Ожог от зеркала
Шрифт:
– Что же тогда? Боевые насекомые?
– Нет, господа. Это какая-та специальная разработка. Во всяком случае, нам обещана помощь княжеской дружины. Неограниченная помощь.
– Мне кажется, дума дала бы её и без всякого сверхоружия.
– И никаких следов.
– Ведуны ищут.
– А результат?
– Картинка просматривается, но блокировку они ставят очень жёстко. Эти школяры не так просты, как может показаться.
– Уже никому не кажется, что они просты. Что там видно?
– В основном замёрзшие болота. Фрагментами. Иногда куски
– Бездна информации. В любую сторону от башни полно таких земель.
– Значит, будем проверять все. Подымайте на крыло стрелков. Отзывайте резерв. А ведуны пусть ищут. И привлекайте магов Колледжа, пора снова плести сеть.
– Это очень дорого.
– Ограбление встало дороже. А оставить его безнаказанным обойдётся ещё дороже. Так что Князь решил казны не жалеть.
Тарас почувствовал, что на Скрябино идти не стоит. Он уже повернулся к Хвощу, чтобы развернуть отряд, но вдруг засомневался. Ещё раз прислушался к неяркому жжению, что ползло со стороны деревни... А вроде и нормально... Теперь. Но что-то же зародило в нем эту мысль? Тарас толкнул Никиту, что сидел рядом, на поваленном дереве, и клевал носом. Тот встрепенулся, сонно хлопая глазами.
– Послушай Скрябино, брат.
– Чего? – Никита не сразу приходил в себя. Устал, бедолага, пожалел цветного Тарас, но внешне это никак не проявилось.
– Послушай Скрябино, – повторил он. – Не пойму. То ли там опасно, то ли шаманы хотят, чтобы мы посчитали, что там опасно.
В конце концов слабым жжением решили пренебречь. После тяжёлого марша люди валились с ног.
Нужна была остановка.
Людоеды оказались совсем не страшными. Наоборот, всё время улыбались, поблескивая мёртвыми глазками. Магия у них действительно была, и магия страшная, это почуяли и Тарас, и Никита, – вот только применять её они не собирались. Да оно бы и не помогло – банда Хвоща могла управиться здесь одними арбалетами. Но место это, напоённое тёмнотой, как старое кладбище, было до крайности неприятно школярам.
Тарас решил, что после первой же ночёвки следует уходить к рыбоедам.
К полуночи, окончательно измотавшись, Ярослав и Лучник решили развести костёр. Нужно было отдохнуть. Быстро разложив огонь, нарубили ножами лапника и закрыли им сосновый настил.
– Есть охота, – сообщил Ярослав. – Что-то мы взять ничего не догадались.
– Не до того было, – ответил Лучник. Он внимательно разглядывал свои пальцы. Опухоль стабилизировалась, но рукой лучше было не шевелить. Лучник зачерпнул горсточку снега и кинул её в рот.
– Конденсат есть.
Воин только махнул рукой. Затем подумал немного, встал и подошёл к тонкой берёзке, что росла недалеко от их костра. Лучник сделал несколько глубоких надрезов, затем одним движением сорвал кору, оголив нижнюю часть дерева. Кора полетела к заготовленным дровам. Ловко орудуя ножом и по возможности двумя пальцами левой, снял слой древесной мякоти, отрезал себе кусок, а остальное протянул Ярославу.
– Ешь.
– Что
– Это едят.
Ярик осторожно надкусил древесные волокна. Жестковато, конечно, но вкус был приятным.
– А варить не надо?
– Можно и варить. Но не в чем.
– Если сварить, наверное, мягче будет, – вслух подумал Ярослав, продолжая жевать свой кусок.
Волокна застревали между зубами, а в остальном пища была терпимой. Пожалуй, даже вкусной. Вот только глодать кору было очень непривычно.
– А, вспомнил. Это зайцы едят. Точно, оно съедобно. Это называется флоэма, – сообщил Лучнику Ярослав. Тот пожал плечами.
– Может быть. – Воин доел свой кусок, повернулся на бок и закрыл глаза. – Ещё можно семена сосновых шишек... – Он не договорил.
Через два часа зябкого сна, больше похожего на забытье, они продолжили путь. Один из арбалетов Лучника перекочевал к Ярославу, поскольку левая рука воина подвижностью напоминала деревяшку.
Глава 35
– Жри конфету. – Пушистый, исполняя роль фельдшера, нагнулся над заболевшим.
– Не хочу я сладкого, – закашлялся бродяга. – Вообще есть не хочу.
– Жри, над ней Тарас пошептал, она тебе поможет.
Разбойник еле слышно чертыхнулся.
– Чего тебе не нравится?
– Молокососы. Нашёл над чем... Пошептал бы над куском мяса.
– Ага. Вот мы ещё начнём тут харчи сортировать. Позвать Тараса, сказать, что ты конфеты хавать не будешь? – Пушистый откровенно издевался. – Господин герцог хочут откушать рябчика. Сладкого они обожрались.
Больной закашлялся, молча взял предложенную конфету и, скривившись, съел.
– Ну чё ты морду кривишь, будто это жаба? Твою мать, их лечат, так он ещё выбирает, над чем ему шептать. Конфета ему невкусная.
– Да ладно тебе, – примиряющее буркнул разбойник. Пушистый ушёл, продолжая ворчать на пациента.
Сразу вроде ничего не изменилось, но вскоре кашель у бродяги сошел на нет.
Никаких происшествий в деревне так и не случилось. Людоеды не спешили показывать клыки и кидаться на разбойников. Волколаков здесь было пятеро, по виду – обычные квёлые мужички, но школяры их, конечно, почувствовали. Звериную свою сущность они никак не проявляли. Флейта реквизировал в деревне трёх плохоньких, заеденных слепнями лошадей, заплатив за каждую полновесным серебром, и утреннее движение стало легче.
К вечеру следующего дня банда вышла наконец к рыбачьей деревушке. Покосившийся храм с проваленной внутрь крышей, несколько улиц, частью уже затянутых болотным кустарником...
Почти все дома были заброшены, лишь в нескольких жили люди, по самые глаза укутанные от гнуса. Из-за похожих на паранджу «откомарников» они немного напоминали восточных женщин. Рыбаки встретили разбойничков испуганно-радушно, впрочем, выбора у них не было. В огромном котле сварили ухи да отворили дома, что получше сохранились.