Падение: битва за Агору
Шрифт:
Вернуться можно было, раздобыв денег. Кое-кто проигрывал почку, кто-то глаз… Отрезали даже мужской орган, для трансплантаций желающим его заиметь между ног. Некоторые умирали от операций, и о них тоже снимали сюжеты. Самым проигравшим за всю историю игры считался – Роб Варнава, который проиграл жильё, потом почку, потом заложил органы жены, потом троих детей. Странно, но его так никто и не остановил. Он умер в тюрьме, после того как продал жену в публичный дом. Всё это время он играл. Она сбежала и скрывалась с детьми, но он нашёл и распилил жену (сдав в Марул останки на органы). Марул купила, а потом заявила на
**
Киму от “Игры навылет” становилось дурно. Он в целом с каждым днём ощущал, как неумолимо тупеет. Грубость ума вызывали то ли непрерывные идиотские телешоу, то ли тяжёлый труд. Но мысли в голове стали мешаться и метаться как испуганные зверьки. Ким стал горбиться и бегать по залу, заныла непрестанно спина. Но и остальные работники выглядели не лучше.
Ким заметил странность. Он с усердием трудился на Агоре, но там испытывал радость от трудов, а в забегаловке ему становилось только хуже. Дорс кричал на него, повар был недоволен, сотрудники посмеивались. Ким чувствовал себя униженным и стал ждать каждой ночи как спасения, чтобы забыться и уснуть. Однажды ему приснилась Фиона, которая склонилась над ухом и сказала – “Работать, от слова – раб”. Ким проснулся от ужаса и до утра не мог уснуть. В это мгновение ему показалось, что он понял смысл слов.
Прошли три месяца мытарств, а Малена всё не появлялась. Ким ждал увидеть её в зале, затем искал глазами на улице, гулял в свободное время вдоль всего проспекта ТНН, и даже потеряв бдительность, приблизился на опасное расстояние к башне, но бывшая жена будто растворилась.
От сожалений, Ким готов был расплакаться. Денег у него не было. Постепенно испарялось и самоуважение. Хозяин ресторана – мистер Дорс хоть и приютил Кима в подсобке, но вовсю издевался, заставляя выполнять самую грязную работу. Ким носился с Уборщиками, тряпками, вытирая столы, мыл самую грязную посуду и готов был проклясть судьбу, надеясь тот на момент, когда встретит Малену и потребует денег, компенсируя своё унижение.
В один из солнечных дней Ким вышел на середину проспекта с прежним намерением, высмотреть жену. Денеб скрывался среди набегающих туч. Ким, прикрыв глаз, посмотрел на светило, потом спустил взор от неба к макушке небоскрёба ТНН, пробежал взглядом его пилоны и засмотрелся на тот блестящий остеклённый выступ, где скрывались его бывшие апартаменты. Ким вспоминал двухэтажную квартиру, отделанную пластиком, лестницу, столики с бокалами алкоголя и коробочка с наркотиком, курительные смеси в шкафчиках. Прежняя жизнь манила, но была до боли недостижима. Со времён Агоры он позабыл кайф от изысканных наркотиков. Ким с отчаянием стоял, наблюдая за роскошью, которой когда-то обладал и не понимал, как вернуть себе прежнюю жизнь.
Его окликнул Дорс, раздражённый отсутствием. Хозяин казался всё более ненавистным из-за постоянных криков. Всё так же грозно он приказал натереть лак столешниц до блеска и помочь на мойке с посудой. Ким со вздохом взял в руки полироль, тряпку и послушно принялся тереть первый столик. Вдруг позади раздался трескучий голос:
– Эй, ты – чистильщик рыбы!
Ким резко повернулся и увидел за соседним столиком Офи. Парень скалился во все зубы и, откинувшись на спинку, с заметным упоением наблюдал, как Ким склонился над столешницей. Ухмылка Офи всегда казалась издевательской, но сегодня, она выглядела ещ"e более унизительной. Ким почувствовал укол и нахмурился:
– Где твоё яблоко Офи?
– Не сердись, – миролюбиво сказал парень и махнул рукой. – Присядь.
Ким затравленно поискал глазами Дорса, желая убедиться, не влетит ли ему за лентяйство. Офи при этом прыснул в кулак со смехом:
– Теперь ты понял, чем отличаются труды от рабства? А Ким?
Киму нечем было парировать. Он присел и с подозрением уставился. Паренёк ухмыльнулся:
– Ну и как тебе ненаглядная Тетра?
– Чего пристал? И как ты меня нашёл?
Офи развёл руками:
– Как?.. Как… – он махнул в сторону башни ТНН, которая виднелась в стекле забегаловки. – Где тебя ещё искать, если не рядом вот с ЭТИМ?
– И что? Пришёл меня звать обратно?
– Я? – удивился Офи и наигранно округлил глаза. – Тебя? А что? Ты разве передумал?
– Нет, – уверенно сказал Ким.
– Не сомневался! – съехидничал Офи. – Ты мне напоминаешь одного человека, про которого мне рассказывал Берг.
– Какого?
– Знаешь эту историю? Как один скульптор смотрел на камень и ничего с ним не делал много лет. А потом в одну ночь камень под его взглядом превратился в прекрасную статую.
– И что? – не понял Ким:
– А то, что ты так пристально смотришь на башню, как этот скульптор. Будто денежки от твоего взгляда сами к тебе вернутся!
Офи разразился своим противным смешком, в ответ Ким нахмурился. Бессонные ночи, полные отчаяния, порядком подточили его уверенность. Ким сложил руки на груди и заверил Офи:
– У меня есть план… – прозвучало не очень убедительно, потому что Офи покачал головой с недоверием, а потом склонился:
– Слушай Ким! Я, вообще-то, вот по какому поводу. Я нашёл тебя, потому что ты самый умный из тех, кого я знаю. Мне нужен твой совет.
– Тебе? – Ким мстительно старался подражать недавнему тону Офи. – Мой?
Офи нахмурился:
– Да ладно, не обижайся. Просто дело серьёзное. Поможешь?
– Ну… – согласился Ким. – Что нужно-то?
Офи достал из-за пазухи пакет и развернул, приблизив к лицу. Ким в испуге отпрянул. Из пакета на него смотрел глаз. Ким узнал искусственный имплант, изготовленный Антонией или Марул, такие глаза делали на Альфе или Генесе и вставали киборгам и андроидам, а иногда использовали как имплант для инвалидов, чтобы вернуть зрение.
Офи выглядел озадаченным и спросил:
– Что это? Скажи.
Ким скорчил мину:
– Обычный глазной имплант.
Офи сгорбился:
– Я вижу что имплант! Ты скажи, кому он мог принадлежать?
Ким ошалел:
– Я откуда могу знать?
Офи разочарованно выдохнул:
– Ким, пойми это важно… Глаз андроида или человека?
Ким проникся серьёзностью:
– А-а-а… Думаешь убийство?
– Если это не андроид, то, выходит – да, – подтвердил Офи:
– Зачем тебе это, Офи?