Падение царского режима. Том 5
Шрифт:
Председатель. — Вы, заведуя полицией, конечно, знали документ, называвшийся инструкцией по организации и ведению внутренней агентуры наблюдения?
Золотарев. — Я должен доложить, что в то время, когда был товарищем министра, у нас по вопросу о переорганизации было несколько съездов. Не могу сказать, чтобы я всемерно проводил свое мнение, но я старался влиять на этот вопрос в смысле изменения, в виду возможности объяснения обстоятельства дела, но это ни к чему не привело. Я не могу говорить против факта и не могу сказать, что положение было правильно, раз мы видим, что Богров, сотрудник охранного отделения, убил председателя совета министров, причем Богров был лицом, на которое указывал товарищ министра. [19]
19
«Богров
Председатель. — Одни лица, работавшие в департаменте полиции, находили, что это недостаток умения руководить, ошибка агента, другие же полагали, что корень зла в существовании самого института, ведущего за собою неизбежно ряд преступлений. Что вы знаете в этом отношении?
Золотарев. — Я не знаю, что могу сказать в этом отношении. Я нахожу, как изложил уже раньше, может быть, недостаточно только определенно, что это институт, без которого можно, и даже, может быть, должно обойтись.
Председатель. — Но что если, например, агент, который дает сведения, принимает активное участие в деятельности кружка, к которому принадлежит?
Золотарев. — Конечно, это недопустимо, потому что может повлечь за собой много такого… Собственно, я не уразумел вашего вопроса.
Председатель. — Как вы относитесь к инструкции, которая допускает такую вещь, как введение таких лиц в кружки?
Золотарев. — То-есть вы хотите сказать, что я должен был отменить эту инструкцию?
Председатель. — Нет, я не ставлю так вопроса.
Золотарев. — Инструкция издана в 1907 году, и без изменения существовала при мне. Я не хочу снимать с себя ответственности, которой и не считаю на себе, и нравственно и по закону. Ведь я был не исполнительною властью в качестве товарища министра. Ведь положение товарища министра совершенно определенно и ясно. Товарищ министра, один по себе взятый, это — нуль. Он подписи не имеет. Моя бумага, подписанная как тов. министра, не имеет никакого значения. [20] Следовательно, я должен только путем докладов высказывать свой взгляд. Конечно, от характера человека зависит, чтобы настоять на проведении своих взглядов, и можно винить человека за то, что он не проводил своих взглядов. Во всяком случае взгляды не так-то легко проводить. Одним словом, положение было тогда таково, что по времени, которое воспоследовало вслед за этим, ломка не могла быть совершенно осуществлена. Я доложил, что, когда ушел Макаров и был назначен Маклаков, я просился уйти, и была сделана комбинация с перемещением меня в другие департаменты, на что я и согласился.
20
«Тов. м-ра, один по себе взятый, это — нуль. Он подписи не имеет. Моя бумага, подписанная, как тов. министра, никакого значения». — Повидимому, З. хочет сказать, что по установившемуся обычаю тов. м-ра подписывал бумаги лишь второстепенного характера, обычно по резолюциям министра, и самостоятельно никаких серьезных или принципиальных вопросов не решал.
Председатель. — Но в течение времени, когда вы близко стояли к деятельности департамента полиции, вы не делали попытки коренным образом переработать или уничтожить инструкцию?
Золотарев. — Я докладывал, что были собрания по вопросу о выяснении, каким образом улучшить положение; но самую инструкцию видоизменить, такой попытки я не делал, и должен сознаться, не делал потому,
Председатель. — То-есть нескоро?
Золотарев. — Нет, я говорю отменить недолго: взять и написать — инструкция отменяется, — недолго, но ведь ее нужно было заменить новым положением.
Иванов. — По чьим инициативам были созваны при вас съезды?
Золотарев. — Я этого точно сказать не могу. Может быть, по инициативе министра.
Иванов. — А под чьим председательством, не помните — Виссарионова?
Золотарев. — Я председательствовал. Виссарионов был в подкомиссиях.
Иванов. — Ах, под вашим председательством. Эта инструкция не была пересмотрена на съездах?
Золотарев. — У нас были общие положения. Я высказывал, конечно, свой взгляд.
Председатель. — Как вы относились к тому основному вопросу, что лицам, которые должны были бы быть арестованы, выплачивалось жалованье и допускалось, чтобы они развивали свою деятельность и принимали участие в организациях? Как вы относились к положению, что учреждение, которое должно пресекать преступления, в сущности говоря, разводило эти преступления, с которыми на местах вы, как прокурор суда, боролись?
Золотарев. — Если разделить на два вопроса, то основное предложение: допустимо ли вообще пользоваться за денежное вознаграждение сведениями, даваемыми лицами, заведомо принадлежащими к революционной организации?
Председатель. — И продолжающими там работать.
Золотарев. — И продолжающими там работать. Совершенно верно. Затем, иногда происходило таким образом, что были целые организации, которые состояли именно только из одних агентов. Конечно, здесь преступление. Во всяком случае безотносительно к вопросу о том, допустима ли такая система со стороны того лица, которое это допустило, конечно, это ведет к совершению преступления.
Председатель. — Ну, это частности. Вот система говорит, [21] что там, где есть организации, должны быть агенты, которые должны в ней оставаться, т.-е. работать и получать жалованье за доставление сведений.
Золотарев. — Я точно не помню всех пунктов. Относительно обстоятельства, что должен оставаться в организации, может быть, оно таково, что не преступно само по себе, т.-е. если они в своем кругу занимаются исследованием вопросов, которыми занимается партия с.-р., то само по себе это не есть что-либо преступное.
21
«система», надо: «инструкция».
Председатель. — Ну, это гипотетический случай. Инструкция говорит: членами одной из революционных организаций. Конечно, при существовавших законах кружок лиц, теоретически изучавших положение с.-р. учения, был не преступен. Но здесь, когда инструкция имеет в виду революционную организацию и внедрение сотрудников, то она предполагает кружок лиц, который наказуем по 102 статье Уголовного Уложения.
Золотарев. — Я, конечно, затрудняюсь сказать потому, что инструкции я точно не помню. Представить это трудно. Вопрос в том, раз система принята, хотя бы и решено ее отменить, но пока она существует, известные указания, конечно, должны быть даны. Так что мне кажется, этот вопрос нужно было разбить на две части. По поводу второй части я бы посмотрел на нее, как на разногласие. Потому что злоупотребления несомненно здесь являются действиями провокационными, за которые эти лица являются ответственными.