Падальщик
Шрифт:
— Ничего себе… Как ты только ходила…
Располосованная глубоко мякоть лодыжки, из которой сочилась дурно пахнущая жидкость гноя… Девушка закусила вновь губу, в глазах набухли слёзы. На лице — полное отчаяние… Когда Михаил был ещё школьником, он, поскользнувшись на льду, упал коленом на стекло, и большой осколок воткнулся ему под коленную чашечку. Его он выдернул, а вот рана вскоре загноилась, и пришлось обращаться к хирургу. Парень на всю жизнь запомнил, что тот делал с его ногой. И вот — пригодилось. Поскольку всё выглядело точно так же, как и у него в детстве… Открыл шкафчик, нашёл перекись водорода. Развёл согласно инструкции в нужной пропорции. Затем — стрептоцид. Растолочь таблетки в порошок. Готово. Бинты. Тампоны. Пластырь. И… Задумался. Стоит ли? Может, попытаться сделать новокаиновую блокаду? Как читал в книжке? Но одно дело знать теоретически, а другое — исполнить
— Извини, если больно…
Опять широко распахнутые глаза, смотрящие на него из-под гривы действительно каштановых волос с изумлением… Растолчённый в порошок стрептоцид. Посыпать. Сейчас главное — высушить рану… Чтобы не гноилась… Где тут у нас мазь Вишневского? Стоп! Рана открытая. Да ещё заражена! Ты что, с ума сошёл?! Пока нельзя! Вот начнёт затягиваться, тогда и будем бальзам накладывать. А сейчас пока обойдёмся стрептоцидом!.. Не жалея бесценного лекарства, обильно посыпал им рану, потом очень осторожно свёл её края, наложил сверху также обильно посыпанный порошком длинный марлевый тампон во всю длину разреза, стал бинтовать… Повязка получилась идеальной. Не слишком тугой, чтобы не нарушить кровообращение. Но и не слабой, при ходьбе не слетит. Но двигаться его покупке надо сейчас как можно меньше… С удовлетворением взглянул на дело своих рук, вновь подхватил хрупкую красавицу на руки. Та только пискнула от неожиданности, но в этот раз не пыталась отстраниться, как в первый раз, когда они добирались сюда, а наоборот, доверчиво спрятала своё лицо у него на груди… Михаил нёс её по проходам и не верил самому себе — что с ним происходит? Он что — с ума сошёл?.. Ещё утром он не знал о существовании этой девушки, а теперь вдруг в груди какое-то тёплое чувство, когда смотрит на неё, держит на своих руках, заботится о ней… Ведь не будь этой проклятой чумы — они бы никогда не встретились… Да что же всё-таки с ним происходит?..
…Дверь её комнаты послушно подалась от лёгкого толчка ногой, локтем включил освещение, затем очень осторожно опустил драгоценную ношу на обычную армейскую койку, сам опустился рядом на корточки. Медленно протянул руку, убрал непослушную прядь с лица, заглянул в её глаза. Вновь испуг? Она боится его? Ведь только что верила, а теперь опять испугалась? Выпрямился, отступил на шаг назад, обвёл взглядом комнату. Всё как было, так и осталось. Нет… Она протёрла пыль, помыла пол. Только пусто здесь. Кроме стандартных трёх предметов ничего нет. Надо будет принести стул, ещё несколько комплектов постельного белья. Да и одежду подобрать тоже надо. Не будет же ходить в армейском белье постоянно? А у него есть вообще женская одежда? Как-то не задумывался… Хотя можно, пока ещё есть возможность, наведаться в местный промтоварный магазин. Мужскую одежду он вывез, а вот женскую не тронул. Да и… Косметику тоже надо найти. И все эти женские штучки-дрючки: лосьоны, щипцы для завивки, маникюрные наборы и прочее… Не хочется выходить наружу на ночь глядя, да и устал, как бурлак на Волге. Утром встанем, и после завтрака съездим вместе. Тем более что была там и пара лавочек местных бизнесменов-кооператоров. Что там у них за коробки в подсобках?
— Ложись, отдыхай.
И сложив ладони вместе, прижал их к щеке в интернациональном жесте. Затем кивнул головой на прощание и вышел из её комнаты, закрыл за собой дверь и прислонился к дереву спиной. Помоги мне, Боже…
…Утром встал уже ближе к полудню, настолько вымотался вчера. Умылся, побрился, надел новый комплект камуфляжной формы. Старый бросил в мешок для будущей стирки. Вышел в коридор, осторожно постучал в дверь её комнаты. Несколько мгновений было тихо, потом ручка повернулась, и на пороге возникла она, с опущенной головой. Склонилась в небольшом поклоне, выпрямилась, сложив руки на животе. Ну точно, с Востока откуда-то… Их жесты.
— Пошли завтракать.
И подхватил её на руки. Девчонка только слабо пискнула, но трепыхаться не стала, видимо, что-то окончательно решив для себя. Знакомые уже переходы на пути в столовую окончательно успокоили её. Она даже пыталась с любопытством рассмотреть повнимательней место, куда попала… Вот и кухня. Снова усадил её за стол, завозился у плиты, готовя завтрак. Масло, сухая, твёрдая колбаса. Открыл пару банок с компотом
— Есть хотите? Сейчас, сейчас…
Пока закипал чайник, быстро вскрыл две килограммовые банки с китайской тушёнкой, вывалил в миски. Наломал сухарей, залил всё водой, поставил на пол в угол импровизированной столовой. Овчарки набросились на еду с аппетитом. Тем временем вскипел и чайник, забулькал. Снял его с плиты, поставил на стол. Сел сам. Внимательно посмотрел на по-прежнему сидящую неподвижно девушку с опущенной головой, избегающую смотреть на своего хозяина.
— Кушай.
И подал пример, потянувшись к сахарнице…
…В этот раз она съела на удивление немного. То ли вчерашний плотный ужин не успел усвоиться, то ли просто не привыкла есть помногу с утра, непонятно. Выглядит куда лучше, чем вчера. Блестящие волосы каштаново-чёрного оттенка, ниспадающие по плечам. Миндалевидные карие глаза… Внезапно на матовых щеках проступил румянец. Смущается? Хороший знак… Куда хуже было бы, если бы она на него вообще не реагировала… Откинулся на спинку стула. Девушка покончила с трапезой намного раньше него и теперь ждала, что будет дальше. Джаб подошёл к хозяину, ткнулся носом в бок. Мол, гулять пойдём? Или сегодня здесь будем? Его подруга просто отошла в угол, виновато посматривая на человека. За хозяина она Михаила приняла сразу и безоговорочно… Так, что будем делать сначала? А, надо повязку сменить!.. Снова путь в медотсек на руках, знакомый стол. Аккуратно смотал бинт, взглянул. Так… Вроде получше. Взял фонарик, подсветил. Багровость воспаления вокруг краёв раны начала спадать. Гной тоже, кажется, прекратился. Но вот тампон присох… Это плохо. Снова начал заниматься приготовлениями к процедуре. Стрептоцид. Перекись… Размочив тампон, очень бережно отодрал его. Девушка лишь прикусила губу от боли.
— Не волнуйся. Всё будет нормально.
Успокаивающе произнёс негромко. Вновь засыпал рану белым порошком. Свёл края, накрыл пропитанным мазью Вишневского тампоном, аккуратно забинтовал. Теперь можно воспользоваться и бальзамом. Рана подсохла. А вообще — будет время, почитать учебники. Ох, сколько предстоит выучить, узнать! И медицину, и химию, и прочее, прочее, прочее… В глаза бросился неведомыми путями попавший в кабинет атлас по географии. Свернул его трубкой, сунул в карман своей формы. Уже привычно подхватил её на руки, и она вновь доверчиво прижалась к груди головой. Странная. То боится, то… Быстрый путь обратно в жилой отсек. Снова опустил её на кровать, она села. А Михаил вытащил из кармана свёрнутую трубочку атласа, раскрутил, открыл на карте полушарий. Затем сел рядом с ней на покрывало. Девушка было отшатнулась, но он ухватил её за запястье, не дал отодвинуться от себя, а наоборот, заставил прислониться к своему плечу. Она послушно застыла, закусив нижнюю губу, как всегда, когда ей было больно или страшно… Но он не стал ничего себе позволять, а просто ткнул пальцем в карту:
— Откуда ты?
Недоумевающий взгляд.
— Ты же не понимаешь… О чёрт…
Чуть отодвинулся, обвёл рукой вокруг себя, привлекая её внимание, потом показал на карте место:
— Мы — здесь. Вот мы. Поняла?
Она всмотрелась туда, где застыл его палец, и вдруг обрадованно кивнула. Смущённо показала в свою очередь на него, а потом пальчиком на то же место, где только что была его рука. Он кивнул в знак согласия, потом направил палец на неё, состроил вопросительную гримасу, показал рукой опять на карту. Девушка всмотрелась в большие листы, потом что-то неразборчиво воскликнула и ткнула ноготком в Корейский полуостров… Михаил ахнул:
— Ничего себе… А сюда-то каким ветром тебя занесло? Не понимаешь?
Снова показал на себя:
— Михаил. Миша. Миша. Я.
Она послушно повторила, разбив его имя по слогам:
— Ми Ха Иль. Ми ша… Ми-ша…
Голос у неё был приятный. Грудной.
— Ми Ха Иль-ссу?
— Давай без «ссу» и без «Иль». Просто — Миша. Лады?
Поняла. Кивнула в знак согласия. Повторила имя почти без акцента, но по-прежнему разбивая на слоги. Прогресс. Догадалась. Отлично. Теперь вновь направил палец на себя, назвал своё имя, потом перевёл руку на неё. Девушка, по-видимому, поняла, что он хочет, и торопливо выпалила трёхсложное имя. Михаил отрицательно покачал головой: