P.S Реквием
Шрифт:
– Признаться, – с улыбкой сказал дядюшка Лев, стоило Петру вызывающе хмыкнуть, – к нам редко заглядывают гости.
– Я очень сожалею, что посмел нарушить ваш покой, – он подал знак камергеру, и тот вручил каждому, приготовленные заранее бархатные мешочки. – Поэтому в качестве моего извинения примите эти скромные подарки.
В мешочке, который достался Надежде, оказался изумрудный браслет. У неё перехватило дыхание. Девушка не могла отвести взгляд от сверкающего даже в столь пасмурный день, украшения. Тогда в городе ей просто понравились серьги, и она приняла их блеск за искусную работу мастера, но теперь
– Ох, – пораженно выдохнула тётушка Алёна, поспешив примерить подаренную брошь. – Какая она тёплая.
Борис Володарович посмотрел на рубиновые запонки и положил их обратно в мешочек.
Дядюшка Лев поощрительно кивнул Сергею.
– Интересные у Вас подарки, – фыркнул Пётр. – Неужели теперь каждый дворянин может позволить себе такую роскошь?
– Мой род не насчитывает и века, поэтому входит в состав нового дворянства, но мы всегда придерживались “старых устоев”.
– Использовать подобные знания для жалкого мухлежа… – скривил губы Пётр.
– Ну – ну… – похлопал его по колену дядюшка Лев. – Не будем ссориться, господа. Ах, вот и обед подоспел. Прошу в столовую.
Когда все уселись за стол, дядюшка Лев продолжил развлекать гостя беседой:
– Непременно искушайте рябчиков в клюквенном соусе. У нашего повара они получаются, ну, очень нежными.
– Благодарю, – ответил Сергей, и распробовав рекомендуемое блюдо удовлетворённо произнес. – Подобного я ещё не пробовал.
Дядюшка Лев всецело взял на себя управления приемом. Он говорил на подъеме чувств, прыгая с одной темы разговора, на другую, чтобы она не успела наскучить гостю, которого интересовали вовсе не беседы, а кроткий образ Надежды. За всё его время пребывания в доме Орловых она говорила только, когда её спрашивали, ела как птичка и держала великолепную осанку. А браслет, над которым Сергей лично трудился несколько месяцев, идеальна сидел на тонком запястье девушки.
– …не правда ли? – послышался ему конец вопроса.
– Конечно, – невпопад ответил мужчина.
Ах, только бы поймать взгляд её голубых, словно небеса глаз.
– Вы заметили? – хитро усмехнулась тётушка Алёна.
После визита Сергея Горячева в ней, как будто, что-то ожило.
– Не увидел бы только слепой, – нахмурился Пётр.
– Очень благочестивый мужчина, – замелила тётушка Варвара. – Я сейчас же помолюсь о том, чтобы он благополучно добрался до дома.
– Дёшево же стоят ваши убеждения, – едко подметила тётушка Мария, пряча усмешку за веером.
– Папа, папа, – дергал его Семён, – можно я уже пойду к фрегату?
– Иди уже, – порывисто махнула веером тётушка Мария, и всего через несколько мгновений шаги мальчика затихли в конце коридора.
– Думаю, – кивнул брату дядюшка Лев, – к этому мужчине стоит присмотреться.
– Все это излишне быстро, – с сомнением сказала Екатерина Бориславовна.
– Но, матушка, – Вера робко взяла родительницу под локоть. – Сударь Горячев ведь тоже не из простых, да и его взгляд, направленный на Наденьку был красноречивей самых пылких речей.
– Он просто околдован, – кивнула тётушка Алёна. – Поверьте, это временно.
– Надежда, – тихо обратился к ней Андрей Володарович, – что ты сама думаешь?
– Я бы хотела узнать его чуть получше, батюшка, – скромно ответила она, всё ещё находясь в своем добродетельном образе.
– Фёдор женился на купчихе, теперь Надя заигрывает с жалким подражателем. Что ждёт нас дальше? Вера пойдет под венец с канцелярской крысой? – негодовал Пётр. – Где ваша честь древнего графского рода?
Матушка взяла его за руку и тихо сказала:
– Мой милый, в этом мире ничего нельзя судить однозначно.
Пётр, что-то не разборчиво забурчал себе под нос и присмирел.
Надежда была готова пуститься с ветром в пляс. Спустя неделю Горячев вновь приехал, да не с пустыми руками. Кулон и правда был искусной работы. Уж в украшениях Надежда разбиралась. Она видела, что Горячев был полностью в её власти. Но слишком уж нерешительно действовал. Вел беседы только с дядюшкой Львом, а к Надежде так ни разу и не обратился, ограничиваясь взглядами. В столице он был гораздо сговорчивее. Ах, как же это было упоительно. Надежда уже чувствовала аромат свободы и не была намерена отступать.
В тот же день она написали Олегу письмо с благодарностями. В этот раз обошлось без молока. Буквы состояли из обычных чернил. Среди восторженной хвальбы было желание как можно скорее увидеть брата. Олег ответил, что приедет в следующем месяце на свадьбу Анастасии Краевской.
Для бедняжки наконец-то нашли мужа – мелкого помещика из глубинки. Да, его лучшие годы уже прошли. За то у него был добродушный нрав и хорошее отношения к будущей жене.
Пережив ужасное потрясения, Анастасия начала заикаться. Из-за этого Андрею Володаровичу было сложно найти ей супруга. Но такой всё же сыскался. Юность он потратил на благоустройство своего маленького имения и только на вступлении в осень своей жизни, понял, что ему нужна жена. Конечно, надежды на молодую и пригожую не было, поэтому он был рад даже Анастасии, что без заикания не могла вымолвить ни одного слова. И конечно же за дочь графа давали хорошее приданное.
Надежда разве что чуть – чуть завидовала Анастасии. Та уже через месяц покидала Сиреневый Сад и обретала свободу. В то время, как Надежда могла только грезить о той минуте, когда она преступит все запреты. И пусть ей удалось очаровать Горячева, до заветной цели было ещё далеко. С каждым днём девушка ощущала это всё отчетливей. Горячев больше не нанёс ни одного визита и ни ответил ни на одно посланное Надеждой письмо, слова для которых она подбирала самым тщательным образом.
– Ох, Настенька, – всхлипнула тётушка Варвара, утирая влажные глаза кружевным платком. – Ты уже почти замужняя женщина. Вот, послушай, что я тебе скажу. Слушайся мужа и…
– Откуда Вам знать, что и как нужно делать женатой даме? – прервала её тётушка Мария, лениво обмахиваясь веером. Она критично осмотрела свадебное платье. – Вы ведь ни разу не были замужем.
– Я черпаю свои знания из священного писания, – тётушка Варвара благоговейно погладила книгу, лежавшую у неё на коленях.
– Жаль, что Вы не можете подчерпнуть оттуда совесть, – усмехнулась тётушка Мария, наблюдая, как Вера хлопочет вокруг Анастасии, давая швеям распоряжения.
– Поднимите подол ещё немного. Она может на него наступить. Шлейф нужно сделать длиннее, он должен красиво струиться позади. Почему фата такая плотная? Как она увидит куда идти? Переделайте.