Ожившие (Полночь)
Шрифт:
– Закройся, профессор, – бросил Валик.
– Мама, – прошептала Катрин. Ее губы задрожали, и она огромным усилием воли взяла себя в руки. Что же будет дальше?!
Они вышли из пещеры.
– Не делай глупостей, человек, – сказал Айс Эду. – Веди себя спокойно. Или пострадает она.
Эд ничего не сказал. Он осознавал, что времени остается все меньше и меньше и скоро его не будет вовсе. Он не представлял, что их ожидает, да и не хотел знать. Сейчас он знал только одно – эти двое, Айс и Валентин, окончательно сошли с ума и хотят использовать их в каком-то жутком ритуальном обряде. Но он не мог допустить и мысли, чтобы с Татьяной что-нибудь случилось. И если бы он был уверен, что ее оставят в покое и с ней будет все в порядке, он без раздумий отдал бы собственную жизнь.
Скоро они оказались у озера, и, несмотря на их положение, у Эда захватило дух, настолько завораживающим было зрелище.
– Через несколько минут можно начинать, – сказал Айс. Он вытащил из мешка небольшую глиняную чашку и достал нож.
– Что ты хочешь делать? – спросил Валик.
– Капсула, мистер Шмаков. Ты что, действительно ничего не помнишь?
Айс склонился над Татьяной и, взяв ее за руку, полоснул по коже. Татьяна закричала, пытаясь вырваться.
– Не трогай ее! – взревел Эд.
Перед ним оказался Валик, в руке поблескивал шприц.
– Кто у нас тут бунтует? Больному не сменили вовремя памперс? – зло произнес он.
Эд замолчал и как-то вяло сгорбился. Валик немного успокоился и, потеряв бдительность, стал смотреть, как Айс сцеживает у визжащей Татьяны кровь в чашку.
Эд шагнул вперед и, отклонившись, с размаху ударил Валика в лицо головой. Валик пискнул и, выронив шприц, схватился за лицо. От удара лопнули очки, и осколок стекла вошел ему в левый глаз.
– Стоять, – страшным шепотом проговорил Айс и поднес нож к горлу обмякшей Татьяны. – Замри, Рэмбо гребаный.
Эд застыл на месте, тяжело дыша. Он был всего в паре метров от них и, пусть даже у него скручены руки, мог бы без труда вырубить этого психа в чалме. Но Айс уже нажал на лезвие, и по изящной шее Татьяны потекла кровь.
– Нет! Все, я стою! Не надо, не трогай ее! – закричал Эд, падая на колени.
– Сука! Тварь, ты мне глаз вышиб! – брызгая слюной вперемешку с кровью, стонал Валик. Он сорвал с окровавленного лица разбитые очки и поднялся на ноги.
– Отойди. Три шага назад! – приказал Айс, и Эд нехотя подчинился.
Валик с кулаками накинулся на него. Его удары были слабыми и неточными, и Эд покорно позволял ему пинать себя, даже не пытаясь увернуться.
Татьяна тихо плакала. Айс отставил чашку в сторону и направился к Эду.
– Теперь твоя очередь, каратист, – сказал он. – Не бойся, мне просто нужно немного твоей крови.
– Я убью тебя, – сказал Эд.
Айс был настолько быстр, что Эдуард даже не понял, что произошло, а в следующее мгновение уже лежал, корчась от боли. Айс подул на костяшки пальцев, подражая ковбою, сдувающему дым со ствола револьвера.
– Не бойся, – повторил он и, схватив ногу Эда, резанул его по ахиллесову сухожилию. Эд вздрогнул и попытался ударить Айса, но тот ловко перехватил его вторую ногу и проделал с ней то же самое.
– По крайней мере, теперь ты не будешь таким резвым, – назидательным тоном сказал Айс, подставляя кружку под ногу Эда.
Когда она наполнилась, он повернулся к Валику, который держался за лицо, повизгивая от страха и боли.
– Не бздите, пан Шмаков.
– Я… не могу вынуть… стекло, – проблеял Валик.
Айс вздохнул и, убрав руки юноши, точным движением выдернул осколок. Валик снова закричал.
– Ни хрена без меня сделать не можете. Наверное, приведу этого профессора. Он ведь такой путь проделал, – с задумчивым видом сказал Айс. – Будет обидно, если он не увидит самого интересного.
Акулы все прибывали. Их тела, попадая в озеро, тоже начинали издавать голубоватое свечение. Они плавно рассекали воду, не суетясь, будто чего-то ждали. Так бродят приглашенные на банкет гости в ожидании главного гостя.
Айс взял чашку и осторожно вылил кровь прямо на каменную поверхность. Невзирая на боль, Эд вытянул голову, стараясь рассмотреть, что происходит. К его безмерному удивлению, кровь с шипением впиталась в камень, оставив после себя лишь едва различимое серое облачко.
– Ты оставишь меня с ними? – спросил Валик, продолжая всхлипывать.
– Они уже ничего не сделают, – бросил Айс. Он протянул Валику нож. – Держи. Если что, режь, но только там, где нет вен и артерий.
Валик неуклюже взял тяжелый нож и с ненавистью посмотрел на Эда. Тот усмехнулся.
Айс ушел.
– Валентин, быстро развяжи меня и Таню. И тогда я оставлю тебя жить, – тихим голосом произнес Эд. – А потом мы убьем Айса, и я сделаю вид, что ничего не произошло.
Валик приблизился к Тане и поднял вверх нож.
– Я никого. И никогда. Не развяжу и не отпущу отсюда, – членораздельно сказал он. – И я заберу у тебя глаз. Или у твоей бабы.
– Вячеслав, – позвал Сема.
Впереди что-то зашевелилось.
– Вы живы? – снова спросил он.
– Пока… да, – хрипло ответил Бравлин. Он прерывисто дышал, наклонившись вниз. Послышался слабый треск.
– Они убьют их? – вполголоса спросила Катрин.
– Не знаю. Я же говорю, все зависит от того, что им больше всего дорого, – сказал Сема.
В пещеру вошел Айс.
– Я за тобой, профессор. – Он принялся разматывать скотч. – Иначе потом всю жизнь будешь жалеть. А она у тебя будет долгой, аж целых десять минут.
Он развязал Сему, оставив связанными только руки, и посмотрел на Катрин.