Падение "ангелов"
Шрифт:
— Господин Фемистокл, мы вам уже передали экстренные полномочия и деньги, дали вам оружие.
— Этого мало. У ТехМаршалл есть ресурс, вето на использование которого наложено Протоколом номер шесть. Я и хочу его задействовать, — и тут же с, с некоторой долей наигранности прозвучали слова. — Не корысти ради! Но для сохранения правопорядка на всей территории Балкан.
— Но мы не можем его снять. Император не видит здесь причин для применения ресурса, — раздался недовольный голос от одной из голограмм. — Он считает, что можете справиться своими силами.
— Император… своими силами, — недовольно прошептал Мастер-защитник. — Господа и дамы, разве вы не видите, что творится с нашей малой родиной? Имперская полиция и её службы больше не справляются с ситуацией. Вы и сами видите, что местные доверяют нам — балканцам. — И спустя один миг полилась речь, наполненная пафосной фальшью. — Вы понимаете, что мы, ради Империи и Императора, ради нашей большой родины, пойдём на всё. Я готов душу положить за Рейх. Но сейчас он может потерять Балканы — пламя мятежей пока тускло и не разгорелось, но оно может превратиться в пожар буквально за пару суток.
— И всё же. Простите, господин Фемистокл, но передача вам прав по управлению Легионом, может угрожать целостности Балкан. Может навлечь нежелательное внимание служб Рейха и самого Канцлера.
— А если его не привлечь, то мятежники смогут организоваться в централизованное движение и единым фронтом выступить против Рейха, — сдал давить Мастер-защитник и его лицо овеяла маска лёгкого недовольства. — Или вы не хотите мне доверять?
— Отчасти это так… — осторожно «заговорило» одно из изображений. — Мы не знаем, что можно ожидать от вас в случае получение подобного рода полномочий.
— Да как-так-то! — возмутился мужчина. — Я положил жизнь на служение любимому городу, а затем отдал себя на волю Рейха. Чем я заслужил такое отношение!? — лукаво спросил Фемистокл.
— Вы — ничем. Просто мы не желаем рисковать, господин Мастер-защитник. Если мы вам передадим под управление Легион, где гарантии, что вы не воспользуетесь им в своих целях?
— Со мною будут три главы Орденов Рейха. Им, верным слугам Императора, тем, кто служил на верность Рейха долгие лета, вы же доверитесь?
— Какие ордена с вами?
— Чёрные Судьи, Серебряные Гоплиты и Поборники Справедливости. — Ответил Фемистокл и сложил руки на груди. — Они то точно меня проконтролируют и несть в них неверности к императору.
— Мы должны подготовить закон под это дело и отправить его на подпись Канцлеру. Только после этого можно использовать тайный ресурс ТехМаршалл, — одна из дам пытается
— Сейчас не до формальностей, господа и дамы. Закон о передаче полномочий сформируете позже, а сейчас, если вас не затруднит, мне необходимы коды и доступ к системе Легион.
Все ждут ответа от одного из мужчин. Даже нити света и плохое изображение не способно скрыть волнений, сомнений в глазах. Передать Фемистоклу Легион — значит наделить его такой силой, что способна пошатнуть баланс сил в Автономии. Но знание того, что ордена будут радом, что представители имперской власти смогут остановить его в любой момент, успокаивает. И вот звучит ответ, который стал решающим моментом в жизни имперского парламента на Балканах.
— Хорошо, вы можете задействовать Легион с целью подавления вспыхнувшего акта гражданского неповиновения. Мы передаём вам коды запуска программы.
— Я благодарю вас за ваше благоразумие, господа и дамы! — слащаво улыбнулся Фемистокл и с кивка председателя отключил трансляцию. — Вы и заметить не успеете, как Легион расправится с врагом.
«Теперь всё готово для кульминации», — подумал Мастер-защитник и снова обратился к окну.
Спустя три часа. В Амфитеатре «Горного Наряда».
Балканы медленно, но верно начинали скатываться в полное подобие анархии и неразберихи. За последнее время по всему полуострову вспыхнули не менее двух десятков мятежней и бунтов, кровавых и беспощадных, несущих с собой ничего кроме первобытного дикого разрушения. Нападения на церкви, здания органов власти, немногочисленные военные части остаются без обещанного ответа. Местные правоохранители словно ослепли и ничего не видят, а повстанцы стали занимать село за селом.
И всё должно кончиться и начаться в большом Амфитеатре, выстроенном в подземных залах под дворцом. Те, кто решит судьбу миллионов, горстка людей, уже стали собираться в зале, не обращая внимание на отдалённые места, скрытые во мраке и незавершённые.
Андронник, агент Империи и последний офицер киберариев, укрылся в плащ тьмы на самом краю большого помещения, в том месте, где порода ещё не обработана, и он умело сидит между пары камней, где потолок сходится со стенами. Оттуда, с высоты десяти метров, открывается прекрасный вид на разрозненные и неровные ряды сидений и перегородок, грубо вытесанных или сделанных из дерева, а глаза слепит тусклое освещение. Вот как уже целый час он наблюдает за тем, как зада наполняется странными людьми, в разношёрстных одеждах.
Киберарий применил все силы, использовал всё мастерство скрытности, чтобы пролезть сюда и затаиться. Вся хитрость интриг и тишина промышленности была брошена, чтобы скрыть Амфитеатр от глаз имперской разведки или иного неугодного взора.
— Скеолько же всё это готовилось? На какие преступления пошли наши… бывшие друзья? — уже без всяких сомнений в заговоре, тихо шепчет Андронник, поражаясь тому, что творится.
Он не знал, сколько было обмана, лжи, подстав, коварства, взяток, угроз, подкупов и простого убийства в арсенале средств тех, кто величает себя освободителями Балкан. Они использовали старые раны и огонь непокорности в населении и раздули его в пожар. Противник вкрался в проблемы, оставаясь незаметным, и стал их превращать в катастрофу. И никто даже и не приблизился к разгадке тайн внезапно вспыхнувшей непокорности, и имперские следователи не могли понять, что всё тянется к тем, кому они доверяют и готовы полагаться.
Осознание столь мерзкого предательства вызвало неожиданный для киборга приступ отвращения у Андронника, хотя он редко что чувствовал, положив свою жизнь на служение путям машины. Он и сам предал Римский Престол, когда выдался сейчас, но ныне Рим цветёт, а они собираются опрокинуть Балканы в эпоху варварства.
Если бы Фемистокл не решился действовать сейчас, то скорее всего, уйдут месяцы, если не годы, прежде чем власти и следствие смогли бы ухватиться хоть за какую-нибудь ниточку. Но сейчас всё станет явным, и император ужаснётся от того, что приготовили те, кого он вчера называл соратниками. Впрочем, все военные церковные ведомства — Корпус Веры, Ополчение и Инквизиция, уже ведут сюда армии для наведения порядка.