Озаренный Оорсаной 1. Отрочество
Шрифт:
Была еще мысль попробовать продать кинотеатры, пока наблюдается интерес к ним на пике, и начать снимать настоящие фильмы по книгам, продавая уже их. Но с этим я решил пока обождать. Чем больше залов за лето я смогу открыть, тем лучше и легче в дальнейшем их можно будет продать.
Так что планов у меня было громадье. Осталось разобраться со школой и получить официальный статус совершеннолетнего, который присваивался отрокам на дворянском балу.
До бала оставалась пара недель, когда меня на перемене выцепила Луиза:
— Ты в последнее время со мной почти не общаешься, — обижено надула она свои прекрасные губки.
— Извини. Сама понимаешь, экзамены, иллюзионы — дел невпроворот. Обещаю, как со всем этим разберемся, поведу тебя гулять в лучший парк города!
— Он у нас один!
— Вот туда и поведу, — пообещал я.
— Твое приглашение на бал, надеюсь, еще в силе? — с иронией поинтересовалась она.
— Конечно!
— Я хотела бы знать, в чем ты пойдешь, чтобы мы вместе гармонично смотрелись.
Я уставился на нее, как баран на новые ворота. В чем же я пойду? Блин, да у меня вообще нет нормальной одежды. Я из всего вырос. А по магазинам пробежаться банально было некогда. Правильно поняв мою заминку, Луиза покачала головой:
— Все с тобой ясно. До бала две недели, а ты даже не задумывался о костюме? Мальчишка! Все вы такие!
— Но-но, я — не все! Я один в своем роде! Можно сказать — уникальный!
— В ближайшую субботу идем в магазин покупать тебе одежду для бала. Я не собираюсь там появляться с неряхой, даже если он уникальный! — безапелляционно заявила Луиза.
— Согласен!
В субботу я пришел на площадь — и вместо одной Луизы увидел всю нашу большую компанию. Я удивлено посмотрел на Борута — что они здесь делают? Тот, правильно истолковав мой взгляд, пожал плечами:
— Девчонки вытащили, — обреченно произнес он. Я понимающе кивнул и поприветствовал народ.
Я смотрю, во всех мирах поход по магазинам для мужчин является наказанием. Но я-то опытный, так что лично меня это не пугало. Уже давно я понял, что хорошая одежда является важным элементом для создания образа. Если ты хочешь, чтобы тебя правильно и серьезно воспринимали окружающие, — будь любезен потратить свое время и деньги на пристойный внешний вид. И, что бы ни говорили, у девушек вкус всегда лучше, чем у большинства мужчин, так что — вперед за одеждой.
Мы зашли в торговый центр. Он, конечно, по размерам не мог сравниться с теми, что остались в моем мире, но для Кируны был огромным. Целых два десятка магазинов, собранных в одном месте.
Больше всего свое внимание девушки уделяли мне. Луиза пыталась подобрать строгий костюм, а Дара и Нокс — отыскать какой-нибудь яркий платок, который бы нормально смотрелся. К счастью, пару костюмов мы купили уже в третьем магазине, и теперь дело стояло за платком, который в этом мире повязывался на шею, как галстук к костюму. Он должен был быть обязательно цветным и ярким.
Я ощущал себя детской куклой, когда Дара и Нокс, под серьезным взглядом Луизы, примеряли на меня, наверно, уже сотую тряпочку. В итоге они остановились на желто-зеленом, который будет сочетаться с платьем Луизы. С облегчением вздохнув, я вышел из магазина, но оказалось, что это еще не все: меня потащили к парикмахеру, заявляя, что такого растрепанного отрока просто не пустят на бал. Действительно, последний раз я стригся перед первым днем в новой школе. Прошли уже четыре с лишним месяца, и моя прическа приобрела «неподобающий внешний вид», как дипломатично охарактеризовала ее Луиза. Так что пришлось стоически отсидеть почти полчаса в парикмахерской, взяв за это с Луизы обещание зайти ко мне домой по окончанию всех процедур.
Мы вдвоем ввалились в холл моего дома, нагруженные покупками и разгоряченные быстрой ходьбой.
— Здорово! У тебя свой дом! — Луиза медленно ходила по первому этажу, разглядывая обстановку, я же отправился на кухню готовить чай.
Когда все было готово, мы уселись в кресла перед маленьким столиком, на который я выставил все закуски, какие смог найти в своей берлоге.
— А почему ты живешь один? — задала она мне вопрос. Как-то так получилось, что мы, хотя и достаточно много общались, но друг о друге знали удивительно мало.
— Мои мама и папа погибли на войне пять лет назад. Мне тогда было восемь лет, и я переехал жить к тете. Ну, а потом мне вручили этот дом. Так что тетя осталась жить у себя, а я разместился тут. Обживаюсь потихоньку.
— Сочувствую, насчет родителей. Я читала об этом в газете. Вроде как жил ты потом совсем плохо. А теперь у тебя свой дом, это здорово!
— Спасибо. Мне тоже нравится. Может быть, руки дойдут, и летом займусь сменой обстановки. Тут многое осталось от прежнего владельца.
Мы немного помолчали, каждый думая о своем, затем я спросил:
— Слушай, а кто у тебя родители? А то я о тебе совсем ничего не знаю!
— Ну конечно, у тебя же в голове вечно только дела. Даже этого обо мне не знаешь, — она с осуждением глянула на меня. — Ты вообще иногда мне кажешься не совсем нормальным. В нашем возрасте мы должны гулять и развлекаться, а не заключать договора.
— Извини, ты права. Просто так получилось. В голову пришла идея, и все закрутилось. Ты мне очень помогла. Откуда у тебя такие знания?
— Мои родители… Ты знаешь, какая у меня фамилия?
— Да, Нортоорс, княжеское дворянство.
— И… ничего в голову не приходит?
Нортоорс… я покатал эту фамилию на языке — и удивленно посмотрел на Луизу:
— Так это вы? Грузоперевозки на железной дороге ваши? — она согласно кивнула и улыбнулась, — почему же тогда вы еще не бароны? У вас же денег куча должна быть!
— Мы идем к этому. На самом деле, могу рассказать подробнее, если тебе интересно.
— Конечно, интересно! — я сел поудобнее и приготовился слушать историю ее рода.