Шрифт:
П.Д.Успенский - биографический очерк
Успенский умер почти полвека назад, а его книги по-прежнему покупаются и читаются. Шесть книг на английском языке - "Странная жизнь Ивана Осокина", "Tertium Organum", "Новая Модель Вселенной", "Психология Возможной Эволюции Человека", "В Поисках Чудесного" и "Четвертый Путь" продаются в год в количестве около сорока тысяч экземпляров.
Они были переведены на французский, немецкий, испанский и другие языки. В то же время его учение, которое ученики Успенского называют "Работой" или "Системой", как и сама фигура учителя, фактически остаются неизвестными. По словам самого Успенского, Система не может изучаться по книгам; если бы это было возможно, не было бы необходимости в Школах. На свой счет Успенский был убежден, что прожил свою жизнь "ранее" - в ограниченном смысле человеческого понимания. В краткой автобиографии он написал: "В 1905, в месяцы забастовок и беспорядков, закончившихся вооруженным бунтом в Москве, я написал роман, построенный на идее вечного возвращения. Через шесть лет в книге Новая Модель Вселенной он соединил три
Роман 1905 года, написанный Успенским в 27 лет, был опубликован на русском через 10 лет под заголовком "Кинемадрама". Несмотря на то, что английский перевод был сделан в 1920-х, он оставался в рукописи до последнего года жизни Успенского, когда он издал его под названием "Странная Жизнь Ивана Осокина". Время публикования представляется важным, поскольку роман утверждает, что знание о прежней жизни - великая тайна, которая раскрывается человеку только один раз. Для человека, знающего тайну, вечное возвращение не является более вечным; ему только остается прожить еще несколько жизней, возможно только одну или две, "чтобы избежать этой ловушки под названием жизнь". Волшебник- полностью вымышленный персонаж в романе говорит Ивану Осокину:
"Человеку может быть дано только то, что он может использовать- и он может использовать только то, ради чего он что-то пожертвовал. Поэтому если человек хочет приобрести знание или новые способности, он должен пожертвовать другим, важным для него на этот момент. Более того, он способен получить ровно столько, сколько отдал У вас не может быть результатов без причин. Своими отказами от чего-либо вы создаете причины... Теперь вопрос что жертвовать и как жертвовать. Вы говорите, у вас ничего нет. Не совсем верно. У вас есть ваша жизнь. И вы можете пожертвовать ее. Это очень небольшая плата поскольку вы в любом случае хотели бросить ее. Вместо этого отдайте ее мне и я посмотрю, что с вами можно сделать... Я не потребую всю вашу жизнь. Хватит двадцати или даже пятнадцати лет... Когда они пройдут вы сможете использовать ваше знание для самого себя".
Успенский проводил различие между обычным знанием и "важным знанием" даже когда учился в гимназии, а с восемнадцати лет обретение "важного знания" стало главной целью его жизни. Поэтому он начал писать и много путешествовал - в России, на Востоке, в Европе. В 1907 он "открыл теософскую литературу..." "Она произвела на меня сильное впечатление, хотя я сразу же увидел ее слабую сторону... у нее не было продолжения. Но она открыла для меня двери в новый и более широкий мир. Я открыл идею эзотеризма... и получил новый толчок к изучению "высших измерений". В 1909 Успенский перебрался из Москвы в Петербург, где продолжил изучение оккультной литературы и прочитал лекции о картах Таро, Йоге и Сверхчеловеке. Сборник статей на эти темы и книга "Символизм Таро" были изданы в 1913, но главным трудом того времени стала другая книга - "Tertium Organum ". которая увидела свет в 1912.
"Tertium Organum" сразу же признали произведением magnum opus. Клод Брэгдон во введении к английскому изданию писал: "Назвав книгу "Tertium Organum", Успенский в одном штрихе продемонстрировал нам ту поразительную смелость, которой характеризуется его мысль... В сущности такой заголовок говорит: "Вот книга, которая заново перестроит существующее знание. Organon Аристотеля сформулировал законы, под которыми происходит мышление субъекта; Novum Organum Бэкона - законы, под которыми может происходить постижение объекта; однако же Третье Правило Мысли существовало до первых двух, и незнание его законов не оправдывает нарушения этих законов. С этого времени Tertium Organum будет направлять человеческую мысль и руководить ею".
К тому времени цель Успенского стала более ясной - найти эзотерическую школу, которой он мог бы следовать, найти путь, который жно было бы пройти шаг за шагом - не ту школу, которую предло-п олшебник Ивану Осокину, где человек должен был пожертвовать , прежде чем мог начать, прежде чем мог узнать, на самом ли деле обладает школа тем "важным знанием", которое он ищет. Он снова отправился на Восток и в Индии и на Цейлоне обнаружил школы, которые очень заинтересовали его, но тем не менее были не тем, что он искал. Он решил продолжить свой поиск на мусульманском Востоке, в основном в русской Центральной Азии и в Иране, но не успел, потому что его остановила Первая мировая война, разразившаяся в августе 1914. Его возвращение в Россию в условиях войны превратилось в долгий окольный путь через Лондон, Норвегию и Финляндию. Он достиг Петербурга в ноябре 1914, где в начале 1915 прочитал лекции, основанные на материале путешествий по Индии и Цейлону. На лекциях "Проблемы смерти" и "В поисках чудесного" в аудитории было более тысячи человек. Впоследствии многие слушатели его лекций встречались с ним или писали ему. (Он, вероятно, мог основать собственную "школу", если бы сумел найти компромисс с честностью и нравственной чистотой, которые отличали его на протяжении всей жизни.) После Пасхи он отправился в Москву, где снова читал лекции; двое из числа слушателей сообщили ему о существовании местной группы, занимающейся оккультными исследованиями. Через них Успенский встретил Гурджиева. В первой главе книги "В Поисках Чудесного" Успенский передал некоторые из своих разговоров с Гурджиевым, происходивших в первую неделю знакомства. Из этих бесед видно, что их общение не походило на взаимоотношения учителя и ученика. Видно и то, что Успенский был принят Гурджиевым как мыслитель и писатель далеко не средней величины.
Перед тем как вступить в группу Гурджиева, Успенский объяо* нил, что будучи писателем, он должен иметь свободу в выборе того, что он будет писать, а что нет. Он не мог дать обещание держать в тайне все, чему мог научиться у Гурджиева; более того, он многие годы работал над проблемой пространства и времени, высших измерений, с идеей эзотеризма и тому подобного, и поэтому ему будет очень трудно впоследствии отделить то, что ему скажет Гурджиев, от того, что уже хранит и что может создать впоследствии его мозг. Они договорились, что Успенский не напишет ничего без понимания того, что он будет писать, и 1921 году в Константинополе, как раз перед отъездом Успенского в Англию, Гурджиев полностью разрешил ему писать обо всем, что касалось учения и системы.
Успенский должно быть начал писать на эти темы вскоре после прибытия в Лондон, потому что первый вариант рукописи книги "Фрагменты неизвестного учения" датирован "1925, Лондон". Однако Успен* ский уже познакомился с Г. Р. С. Мидом, и, когда он узнал, что одна из книг Мида носила название "Фрагменты забытой веры", он понял, что название придется изменить. (Тем не менее, когда главы из этой книги ги читались в его группах в Лондоне, их называли всегда "из Фрагмен тов".) Он по-прежнему работал над текстом, когда в сентябре 1939 началась Вторая мировая война; даже в этом случае должно предстать обычайной жертвой то, что он в течении жизни не стал заниматься публикацией своего плодотворного труда. Фактически, после трех лет работы с Гурджиевым Успенский издал только книги, написанные ранее "Странную Жизнь Ивана Осокина", "Новую Модель Вселенной" и вообще ничего из того, что касалось Системы. Все три книги о Системе и Работе были опубликованы женой Успенского уже после его смерти - "Психология Возможной Эволюции Человека", "В Поисках Чудесного: Фрагменты Неизвестного Учения" и "Четвертый Путь".
После той недели встреч с Гурджиевым в Москве Успенский должен был возвратиться к своей работе в Петербурге, и уже была осень, когда Гурджиев приехал в Петербург Успенский представил Гурджиева в своих группах, и в Петербурге началось представление Системы и практическое изучение методов развития, которое продолжалось почти все три года войны и революции. Успенский обладал необыкновенно ясным восприятием современного положения, поскольку принимал в расчет не только то значение, которое имели события в прошлом, но и то, какое они будут иметь в будущем. История, говорил он, не только история прошлого, но также история будущего. В феврале 1917 он говорил Гурджиеву о целесообразности отъезда из России и о том, что стоит подождать конца войны в нейтральной стране, но не получил в ответ ничего определенного, на чем он мог бы основываться в своих действиях. Это был, фактически, последний приезд Гурджиева в Петербург; поскольку революция и отречение от престола Николая Второго произошли месяцем позже; "Март 1917, конец русской истории" записал Успенский. Перед революцией Гурджиев уехал из Москвы на Кавказ, но попросил Успенского продолжать работу в группах в Петербурге до своего обещанного приезда на Пасху; через неделю после Пасхи пришла телеграмма о том, что Гурджиев приедет в мае. Это самое трудное для Успенского время закончилось июньской телеграммой из Александрополя: "Если хотите отдохнуть, приезжайте ко мне".
Отдых продолжался только две недели. Последние шесть недель лета 1917 были проведены в Ессентуках, где Гурджиев представил план всей работы группы, в которой должно было быть только двенадцать человек, как это описано в семнадцатой главе книги "В Поисках Чудесного". Внезапно все было изменено объявлением Гурджиева о роспуске группы и прекращении всякой работы; Успенский признается, что его вера в Гурджиева начала колебаться именно с этого момента. Через несколько месяцев, в феврале 1918, всем членам московской и петербургской групп Гурджиевым было отправлено циркулярное письмо подписью Успенского, приглашающее приехать вместе с близими людьми в Ессентуки для работы с Гурджиевым, и приехало около сорока человек. Успенский уже видел, что в природе и направлении работы Гурджиева произошли изменения, и что оставаясь с ним, Успенский не будет идти с ним в том же направлении, что и в начале. До встречи с Гурджиевым Успенский знал достаточно о принципах и правилах эзотерических школ, чтобы понимать, что когда ученик не согласен со своим "гуру", для него остается только один выход - уйти. Успенский снял отдельный дом в Ессентуках и продолжил работу над своими книгами. Успенский никогда не был человеком, который говорит без необходимости, и он не объяснил другим своих действий. Однако, через двадцать лет, после настойчивых расспросов на одной из встреч в его группах в Лондоне, он объяснил причину своего расставания с Гурджиевым: "Когда я встретил Гурджиева, я начал работать с ним на основе определенных принципов, которые я мог понять и принять. Он сказал: "Прежде всего вы не должны ничему верить, и второе - вы не должны ничего делать из того, что вы не понимаете". Поэтому я принимал его. Через два или три года я увидел, что он пошел против этих принципов. Он требовал, чтобы люди принимали то, чему не верили, и делали то, что не понимали. Почему так случилось - я не могу предложить никакой теории". Гурджиев уехал из Ессентуков с несколькими людьми в августе 1918. В последствии Успенский написал в книге "В Поисках Чудесного":