Падение
Шрифт:
Фольга теплая, и я чувствую запах того, что внутри. Это что-то мясное и острое, мой желудок урчит от голода. Я улыбаюсь, подавляя желание разорвать фольгу и съесть это на месте. Вместо этого я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в тонкую, как бумагу, щеку.
— Спасибо вам.
Я наклоняюсь, чтобы обнять Коди, прижимая его маленькое тело к своему.
— Спокойной ночи, малыш. Увидимся завтра, хорошо?
Он кивает, выглядя немного грустным. Разрывает маленькую дыру в моем сердце.
— Веди себя хорошо, — он кивает. — Я люблю тебя.
— И я, —
Я встаю и достаю из кармана ключи от машины.
— Я зайду завтра и заберу его на день. Ты уверена, что не против взять его на обе ночи?
— Конечно, нет, — говорит Неда. — Но ты будешь здесь на день рождения?
Чувство вины пронзает меня, но я запихиваю его глубоко в себя, вместе с остальными вещами, с которыми я сейчас не могу справиться.
— Обязательно. Я заеду за ним рано утром в воскресенье, — я расправляю плечи. — У меня выходной, но не могу взять два дня подряд. — Я вижу неодобрение на лице Неды, и на мгновение мне кажется, что я рада, что у меня нет семьи. Никто не может дать чувство вины лучше, чем семья.
— Увидимся завтра, — говорю я, поднимая завернутую в фольгу еду и помахивая ей. — Спасибо.
Я посылаю Коди воздушный поцелуй, и он хихикает.
— Спокойной ночи, малыш.
— Спокойной ночи, мам.
***
Маленькая фигурка вырисовывается темным силуэтом на фоне стены здания, вишнево-красный свет тускнеет и становится ярче в тени. Кристен сидит, прижавшись спиной к кирпичной стене клуба, прижав колени к груди и держа сигарету во рту.
— Привет, подруга, — протягивает она. Ее голос хриплый, привычный, далекий от ее обычно медово-сладкого тона.
Я держу дверь открытой в темноте, наблюдая, как она отбрасывает окурок в сторону.
— Идешь?
Свет в коридоре тусклый, но даже при слабом освещении вид Кристен, идущей впереди меня, заставляет сердце подпрыгнуть. Кожа у нее бледная, почти прозрачная, а ноги такие тонкие, что, кажется, вот-вот треснут. Когда она выходит на свет в примерочную, я ощущаю всю тяжесть ее падения: темные круги под глазами, впадины под ключицами и красную раздраженную кожу под носом. Она говорит без умолку, пока мы идем в раздевалку, но я почти ничего не слышу. Глядя на ее изможденное тело, я не могу не задаться вопросом, когда это произошло. Я была здесь? Когда я в последний раз по-настоящему смотрела на Кристен? Когда я в последний раз с ней разговаривала?
Кристен слегка покачивается, ища на туалетном столике что-нибудь, чтобы прикрыть потрескавшуюся кожу в уголках рта, напевает фальшивый припев из сорока лучших песен и наклоняется к зеркалу.
— Скар, ты не найдешь для меня полтинник? — ее язык медленно скользит по зубам. — У меня просто мелочь, — она вытирает палец под носом и громко шмыгает носом, прежде чем повернуться ко мне. — Эй, Скарлет.
Моргая, я отрываюсь от мыслей.
— Нет. Извини.
Кристен пожимает плечами и продолжает мазать кожу консилером. Она выглядит старше, ее кожа желтоватая под теплым светом.
Как долго я была захвачена своим собственным маленьким миром?
Все
Оглядывая раздевалку, я с удивлением вижу не одно новое лицо. Как будто туман рассеялся. Как будто я вижу вещи новыми глазами.
— Кто-нибудь слышал что-нибудь о Ли? — спрашиваю я, ища знакомое лицо.
Девушки вокруг меня молчат, как будто я не существую.
Кристен смотрит на меня в зеркало, и на долю секунды я вижу, как в ее глазах вспыхивает страх, но мгновение спустя он исчезает, заменяясь стеклянным выражением безразличия.
Почти месяц. Никаких контактов с Лией, никаких известий о том, где она, и с той ночи на стоянке тоже ничего от Сэма. Этот придирчивый голос в моей голове превращается в крик. Что-то не так, и я слишком запуталась в своем собственном дерьме, чтобы видеть, что происходит вокруг меня.
— Крис, — шепчу я, приближаясь к ней. — Ты в порядке? Ты заботишься о себе?
— О да, — она вытягивает слово, ее веки медленно закрываются, когда она облизывает губы. — Я в порядке. Мне так хорошо. Все замечательно, — я наклоняюсь и забираю у нее стакан, нюхая его содержимое, она смеется и тянется к стакану, но я отталкиваю ее руку. Она спотыкается и плюхается на стул. Когда она снова встает, я кладу руку ей на плечо и толкаю ее вниз. Беспокойство быстро сменяется гневом, чернота которого кипит под моей кожей.
— Сядь, пока не упала.
Она смотрит на меня покрасневшими глазами, и у меня возникает отчетливое ощущение, что если бы она не была так пьяна, то сбила бы меня с ног. А так она едва может держать глаза открытыми.
Все еще держа стакан в руке, я громко стучу в дверь Маркуса. Бекка отвечает, ее ярко-красное платье туго натянуто на груди, декольте спереди слишком многое обнажает.
— Ты видела Кристен? — рявкаю я, пытаясь смотреть куда угодно, только не на ее сиськи.
— В последнее время нет, — отвечает она.
— Девчонка совершенно опустошена. Она не может пойти туда в таком виде.
Бекка вздыхает, выглядя скорее раздраженной, чем обеспокоенной.
— Я разберусь с этим, — она оглядывает меня с ног до головы, оценивая. — Маркус хочет тебя видеть.
Я стою в дверях, когда она проходит мимо, унося с собой запах сладких духов и лака для волос. Виски в стакане плещется о лед, когда я смотрю вниз.
— Скарлет, — зовет Маркус откуда-то изнутри.
Виски все еще обжигает мне горло, когда я закрываю дверь кабинета.
— Приятно видеть, что ты не свалилась с лица земли, — говорит Маркус.
— То же самое могу сказать и о тебе, — огрызаюсь я.
Сухожилия на челюсти Маркуса напрягаются, когда он откидывается назад, расстегивая пуговицу на пиджаке.
— Думала о нашем последнем разговоре?
— Нет.
Его брови слегка приподнимаются, но лицо остается нейтральным.
— Жаль. На этом можно заработать.
Я делаю глубокий вдох, готовясь еще раз объяснить, что то, что у меня между ног, не купишь.