Ожидание за кулисами
Шрифт:
— Благодарю вас.
На этом депутат их покинул.
— Не расстраивайся, дорогой, — сказала мадам Ролан. — Пусть он провалится, в следующий раз будет нас слушать.
— Но почему ты уверена в провале Бриссо? — удивился супруг. — Может, он прав.
— Ох, милый, почему ты такой нерешительный! Ведь ты очень умен, поэтому я и вышла за тебя! Побольше доверяй себе.
— Спасибо, дорогая. Рядом с тобой мне спокойнее.
— Злоба бессильна против логики, — продолжала Манон. — А логика Робеспьера идеальна! Увы, пока наш Бриссо может
— Вам симпатичен Робеспьер? — спросил мсье Ролан.
— Да, стоящий политик, — ответила супруга. — Не чета этим продажным пронырам. Смелости его позавидует любой! В одиночку бросить вызов всем рискнет не каждый!
— Да, — согласился Ролан. — Жаль, что он не с нами.
Расследование продолжается
— Вы хотите узнать, как убили мадам Кори? — переспросила Обри. — Я хорошо помню. Эти картины всплывают у меня в памяти так четко, будто все было вчера.
— Будьте добры, поведайте нам, — попросил Антуан.
— Мсье Кори устроил прием с танцами и фейерверком. Я помню, во время приема к Оливии подошел мсье Лотнер и сказал, что ему нужно поговорить с ней. Они прошли в гостиную. Потом ее начал разыскивать мсье Кори. Я сказала, что она ушла с Лотнером, чтобы переговорить в гостиной. Бедняга Кори аж в лице переменился. Еще бы, подумать можно было что угодно! Я сказала, что пойду найду ее, и взяла с собой Маргариту. Когда мы заглянули в гостиную, то застали только мсье Лотнера, он сказал, что мадам Кори ушла. Замечу, физиономия у него была очень довольная. Мы сказали Кори, что не нашли Оливию, и он отправился сам искать ее… Он нашел бедняжку… мертвой в той самой гостиной с ножом в спине. Кошмар! На следующий день он застрелился.
— Можно ли предполагать, что смерть его была насильственной? — спросил Антуан.
— Возможно. Я не знаю. Это произошло в часовне. Она расположена в уголке сада, довольно запущенном.
Мсье Лотнер с большой неохотой погрузился в воспоминания.
— Вы уже большие, — сказал он. — Я не буду уточнять, с какой целью мы уединились в гостиной. Потом мы разошлись. Вы думаете, я убил ее? Невозможно. Сразу же за Обри и Шалабр, я вернулся к гостям. Меня видели все. Дамы тоже могут это подтвердить, я шел сразу же за ними. Так что при расследовании мое алиби было безупречным. А к смерти мсье Кори я тем более никакого отношения не имею, в тот день я находился в другом городе!
— Мсье, ранее вы изволили выразить свое несогласие с данной официальной версией, не так ли? — сказал Антуан.
Лотнер пожал плечами.
— Я сказал, что не хотел бы считать себя виновником трагедии, и выдвинул кое-какие предположения. Но, увы, эта официальная версия больше остальных похожа на истину.
— Дорогой, — вмешалась Анна. — Может, хватит об этих убийствах. Это ужасно вредно!
Мадам Лотнер одарила гостей красноречивым взглядом «идите домой!»
Золотая
Маркиз Лафайет был вполне доволен положением дел. Он легкой походкой вошел в кабинет короля, со злорадством ловя гневные взгляды королевы. Лафайет знал, что эта женщина его ненавидит. Теперь, когда он вернулся на влиятельный пост, отношение Марии-Антуанетты к нему не улучшилось.
Людовик встретил маркиза довольно приветливо, а его супруга лишь неудачно попыталась изобразить добродушие.
— Я смею надеться, что Ваши Величества соблаговолят обсудить со мной некоторые детали, — произнес Лафайет почтительно. — Волею судьбы наши цели совпали — это война, не так ли?
— Да, маркиз, — ответила Мария-Антуанетта. — Мы крайне обеспокоены поведением эмигрантов против революции. Долг монархов Франции прекратить их недостойные нападки.
— Я восхищаюсь вашим благородством, — поклонился Лафайет.
Он не верил королеве. Весьма странно, что ее волнуют эмигранты, поддерживающие интересы монархии. Ведь цель их агитации и призывов — захватить Париж и вернуть старый порядок.
— Для нас превыше всего благо нации! — сказала королева.
— Именно! — закивал король.
— Как я понимаю, вы изволите одобрять военные действия? — спросил Лафайет.
Мария-Антуанетта лишь величественно кивнула.
— Я смею надеяться на скорое начало военных действий, — сказал маркиз.
— Мы разделяем ваше ожидание, — произнесла королева.
На этом аудиенция завершилась. Лафайет понял, что зря надеялся на то, что их величества раскроют карты.
Маркиз действительно преследовал благородные цели, верил в свои идеалы. Он был одержим ими и нередко совершал необдуманные поступки. Как всякий романтик, Лафайет очень часто шел на риск.
— Какие дураки! — воскликнула королева. — Они даже не понимают, что война нам только на руку. Войска моего брата Леопольда мгновенно разобьют французскую армию.
Людовик засмеялся.
— Мадам, вы до сих пор ненавидите Лафайета!
— Увы, зло, которое он причинил мне нельзя забыть, — сказала Мария-Антуанетта. — Стоит унизить и оскорбить меня однажды, чтобы потом стать моим врагом навечно. Даже его добрые деяния не заставят мое сердце смягчиться. Никогда не забуду, как он, ведомый своей гордыней, поставил нас в полную от него зависимость! Тюремщик!
— Да, вы правы, одна декларация прав чего стоит, тьфу! Надо немедленно начать войну!
Людовик, как говорится, стал понемногу просыпаться и интересоваться последними событиями. Однако никаких предложений он не вносил. Король только поддерживал идеи супруги и ее любовника Ферзена, который усердно работал за границей, дабы ускорить освобождение возлюбленной из лап черни.
— Отныне нашим уделом будет ожидание, — сказала королева. — Мне кажется, я из-за кулис наблюдаю за спектаклем. Молю Бога, чтобы сие ожидание имело быстрый и счастливый исход.