее голосе и взгляде сквозила такая уверенность во мне, что впору было возгордиться.
Глава 27
Премьера прошла, на мой неискушенный взгляд, великолепно. Миграну удалось пригласить четырех журналистов и двух радиоведущих.
В этом мире роль ведущих программы на радио была недооценена. В Кируне было всего две местные радиостанции. На них, в основном, крутили музыку, и по утрам выпускали передачи с новостями. Мигран сообщил мне, что приглашение на премьеру для них было полной неожиданностью, но главное — они с радостью приняли его. На радио было очень мало рекламы, что удивительно. Местные радиостанции строились на энтузиазме и финансовой поддержке баронов, которой вполне хватало на небольшие зарплаты сотрудникам, хорошими деньгами там и не пахло. Это, скорее, было делом престижа.
Ромуал пришел с моей тетей. Борут привел своего отца, мэра Кируны, а Дара захватила свою подружку Нокс, куда же без нее. С мэром к нам пожаловал и барон Бероорс — именно на его земле располагался мой первый иллюзион. Пришли еще какие-то, известные и не очень, люди, с которыми меня познакомил Мигран. В итоге набралось почти пятьдесят человек.
После окончания фильма я был вознагражден бурными аплодисментами, и Мигран вытащил меня на импровизированную сцену перед экраном. Раскланявшись перед зрителями и толкнув небольшую речь о том, как я рад представить им новый вид искусства и благодарен всем присутствующим за помощь и поддержку, я пригласил собравшихся в холл, где их ждали напитки и закуски, организованные Луизой.
Первыми ко мне подошли Ромуал с тетей Линси. Глава департамента магии уважительно кивнул:
— Не ожидал. Действительно, не ожидал, что из твоей затеи получится что-то путное. Должен сказать, развитие такого вида искусства должно положительно сказаться на экономике, и на настроении людей в городе. У нас слишком мало развлечений, и слишком много разговоров про войну. Так что, если надо будет — обращайся, постараюсь помочь, чем смогу. — Он замолчал, предоставив слово тете Линси. Та порывисто меня обняла, но я высвободился из ее объятий:
— Тетя, не надо на людях. Мы же с тобой договаривались, — строго произнес я.
— Ой, прости. Просто давно не виделись — и тут ты зовешь меня на премьеру. Я в полном восторге. Не зря ты столько книг прочитал. Если будешь стараться и дальше, то наверняка добьешься княжеского дворянства! Первый в нашем роду. Я горжусь тобой.
Дождавшись, когда я освобожусь, ко мне подошли мэр города и барон Бероорс. Мэр выглядел немного раздраженным, а барон, наоборот, светился от удовольствия. Был он невысок и пухловат. В каждом движении и в мельчайших деталях одежды ощущались достаток и уверенность в себе.
— Рад с тобой познакомиться, Семюсель! — проговорил он высоким голосом и, обратившись к молчавшему мэру, добавил, — ты бы хоть поздоровался.
— Здравствуй, Семи. Не могу сказать, что рад тебя видеть: с тобой вечно связаны какие-нибудь проблемы и неприятности. Но надеюсь, что все это осталось позади, — он высокомерно мне кивнул. Недолюбливает мэр меня. Да и обращение на «ты» слегка покоробило. Вон барон ко мне на «вы» — и ничего, нормально. А мэр…
— Я тут недавно гадал, зачем кому-то понадобились заброшенные лектории, — продолжал барон, — кто бы мог подумать, что их можно использовать для дела. Почти сотню лет стояли заброшенными. Поздравляю вас, отрок. Вы же еще не закончили школу? — я отрицательно помотал головой, — похвально. В таком молодом возрасте начать получать доход — и умудриться поссориться сразу с двумя баронами! Надеюсь, вы не планируете в свой список добавить еще и меня? — Он заразительно рассмеялся своей шутке.
— Не хотелось бы. Да и не ссорился я ни с кем. Просто мелкое недопонимание, — я постарался как можно более независимо пожать плечами чем вызвал у барона новый приступ смеха.
— Ну-ну, хорошо, если так. Не хотелось бы терять такого перспективного молодого человека, — и он, не попрощавшись, отошел от меня к столу с напитками. Как же тут быстро расходятся слухи. Вот, оказывается, все знают, что у меня проблемы с двумя баронами. Хотя, на мой взгляд, проблема только со Стахоорсом. Но есть шанс, что и она уже разрешилась, и он потерял ко мне интерес.
В субботу посетителей было немного. Я весь день провел в иллюзионе, считая их. Под вечер пришла большая группа ребят из школы. Оказывается, Дара и Нокс хорошо поработали, созывая своих друзей и одноклассников. А вот воскресенье оказалось удачным днем. В субботу в нескольких газетах вышли восторженные статьи о моем иллюзионе, и народ пошел. Все четыре сеанса оба зала были заполнены.
Следующую неделю я посвятил созданию амулета для Ромуала. Меня жутко бесила необходимость его делать. Было трудно сосредоточиться и выкинуть из головы свой развивающийся бизнес, который уже за первую неделю принес мне доход, за вычетом налогов, в районе пяти тысяч актов! Я понимал, что потихоньку ажиотаж спадет, появятся конкуренты, и надо ковать железо, пока горячо.