П. Осликов продолжает хотеть как лучше
Шрифт:
Где-где, в Караганде. Зеркало нужно для других вещей. С ним хорошо системный блок осматривать. Сама говорила, что его пылесосить надо и следить, чтобы не было пыли. А эту пыль в некоторых местах попробуй увидь. Где пилка, он понятия не имеет. Следить нужно за своими вещами. Сама хвасталась: «У меня всё на своём месте». Вот и пусть возьмёт теперь с того места. Куда сама положила, оттуда пускай и возьмёт. А зубной порошок кончился. Его вообще ненадолго хватает.
Потом
– Обвиняемый всё отрицает.
– Но это же враньё. Он же всё врёт! О боже, у нас сын вырос патологическим лжецом!
– Ну-ну, – попробовал успокоить её папа. – Возможно, он специально. Привлечь внимание. Вызвать к себе интерес. Из мести!
– Из мести? – поразилась мама.
– А ты вспомни. Он ведь всегда говорил, что его третируют!
– Но… но… – мама стала заикаться от изумления. – Но он же сам бездельник! Не может же он этого не понимать. Мы его вообще почти не трогаем!
«Как бы не так, – подумал на это П. Осликов. – От вас покоя нет. Трогаете и трогаете. Присесть спокойно нельзя».
А мамин голос продолжал:
– Меня в детстве так ругали за каждую мелочь, что я думала… я хотела… я дала себе клятву обращаться со своими детьми по-человечески!
– Да ну вас! – не выдержал Петя. – По-человечески! Такого наглого вранья я в жизни не слышал! Сам не придумал бы! Совесть хоть какую-то надо иметь?
Он ещё долго беседовал сам с собой. Не с кем потому что больше. Не понимает никто.
Назавтра утром состоялся суд. Обвиняемый настаивал, что всё забыл и ничего не помнит. Где порошок, пилка и прочее, понятия не имеет.
– Это вы сами всё потеряли и на меня сваливаете! – повторял П. Осликов.
Приговорили к наказанию: пять суток без компьютера. И приговор даже обжаловать не дали. Не слушали просто, и всё.
Хотя мама потом нашла свою стеклянную пилку в сумке.
П. Осликов совсем не всегда был такой, как в истории с мылом. Иногда только.
– А что это ты делаешь в холодильнике, если у тебя в комнате на столе бутерброд? – спросила один раз мама.
– А я его уже съел.
– А на столе ещё грязная кружка!
– Нету у меня на столе кружки.
Мама пошла, посмотрела – и точно, не было на столе у П. никакой кружки. Он всё убрал.
– Иди чисть зубы.
– Так уже, уже почистил.
– Поди с глаз моих. Прицепиться невозможно.
– Так это ты меня воспитываешь так, что не к чему прицепиться, я-то тут при чём?
И П. Осликов ушёл.
Эта история произошла летом.
До первого сентября П. Осликов был прекрасный мальчик.
Есть некоторая
Но тут вышло одно дело. Тут уж надо звонить. Никуда не денешься.
– Скажите, нам нужен жук-плавунец? – по-деловому спросил в трубку П. Осликов.
Мама подумала и ответила:
– Велик ли жук?
– Достаточно велик.
– Вези.
Мама была очень хозяйственная. Больше – не меньше. Купила – не сгубила. В хозяйстве и верёвочка пригодится.
– Я ещё поймал трёх бабочек и мотылька, – обрадовал её П. Осликов.
– Бабочки – пусть летят. Черепахи бабочек не едят.
У них черепахи были. Три. Мама хотела одну, но тут так вышло, что ей соседи сказали: если вы наших двух не возьмёте, мы их на волю выпустим. А если южных черепах на волю в средней полосе выпускать, не на волю получается, а на погибель. С особой жестокостью. Вот ещё двух и взяли.
– Да? – расстроился П. Осликов. – А я бабочек так ловил, так ловил. Такие бабочки.
– Ох. Ну, вези, сами съедим.
– И ещё я вам ягоды везу!
И П. Осликов пошёл собирать вещи. Мама всегда – нагрузит поручениями так, что мало не покажется.
Петя не просто так раньше с дачи приехал. Он ехал поздравлять маму с днём рождения. И вёз ей большой дачный фонарь «летучая мышь», букет цветов и большой набор ракет для фейерверка.
Короткие сообщения мамы – папе:
«…Только что одна ракета влетела с улицы назад, облетела всю кухню, чудом не сожгла мне волосы и мгновенно сгорела. Спаси меня!»
«… Вторая облетела двор и вернулась назад. Но ты не бойся, мы её полотенцем в раковину направили. Мне кажется, наш ребёнок кладёт их хвостом не туда».
«…Третью мы положили хвостом наоборот. Мы отомщены за соседскую дрель и громких детей. Приезжай скорее, у нас праздник и пахнет порохом».
Когда папа вернулся в доме точно был праздник. Пахло порохом. И хризантемами. Но всё интересное кончилось, и папе ничего не оставалось, как только съесть торт и заливать в фонарь жидкость для разведения костров. Фонарь здорово горел. Романтично. Только у мамы от запаха керосина голова болеть стала.