П 4
Шрифт:
– Я порубежный боярин Романов, – повысив голос, представился он.
Вот не хотелось ему становиться Осколовым. Хотя такое предложение и поступило от Всеволодова. То, что новоявленный боярин решил взять себе фамилию по отцу никого не удивило. Такое на Руси повсеместно, с введением новых правил.
– Это мои земли. А кем вы будете? И что тут делаете без моего на то ведома? – продолжил он.
– Люди проезжие. Идем своей дорогой, никого не трогаем, – так же повысив голос, ответил воин, бывший во главе отряда.
– Чьи будете? Что везете? Я желаю осмотреть ваших вьючных лошадей, –
– С чего бы это? – возмутился старший.
– Чудак человек. А ну как вы купцы и везете товар беспошлинно. В этой вотчине я хозяин, а потому обходить себя не позволю.
– Нет у нас товара. Только припасы.
– Вот я и погляжу.
– А силенок-то достанет?
– Не переживай, за этим дело не станет.
В этот момент к старшему приблизился один из седобородых воинов, и легонько кивнул в сторону одного из кустов. Ясно. Кому-то там из дружинников Михаила не сиделось спокойно и он выдал себя движением. Потом нужно будет наказать за нерадивость. Без фанатизма, но так, чтобы запомнил. Ну, а так-то ничего страшного. Не идиоты же они, чтобы полагать, что Романов один. И кусты для укрытия видятся в первую очередь.
– Ну подъезжай, – предложил старший.
– Не пойдет, – покачав головой возразил Михаил. – Пусть двое твоих воев переправят сюда вьючных лошадей.
– Не много о себе думаешь, ПОРУБЕЖНЫЙ боярин? – сделав ударение на первой части титула, возразил старший, и продолжил. – Иль от свалившегося на тебя счастья голова закружилась.
Ну, что тут сказать. Акцент явно указывал на то, что Романов не русич. А значит наемник, которому улыбнулось счастье на службе великому князю. А оно ведь как, зачастую когда из грязи да в князи, голову сносит и гонор зашкаливает.
Романов взмахнул рукой, и из-за взгорка выкатилась тачанка, ну или все же скорее лафет на рессорах с сиденьем для стрелка и облучком для возницы. Развернувшись расчет тут же изготовился к стрельбе. Калибр конечно смешной. Но в стволе свинцовая картечь, которая на дистанции до семидесяти шагов наковыряет дыр и в доспешных воинах.
Ну и такой момент, как спаренный с ним огнемет. Греческий огонь по цене кусается, чуть не на вес серебра. Но Романов и не подумал отказываться от такого подспорья. И да, к слову сказать, уж он-то вполне доступен князьям. Это одна из статей дохода Пограничного и Киева. Правда, по причине дороговизны успехом особым не пользуется.
– А если так? – склонив голову на бок, поинтересовался Романов.
– Богато живешь, – хмыкнул старший.
– Да уж не жалуюсь.
К слову сказать, князья могли закупать пушки для городских стен. В поле с эдакой тяжестью возни столько, что в пользе такой артиллерии появлялись серьезные сомнения. Пищали куда маневренней, но иметь их им можно было не более четырех. Боярам владеть таким оружием запрещалось. Исключение составляли порубежники. С одной стороны, они вроде как лояльны великому князю, с другой и им позволялось иметь только одну единицу. В реальности же они имелись лишь у немногих. Уж больно дороги. Как впрочем, и огнеметы.
– Ну так что будем делать? – развел руками Михаил.
– Твоя взяла, – хохотнув, ответил старший, и приказал двоим воям перевести через ручей вьючных лошадей.
Как
Покончив с осмотром, Михаил приказал Добролюбу собирать людей и двинулся через ручей к старшему неизвестного отряда. Вроде как выказывая доверие. Хотя не доверял ни на миг. Вот только сидела в нем подспудная уверенность в том, что не станет на него никто нападать. Не нужно им этого.
– Кому служите? – поинтересовался Михаил.
– А с чего ты взял, что мы не сами по себе? Вои мы бывалые, так что накопить на такие доспехи и оружие нам по силам.
– Это так. Только бывалые вои отправиться в степь могут по двум причинам. Либо за добычей, но ее я что-то не вижу. Либо по приказу. А потому желаю знать, чьи люди прошли через мои земли, чтобы потом не держать ответ перед великим князем.
– Верное суждение. Ну что же я боярин Остроухов, служу князю Муромскому Юрию Ярославичу. А это мои дружинники. Ходили в степь с посольством к хану Атраккану.
Был такой. Старший сын Шарукана. Помнится ему и его младшему брату в свое время наподдал Мономах. Да так, что младший Сарычанкан откочевал значительно южнее и восточней, к правобережью Дона. Атраккан и вовсе подался в Грузию, служить тамошнему царю. Но после смерти Мономаха, он вернулся, и занял пустовавшие старые кочевья отца.
Вообще-то, граница Муромо-Рязанского княжества в двух переходах к востоку от Оскола. Но оба стольных града давших имя княжеству находились на северо востоке и если двигаться по прямой, то направление не вызывало сомнений. Не заехали по пути на заставу? Так и что с того. Правильно заметил боярин, они просто проезжают мимо, товара не имеет, а потому он в своем праве и отчитываться не должен.
Вот если бы они двигались с юга, от орды Сарычанкана, и переправились через Оскол не по удобному броду, где стоит застава, а вплавь, тогда да, выглядели бы подозрительно. А так-то они пришли с юго-запада, и изначально находились на правобережье. Пока все в кассу.
– Сразу нельзя было сказать, что ты боярин? А то: люди проезжие, – изобразил легкую обиду Михаил.
– Ну, нужно же было глянуть, кто нынче занял заставу на Осколе. Теперь стало быть, Романовскую?
– Нет. Осколом и осталась. Хорошее название.
– Не суеверный?
– Ну, коли смерти сильно страшиться, так и за меч браться не стоит.
– Не скажу, что согласен, но то дело твое.
– Тебя как по батюшке-то, боярин?
– Боян Истомич.
Вот так вот. Представился не по православному. Так суеверен, или крестился по надобности, в церковь ходит для порядка, а сам почитает древних богов? Есть такие, что тут еще сказать. Процесс отрицания язычества, и принятия новой веры не быстрый, длящийся веками. А Крещению Руси еще и полтораста лет не минуло. Да и не повсеместно еще христианство. Так что, ничего удивительного. Как и в том, что отправили с посольством именно этого мужа. Уж больно имечко соответствует. Боян, означает сказитель. Выходит и язык подвешен, и разумностью отличается.