Ожерелье казненной королевы
Шрифт:
Я достала мобильный, набрала Федин номер, но из трубки, как и прежде, доносились только унылые длинные гудки.
Вот таковы все мужчины – когда нужна их помощь, они пропадают в неизвестном направлении!
А может быть, он лежит сейчас в горящем доме, придавленный упавшей балкой, или его, беспомощного, тяжело раненного, везут в больницу…
В любом случае мне приходилось рассчитывать только на свои собственные силы.
В это время дверная ручка медленно повернулась. Дверь не поддалась, поскольку была закрыта на задвижку. Ее еще немного подергали, затем негромко постучали.
– Девушка, –
Ага, он не нашел тетрадку и заподозрил меня. Мое время вышло.
Я огляделась по сторонам.
Обычный кабинет: массивный письменный стол, мягкое кресло с высокой спинкой, шкаф с папками, на окнах – светлые жалюзи…
И тут у меня мелькнула неожиданная идея.
Игорь выдает себя за сантехника – так нанесем ему удар его же оружием!
Я подошла к батарее, опустилась на колени и повернула красный кран на трубе радиатора. Кран поддался с трудом, но я приложила все свои силы и добилась своего. В батарее раздался клокочущий звук, как в груди глубоко простуженного человека, и из крана хлынула струя темной, ржавой горячей воды.
Я отскочила в сторону и издали любовалась делом своих рук.
На полу образовалась огромная лужа, вскоре комнату заволокло паром.
Я подождала еще несколько минут и наконец решилась – подошла к двери и повернула задвижку.
В ту же секунду дверь распахнулась, на пороге появился красный от злости Игорь. При виде устроенного мной потопа лицо его вытянулось от удивления.
– Это что здесь такое? – протянул он, переводя взгляд с меня на хлещущую воду.
– Вы же говорили, что внизу вода течет, вот и разбирайтесь! – выпалила я, отступая на всякий случай в глубину комнаты.
Он переминался на пороге, не зная, что делать, в это время дверь приемной с грохотом распахнулась, и из коридора ввалился здоровенный детина в такой же, как у Игоря, спецовке и с таким же металлическим чемоданчиком.
– Это что тут творится?! – проревел он хриплым басом. – Это что здесь происходит?!
– А вы вообще кто? – осведомилась я через плечо Игоря.
– Как – кто? Сантехник я!
– Да вот же, к нам сантехник уже пришел!
– Что? – Детина уставился на Игоря горящим взглядом. – Это он – сантехник? А я тогда кто?
Новый сантехник шагнул к Игорю и ухватил его здоровенной ручищей за воротник.
– Значит, ты сантехник? – прорычал он угрожающе. – Да какой ты сантехник, ты чучело огородное!
– Сам чучело! – огрызнулся Игорь и довольно ловко ударил противника под ребро.
– Вы уж как-нибудь тут между собой разберитесь, кто из вас сантехник, а кто самозванец, а то скоро весь центр водой зальет! – проговорила я, проскользнула мимо дерущихся пролетариев и вылетела в коридор, где уже толпились любопытные.
На бегу я всунула руки в рукава пальто, сумка болталась на локте. Заветная черная тетрадка в сумке, письмо в кармане, больше я ни за что не вернусь в этот офис! До чего же надоел шеф Сергей Сергеевич со своим кофе и валерьянкой!
Я представила, какое лицо будет у Куроедова, когда он вернется и увидит, во что превратился его кабинет, и заулыбалась на бегу. Как там Людовик XV сказал? «После нас хоть потоп!»
Очень подходит к случаю.
Я вылетела из дверей торгового центра как ракета-носитель и помчалась напрямик к дому. Было много дыма, я закашлялась, все вокруг виделось как в тумане. Навстречу мне ехала последняя пожарная машина, – как видно, пожарные свое дело уже сделали. Огня и правда было не видно, да и клубов дыма вроде не наблюдалось, пахло гарью и еще какой-то горелой химией.
У подъезда стояла машина «Скорой помощи», и у меня тотчас заныло сердце.
– Девушка, вы куда бежите? – окликнул меня водитель, покуривавший возле машины. – Туда нельзя!
– Живу я здесь, – я притормозила, – точнее, жила.
– Это верно, – сказал водитель, – теперь тут жить никак нельзя будет.
Послышался громкий крик, и в поле нашего зрения появилась плотная тетка с удивительно красными щеками. Я узнала техника Зою Ивановну.
В прошлый раз щеки были красными сами по себе – ну, к примеру, горячительным Зоя малость злоупотребляет или же на зимнюю рыбалку ездить любит. Но сегодня щеки техника пылали от ярости. Она двумя руками держала перед собой тщедушного дворника-гастарбайтера и трясла его, как грушу.
– Ты, такой-сякой, мне за все ответишь! – визжала она как свинья, которую режут на Рождество. – Велела тебе за домом следить! А ты куда смотрел?
– Да мы ничего, – бормотал дворник, – мы ничего не знаем… мы по-русски не понимаем…
Вокруг сновали его многочисленные соплеменники, таская какие-то тюки, ящики и коробки. Ахали женщины, плакали дети.
– Зоя Ивановна, – я подошла к технику, – что случилось?
– Что случилось?! – заорала она. – Это я должна спросить – что случилось! Сами дом подожгли, а мне отвечать?
– Как это? – Я отшатнулась.
– Ты кто вообще такая? – Она вдруг пошла на меня, как танк. – Жила тут без прописки, без регистрации, без разрешения, непонятно что делала, может, это ты подожгла? Вот полиция разберется… И этот, убогий, хоть бы сгорел совсем…
У меня потемнело в глазах. Неужели Федя погиб на пожаре?
– Ты! – заорала я и толкнула Зою в грудь. – Ты сколько от него денег получила, а теперь отпираешься? Этот дом вообще на снос должен идти, он в аварийном состоянии, всех жильцов расселили, так она этих полную коробочку набрала! – Я кивнула водителю на разбегающихся, как муравьи, гастарбайтеров. – На первом этаже вообще батареи сняты, а у них дети, а на улице мороз!
– Точно, – поддакнул водитель, – вот они костер на полу и разложили. Сколько раз уже такое видел!
– Так что мы еще посмотрим, кем в первую очередь полиция заинтересуется! – крикнула я. – И начальству большому тоже будет очень интересно, кто дом угробил!
Зоя отшатнулась от меня и бросилась прочь. Победа не доставила мне большой радости. Неужели Федя погиб?
Тут распахнулась дверь подъезда, показались санитары с носилками. Я прижала руку ко рту, чтобы удержать стон. Фигура, лежащая на носилках, выглядела безжизненной. Но одеялом была накрыта не с головой.