Ожог от зеркала
Шрифт:
– Там надо было. Тарас просил. И я его без доли послал, он вернётся. Ты, кстати, в баню-то пойдешь?
Флейта был, мягко говоря, не любитель мыться, и от этого уже страдали окружающие.
– Да ну... Недавно парились.
– Ты сдурел, Флейта. Почти месяц прошёл. И болота.
– Да с меня и так грязь скатывается. Пальцем провел, и нормалёк.
– Нормалёк. Над тобой уже слепни дохнут. Сейчас с нами в парную пойдешь. Вона, видишь, топится.
– А если...
– Давай, давай. Хмырь болотный.
– Банька –
– Хвощ, ты что, в сказку попал? Какой волшебный парок? Баня, она и есть баня.
– Да ладно тебе, бакалавр. Это я с тобой шучу.
Хвощ плеснул ковшичком на каменку и блаженно крякнул.
– Не, ничего лучше люди пока не придумали.
– А в Европе бань нет.
– Не может быть.
– Точно.
– И как же они моются? В речке, что ли?
– А они вообще не моются, – заржал Флейта.
– Точно. Европа – это дичь, – поддержал Никита.
– Они там только с деревьев слезли.
– С каких деревьев? – не понял Хвощ.
– Ну, типа только вышли из лесу, – брякнул Никита и задумался над своей шуткой. Шершавый поскучнел.
– А мы вот из лесу вообще не выходим.
– Зато мы в бане моемся, – нашёлся Тарас.
– Точно, – согласился Флейта, которому хотелось оказаться в просвещенной половине человечества.
– А я слышал, у них там есть эти... купальни, – сообщил Свист.
– И чего они в них делают?
– Ну типа купаются. Макают друг дружку. Как в пруду, только под крышкой.
– Под крышей.
– Ну да, под крышей. Я правильно говорю, Никита?
– Почти так. Только это не по всей Европе, а на юге. У греков и италиков.
– Одно слово, дикари, – посочувствовал европейцам Хвощ и начал истово охаживать себя веником.
– А почему в бане так классно, слышь, бакалавр? – заинтересовался Флейта. – Тоже какая-нибудь магия?
– Есть немножко, но только фоном. От дерева и веников, – сказал Тарас. – А в остальном от пота. В купальне тоже люди моются, но снаружи, сверху. Грязь с кожи смоют – и все. А тут тебя и снаружи, и изнутри почистит. Каждую клеточку потом прополощет.
– В общем, мы их тут утёрли, – довольно крякнул Хвощ, вылил на себя шайку холодной воды и восторженно заревел, напомнив медведя. После чего пошёл переплетать свои косички.
На столе в предбаннике стояла огромная бутыль самогона, два кувшина с холодным квасом и простая закусь. Хвощ не баловал своих людей разносолами, разве что после захвата башни они попробовали разную снедь.
– Ты, наверное, ощущаешь легкий запах чеснока?
– Издеваешься? – Варя всегда была очень чувствительна к запахам. – Я даже в легких чувствую запах чеснока.
– Да? – смущенно сказал Тарас. – Я тут...
– Судя по всему, ты тут закусывал.
– Ну да.
– Чтобы не пахло?
– Да просто так вкусно.
– Как может быть вкусно пить одну дрянь и закусывать другой?
– А у нас в селе все так пьют. И Хвощ, кстати, так же пьёт.
– С Хвощом, что ли, пили?
– Чуть-чуть. После баньки.
– Спать будешь на правом боку. И не вздумай поворачиваться.
– А приставать можно?
– Только в наморднике.
– Каком ещё наморднике?
– Специальном. Чтобы запахов не пропускал.
– Ну и ладно, – обиделся Тарас, повернулся на правый бок и заснул. Варька ещё долго лежала с открытыми глазами.
Глава 36
На посту, что выставили разбойники, сидели двое. Жевали ароматическую смолку, без никакой водочки или пьяных грибов. Ласковое прощание с людоедами не расслабляло. Бойцам Хвоща было как-то не по себе. Вряд ли кто способен был это сформулировать, но изменилось мироощущение банды – каждый из них неожиданно стал собственником, которому было что терять. И прежняя удаль чуточку поблёкла.
– Слышь... Чего-то вроде... Хрустнуло, что ль...
– Да ладно. Какая-нибудь белка.
– Какие здеся белки. Лазутчик-нетопырь али ещё какая нежить...
– Блазнится тебе, Шило. Нетопырей не бывает. Сказки только.
– Люди разное говорят...
– Люди расскажут.
Шило отошел от костра, внимательно вглядываясь в темноту. Вряд ли он хоть что-нибудь видел, но картинки рисовались нешуточные.
– Слышь, Укроп... Ты стрелков знаешь? Твари такие на воронах?
– Кто ж их не знает. Только они на соколах.
– Один хрен. Всё равно не как люди. Так вот мне один человек баил, что Сцилла другого летуна придумала. Такой же, только нежить, нетопырем перекидывается.
– И кровь могёт сосать?
Шило, открывший рот для продолжения, разочарованно его захлопнул. Пожевал немного бледными губами и спросил:
– А ты откуда знаешь? Я ж никому не рассказывал.
– Да я эту присказку уж пятый раз слышу. Как мыша летучего увидишь, так обязательно кто-то сболтнет. Враки это. А Сцилла твоя обычная ведьма. Лечит да порчу наводит.
Шило задумался. Потом хлопнул себя по лбу.
– Даже возле костра кусают, твари.
– Небось летучий нетопырь? – посочувствовал Укроп.
– Нет, слепень. Но здоровый. Чуть лоб не откусил.
Его собеседник широко зевнул.
– Спать что-то хочется.
– Это у тебя воздуха в голове не хватает, – поставил диагноз Шило и тут же спросил: – А ты, говорят, вчера щуку поймал здоровущую?
– Ну да, – оживился Укроп. – Охренеть какая щука. Как лось.
– Ну уж и как лось, – не поверил Шило.