Падение
Шрифт:
— Лия уволилась.
Мои слова испаряются в воздухе.
— Что? Когда?
— Несколько недель назад, тебе не о чем было беспокоиться.
— Но она… она ни с кем не попрощалась.
Маркус равнодушно пожимает плечами.
— Поплачь ещё. Мы потеряли девушку, так что сегодня вечером ты мне понадобишься на сцене дважды, и как можно чаще в отдельных комнатах. Кроме того, ты нужна мне в следующий четверг вечером для частной встречи.
Я вскидываю бровь.
— Я не работаю по четвергам.
— Да, тогда нам хватало персонала, — ухмыляется Маркус. — Всего несколько часов. Я заплачу
Часть моего мозга, которая точно знает, сколько денег на моем банковском счете, кричит: Да! Скажи «да»! Скажи «да»! Но нерешительная часть моего мозга знает, что когда дело касается Маркуса, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Что я буду делать за лишнюю сотню долларов?
Он снова пожимает плечами.
— Просто, как обычно, будь очаровательна, Скарлет. Снимай свою одежду и улыбайся; это все.
Я скрещиваю руки на груди.
— Почему я тебе не верю?
Стул скрипит, когда Маркус садится вперед, бросая ручку на стол.
— Знаешь что? — он вздыхает. — Я начинаю уставать от твоего отношения, — говорит он. — Ты забываешь, кто я, — откинувшись на спинку стула, он скрещивает руки на животе. — Я тебе не друг, Скарлет. И я не тот жирный ублюдок, который управляет этой дерьмовой закусочной, в которой ты работаешь. Я твой босс и владелец этого клуба. Пока ты работаешь на меня, я твоя проблема.
— Моя? — фыркаю я. — Ага.
Через секунду он уже передо мной, его темные глаза сверлят меня.
— Ты прекрасно знаешь, что до тех пор, пока я хочу, ты будешь делать то, что я скажу, и когда я скажу.
Хотя я пытаюсь скрыть свой страх, мой голос дрожит.
— Или что?
Улыбка, которая освещает его черты, действительно хищная, кричит о насилии и злобе. У меня мурашки бегут по спине. Он подходит так близко, что я чувствую его дыхание на своей щеке, рука держит мое плечо, его пальцы сжаты так сильно, что я сдерживаю всхлип.
«Беги», — говорит мой мозг. «Беги. Беги.»
— Может, я перестану быть таким милым, — он сжимает меня крепче, сильнее притягивая к себе. — Было бы разумно, подумать еще немного о моем предложении, Скарлет. Это не будет продолжаться вечно, — говорит он, горячее дыхание касается моей кожи. — И ты начинаешь терять свою пользу.
Я сглатываю, звук громко отдается в ушах.
— Ты стоишь на пороге возможности заработать много денег, — продолжает он. — Думаешь, крутая, когда эти унылые ублюдки смотрят, как ты танцуешь на сцене? Не-а. Представь, каково это, когда они швыряются деньгами в твою милую маленькую киску, — его палец скользит по моей щеке, и я с трудом сдерживаю дрожь. — Они будут умолять об этом, Скарлет. Они выстроятся в очередь за этой чертовой дверью и упадут к твоим ногам, просто чтобы попробовать.
— Ты делаешь мне больно, — шепчу я, морщась, когда его пальцы сжимают кожу на моем плече.
— Так подумай об этом еще раз. Увидимся в четверг вечером.
Все еще держа меня за руку, Маркус ведет меня к двери и, не оглядываясь, толкает в коридор, закрывая за собой дверь. Глядя на неё, я не уверена, меня сейчас вырвет,
— Ты в порядке? — спрашивает Реджи, его большая рука тяжело лежит на моем голом плече.
Стряхнув с себя тяжесть его руки, я выпрямляюсь, темный парик, закрывающий мои волосы, касается середины спины. Сжав кулаки, я делаю все возможное, чтобы унять дрожь в руках.
— Я в порядке.
Реджи переводит взгляд с меня на дверь кабинета Маркуса.
— Уверена?
Я смотрю на его озабоченное лицо и на мгновение думаю о том, чтобы заползти в его широкую грудь и спрятаться. Я так хочу впустить его, позволить кому-то утешить меня, хотя бы на мгновение. Вместо этого я проглатываю желание, выпрямляю спину и киваю.
— Да. Я в порядке.
Я не в порядке. Внутренности трясутся, моя спокойная внешность скрывает страх, который рябит под кожей.
Я должна выбраться отсюда. Это совершенно ясно.
***
Напряжение от разговора с Маркусом и осознание того, что моя квартира пуста, давит мне на плечи, когда я поднимаюсь по лестнице. Моя сумка кажется тяжелее, чем обычно, ее вес давит мне на плечо, а ноги болят как сумасшедшие. Свет на площадке первого этажа мерцает, жужжит. Лестница скрипит под ногами, пока, наконец, после восьмидесяти пролетов вместо двух, я не добираюсь до своего этажа. Инстинктивно я смотрю направо, надеясь увидеть свет под дверью Джастина, но там темно. Я направляюсь налево, к своей квартире, выуживая ключи из переднего кармана сумки.
Подняв глаза, я замираю в нескольких футах от двери своей квартиры.
Дерево вокруг засова расколото и треснуло, дверь немного приоткрыта. Мои пальцы сжимают ключи, и хотя каждая клеточка моего тела кричит, чтобы я бежала, я делаю шаг вперед, толкая дверь, пока она не распахивается. Мышцы напряжены, я прислушиваюсь к звукам, к знаку, что кто-то все еще в квартире. Тишина, комната пуста, единственный свет исходит от телевизора, который стоит на боку на полу, экран мерцает. Все ящики открыты, все внутри разбросано по полу. Мое сердце падает в желудок, когда я замечаю, что DVD—плеер отсутствует — вероятно, единственная реальная ценность во всей квартире. Ноги хрустят на сломанной лампочке, когда я шагаю дальше в комнату. В шоке я беру кухонный стул, который лежит на полу, пытаясь оценить, не пропало ли что-нибудь еще. Как ни странно, несмотря на беспорядок, я знаю, что ничего ценного не украли. Потому что у меня нет ничего ценного.
В комнате Коди дела обстоят немного лучше; его матрас перевернут, но в остальном он здесь не более грязно, чем было, когда я уходила. Моя спальня — это катастрофа, и я громко стону, когда обнаруживаю, что ящик с нижним бельем перевернут и разграблен, мое нижнее белье разбросано по комнате. Я даже не хочу знать, что пропало.
— Чёрт.
Ящики в ванной выдвинуты и опустошены, все разбросано по полу, липкая лужа сиропа от кашля, пролитая в середине верстака, жидкость капает вниз по шкафу. Моя косметика разбросана повсюду, коричневая и розовая пудра пятнает линолеум и подошвы моих ног, когда я на цыпочках хожу вокруг.