Падение Дома Ключей
Шрифт:
Проблема в том, что само служение Ордену виделось Каину балластом.
Но чего он сейчас хотел сам, по своей собственной воле? Он хотел жить дома, в те времена, каким ему виделся дом в долгие, изнурительно долгие годы школы – светлым привольным местом, красивым имением на берегу Подгорного. Цветущие сады, ароматные фрукты под конец лета, бескрайние леса кругом.
Это был рай где он не был никому нужен. Но готов ли он потратить свою жизнь за возможность очень редко туда возвращаться? Нет, он не готов.
В каждом поединке, при каждой условной
Он уже наметил план собственного развлечения – подыграть этим дуралеям, ничего в руках не державшим кроме лопаты да топора, но дуралеям это надоело быстрее.
Он оказался сброшенным с моста с несколькими ножевыми.
Дева наших душ
Я стал вечным изваянием вкруг прекрасной иллюзии моей памяти, оттуда она не ускользнет никогда.
Извер тяжело дышал. Касаясь его плечом так же хрипло дышала Тасссия. Извер скосил глаза на её маленькую, но всё же уперто перекачивающую воздух грудную клетку, и подивился что до её груди ему не было никакого дела. Впрочем что там была за грудь – посвящать ей сонеты было бы бессмысленно.
Тасссия его мало волновала. Его интересовал белый огонь в сердце, в момент когда она неторопливо оглядывала его лицо, протягивала руку навстречу его руке, целовалась прикрыв глаза так же медленно и последовательно, и дальше Извер растворялся в этом чувстве; в конце концов у их занятия не было другой цели.
Тасссия свернулась клубочком у его бока, укрылась покрывалом для тепла и дыхание её затихло, плавно возвышалась и опадала торчащая спутанными волосами расплывающаяся в сознании Извера фигура.
Извер задумался о своём, перебирал в голове прошлые тягомотные события, теперь они уже виделись далёкими и безопасными, мелочными, но это только сейчас. Стоило выйти из трактирной комнаты и вся рутина погребет под собой. Тем более ценны были эти самые минуты отдыха.
«Тасссия, моя душа» – подумал он отстраненно.
Нет, не «душа».
Душенька?..
Подушенька.
По-другому не скажешь. Спящая дева ничего не значила. Значило только это чувство в его сердце. Сможет ли он оставить его подольше? Стоило быть ближе к жрице, стоило убедить её остаться ближе. Быть может переговорить с храмовым наставником? Такую девицу как найденный на дороге необычный камешек не хотелось выбрасывать обратно в пыль.
И всё же это лишь камешек. Сколько ещё таких? Красивее или лучше, это неважно. Если он чувствует это рядом с одной, почувствует и с другой. Слишком уж много мороки.
Так решил Извер прежде чем задремать.
Так он уже не думал под вечер, когда Тасссия с плавным танцующим изяществом облачалась в храмовое платье. Она красива – подумал он. Красивая и умная, поправился он, получив полный дружелюбной близости взгляд когда она прошла мимо. Ощутил весь груз нависших на него с небес проблем лишь спустя мгновение как за ней мягко закрылась дверь, мелькнув серым красиво взметнувшимся подолом.
Нет, нужно что-то сделать со жрицей, – подумал Извер. Так и хотелось с силой потирая лицо руками рухнуть на кровать, вздыхая как старик о прошлом, но настоящего желания сделать так не было. Но даже тени хватало чтобы ощущать себя как-то не так.
Извер размышлял. Книга оказалась потерянной, пока недостижимой. Сможет ли он дождаться пока королевский маг ослабит бдительность над её охраной? Соваться туда сейчас… Может не так и плохо. Звучит как план. Извер уже мысленно держал Книгу в руках, уже вдыхал запах кожаных страниц, наблюдал изысканную старую каллиграфию.
Сколько ещё времени он угробит на перевод, если возможность перевода вообще существует. Может и вправду стоит выждать, а потом воспользоваться трудами королевского мага. Нет. Нельзя. Если он узнает её первым… Если там всё же есть нечто ценное. Даже малейшая новая уловка может стоить Изверу жизни. Магия не та вещь которую стоит доверить врагу.
Каин сцепил зубы и дёрнулся с рычанием, что напоминало сейчас разве что шипящий визг напуганной до смерти кошки. Он был и сам удивлен, сквозь тяжесть ран.
Но облик ничто в сравнении с жизнью. Он дёргался ещё и ещё, не думая о кровотечении, только бы расшевелить занемевшие ноги и руки, хоть немного, только подняться. Только. Он жалко закричал из последних сил, совершенно не слыша себя на этот раз.
Помогите!
Он кричал долго, не помнил когда начал, но не замолкал, замолкать нельзя.
Дьявол! Владыка!..
Это ли судьба что ты желаешь видеть у своего слуги? Что мне делать?
Только его собственное сорванное сипение в ответ.
Где-то на краю мыслей плыла его слабая надежда, уверенность – он справится, он достоин жизни, он сумеет сделать всё чтобы её заполучить.
– Я благодарен Вам всей душой, Владыка, – подумал он.
Титаническими усилиями перевернулся на раненый живот и пополз. Туда где раздавались голоса.
Он полз не одну вечность, засыпал и полз снова, помогал себе головой и не замечая глотал грязь вперемешку с кровью.
Было уже светло и дико холодно когда кто-то наклонился над ним.
– Малец, да кто это так с тобой?
Какой-то рыбак охал над ним и осматривал раны перевернув на спину. Каин уже не мог говорить.
Все дороги идут через гору
Шаг. Еще один. Нет таких сапог что вынесли бы моё путешествие.
Подгорный. По долгу паладина я часто бывал у его берегов. В разных местах.
К несчастью я загнал лошадь, и надеялся лишь что наш чертог не был уничтожен.