Озеро
Шрифт:
Он ушел. И до самого города брел, как пьяный, только иногда ощупывая лицо, словно снимая с него невидимую паутину.
В городе он немного успокоился и теперь уже вполне осмысленно пошел домой, чтобы сделать то дело, из-за которого остался.
Серая тень стояла на деревянной трибуне и что-то говорила, энергично размахивая руками. Ее слушали три десятка оборванных людей.
– И там вам будет хорошо! Подумайте – там вы будете воистину свободны от всего! Свобода и неограниченные возможности. А еще – бессмертие! Вдумайтесь – бессмертие! Неплохая
Люди слушали, как зачарованные. И, может быть, кто-то уже решился.
Прохор понял это, сжал кулаки и вдруг увидел, что рядом лежит искусственная нога. Некоторое время он ее рассматривал, даже тронул ботинком, а затем, быстро подхватив, кинул в оратора. Нога с грохотом ударилась о трибуну.
Толпа всколыхнулась, но оратор даже ухом не повел, продолжал обещать золотые горы, кисельные берега и молочные реки, а также райскую жизнь…
Теперь Прохор заспешил. Он знал, что каждая минута может унести еще одного человека, а потом еще и еще.
В коридоре ему попался Профессор. Он остановил Прохора и стал ему объяснять, что уже не является человеком, утром прошел сквозь озеро, в экспериментальных целях, понятно. Но работу свою не бросит, вот только немного поживет в свое удовольствие. Куда спешить, ведь впереди вечность?
Прохор молча прошел мимо и не обернулся даже тогда, когда Профессор бросил ему вслед:
– Сам дурак!
Ввалившись в комнату, Прохор злобно пнул «буржуйку», да так, что в воздух взлетело целое облако золы, и, открыв скрипучую дверцу буфета, стал шарить на самой верхней полке. Он вынул небольшой газетный сверток и бережно опустил его в карман пальто…
На берегу он уселся на камень, вытащил сверток и разорвал бумагу. Тускло блеснула граната «апельсинка». Ласково погладив рубчатую поверхность, Прохор ввинтил запал, взял гранату в правую руку и выдернул кольцо. Теперь все, стоит только отпустить чеку…
– Ну что? – спросил Прохор у озера. – Счас я тебя. Один эксперимент сделаю, тот самый, что некий придурок собирался сделать, да не смог, кишка тонка… Ишь, наплодило ублюдков. Баста, больше этого не будет.
– А ты хорошо подумал? – спросило озеро.
– А чего думать-то? Еще немного – и вообще некому будет в городе жить. Одни призраки останутся. А кто же город восстанавливать будет? В нем должны жить люди, забыв, что когда-то было холодно, голодно и вообще – страшно. Ты превращаешь людей в призраков, способных только есть, спать и развлекаться! Нет уж, не будет этого.
– А ты-то сам не хочешь лопать белый хлеб и развлекаться?
– Хочу, ох как хочу. Но только больше хочу остаться человеком.
– А еще, наверное, ты хочешь, чтобы вернулись Пэт и Кроха? А, признайся?
– Да, хочу, – сказал Прохор и только руку сжал сильнее, чтобы ненароком не выпустить чеку, а другой отер со лба пот.
– Вот видишь – хочешь! А что, если в результате твоего эксперимента мир призраков исчезнет совсем? И Пэт, и Кроха? Да тебе потом
Озеро замолчало, и по нему пробежала ленивая рябь. Из самых глубин поднялись красные пузыри и стали лопаться. Толпа призраков захохотала, а сверху падали зеленые птеродактили, разевая в беззвучном смехе усеянные зубами пасти… А потом наступила тишина, и медленно таяли призраки, а птеродактили растекались по песку мутными ручейками и высыхали. Тучи закрыли солнце.
В полутьме из озера вынырнуло полупрозрачное щупальце и медленно-медленно потянулось к нему. Ближайшие деревья вытягивали из земли грязные корни и, сближаясь, старались раздвинуть ветки так, чтобы между ними не смогла пролететь граната. А из-за тихих холмов на него уже глядели чьи-то зеленые, внимательные глаза. И от этого у Прохора аж мороз по коже пробежал.
«Боится, старается выиграть время и обезвредить», – понял он.
И только когда ветки уже почти сомкнулись, а щупальце, проскользнув между стволами, было совсем близко, он вскочил и, резко выдохнув, кинул гранату. Черный шар пролетел через последний, уже почти затянувшийся просвет в ветвях, и канул в зеленом тумане.
Прохор упал на землю и закрыл голову руками. Грохнул взрыв, и его мягко подбросило вверх так, что показалось, будто он лишился тела и словно комета проносится сквозь сотни миров, на краткий миг превращаясь то в кентавра, то в странного человека по имени Аристарх, то еще в кого-то по имени Клоб, и еще, и еще… И только когда эти бесчисленные миры кончились, он увидел, что его ожидает дальше. А там были пустота и безвременье…
Наверное, прошли века, пока он понял, что лежит все-таки на земле и нужно только открыть глаза, а потом встать.
Озера призраков больше не существовало. Был самый обыкновенный пруд с самой обыкновенной водой. На берегу стояли люди, много людей. Прохор некоторых из них узнал. Это были бывшие призраки.
Ничего не осталось от тех самодовольных болванов, просто – напуганные и удивленные люди. Они оглядывались по сторонам и явно не могли сообразить, что же им теперь делать. Они пробовали пройти друг сквозь друга и сталкивались, приобретая синяки и шишки. Несколько человек гладили ближайшие деревья, с непривычки обдирая руки о кору и с любопытством разглядывая ссадины.
«Так просто? – разочарованно подумал Прохор. – И все, призраков больше не существует? Так, может, их никогда и не было? Может, и ракета никогда не падала на город?»
Но времени на раздумья и гипотезы не осталось. Еще немного – и люди очнутся от шока. Им нужно объяснить, что произошло и что теперь делать. Да, именно объяснить. А кто как не он?.. А еще Прохор хотел увидеть Пэт и Кроху, которые должны были быть в этой толпе.
Он вскочил и побежал к этим людям, благо толпились они недалеко. Он бежал тяжело, задыхаясь, совершенно не разбирая дороги и не замечая, что ветки деревьев и кустов проходят сквозь его тело даже не покачнувшись…