Ожесточи меня

Херд Мишель

Я потеряла человека, вокруг которого строила все свое существование. Любовь всей моей жизни.

Я не могу найти в себе силы возложить вину на Армани. Мне больно за ту боль, которую ему пришлось испытать.

Я оплакиваю удивительного человека, которого у меня украли.

Я оплакиваю то счастье, которое было у меня с ним, но которое было жестоко вырвано у меня.

Я никогда больше не почувствую его поцелуев. Он никогда больше не обнимет меня. Я никогда

больше не займусь с ним любовью.

Тяжесть утраты грозит лишить меня рассудка и бросить в бездонную яму отчаяния.

Я почти ударяю лодку о берег и вытираю слезы, чтобы разглядеть, куда плыву. Въезжая в оживленный канал, мне приходится снизить скорость и маневрировать между другими лодками и гондолами.

Мое беспокойство резко возрастает из-за потери времени, ведь в любой момент Армани может понять, что я ушла, и отправиться за мной.

Дыхание перехватывает, и я стараюсь следить за тротуарами в поисках хоть какого-нибудь признака Армани.

Не могу поверить, что это происходит.

Это слишком больно. Больнее, чем все, что я пережила в прошлом.

Достигнув платформы, ведущей к железнодорожной станции, я наугад припарковываю лодку и вылезаю. Вытаскиваю свой багаж на тротуар и бегу.

Необходимость добраться до безопасного места и защитить своего неродившегося ребенка заставляет меня бежать быстрее.

Я продолжаю оглядываться через плечо и врезаюсь в женщину, которая проклинает меня по-итальянски. Я даже не извиняюсь, а продолжаю мчаться к железнодорожной станции.

Когда я подхожу к билетному автомату, достаю кредитную карточку Армани и покупаю билет в один конец до Милана. Это недалеко от границы со Швейцарией, где живет Миша.

Схватив билет, я бросаюсь к банкомату и вставляю кредитку в щель. Лихорадочно оглядываясь по сторонам, и снимаю все наличные, какие только можно, пока не исчерпан дневной лимит.

Я запихиваю все это в сумочку и спешу к поезду, забираясь на борт. Запыхавшись и находясь в опасной близости от приступа паники, я нахожу свое место и плюхаюсь на него.

Багаж.

Я встаю и запихиваю его в купе, а затем снова сажусь на свое место.

Иисус.

Мой разум путается, а эмоции в хаотичном беспорядке, пока я пытаюсь отдышаться. Шок продолжает сотрясать меня с силой цунами.

Армани считает, что я предала его. Это единственное, что он ненавидит больше всего и никогда не простит.

Это убило его любовь ко мне.

Это превратило его в монстра, который, вероятно, никогда не перестанет охотиться за мной.

Я обхватываю себя руками за талию и наклоняюсь вперед, из меня вырывается беззвучный крик. Отчаянно нуждаясь

в утешении, я начинаю раскачиваться, пытаясь унять душевную боль.

Не в силах утешить себя, я переключаю внимание на своего еще неродившегося ребенка.

Шшш…Мама не допустит, чтобы с тобой что-нибудь случилось. У нас все будет хорошо. Обещаю.

Мое сердце болезненно сжимается, тоска по Армани уже овладела мной.

Я хочу, чтобы моя жизнь стала прежней.

Я хочу, чтобы мой муж вернулся домой и заключил меня в свои объятия.

Я хочу разделить с ним трапезу. Хочу чувствовать его тело поверх своего.

Я хочу, чтобы все вернулось к тому моменту, когда мы были счастливы в последний раз.

Я просто хочу, чтобы Армани обнял меня и сказал, что все будет хорошо.

Но этого не произойдет.

Я отдала ему все, а он выбросил меня, словно я ничто — и все из-за записи.

Кто стоит за этим?

Кто настолько жесток и ненавистен, что хочет уничтожить нас?

Глава 36

Армани

Дойдя до ближайшего бара, я заказываю стакан виски и говорю бармену, чтобы он не останавливался.

Алкоголь не может заглушить ярость, бушующую во мне.

Шок все еще острый и мощный, накатывающий на меня волнами.

Тиана предала меня.

Она нарушила свою клятву.

Я любил ее так чертовски сильно. Она была воплощением моей мечты.

Образ ее лица, когда мы занимались с ней любовью, заполняет мой разум, прежде чем он разлетается вдребезги.

Другой мужчина увидел то, что предназначалось только для моих глаз.

Я запрокидываю голову, осушая бокал.

Блять, она хорошая актриса. Ни разу не дрогнула, притворяясь невинной жертвой.

Наверное, она звонит Мише и плачется ему.

Вздохнув, я достаю телефон из кармана и набираю номер своего лучшего друга.

Он встанет на ее сторону.

Я теряю не только жену.

— Эй, давно не виделись. Блять, еще неделя, и я закончу тренировки, — говорит он.

Похоже, он рад меня слышать, а это значит, что Тиана ему еще не звонила.

— Брат? — спрашивает он, когда я ничего не отвечаю.

Сидя за барной стойкой, я прижимаю ладонь ко лбу.

— Тиана изменила мне.

Наступает долгая пауза, прежде чем Миша отвечает:

— Что, блять, ты только что сказал?

Я отвечаю мрачным тоном.