Падение
Шрифт:
— Алек, — говорит он, протягивая мне руку.
Я пожимаю его протянутую руку, надеясь, что моя не вспотела от страха.
Он держит мою руку в своей, большим пальцем поглаживая тыльную сторону.
— Ты нервничаешь, Роуз.
Выдавив застенчивую улыбку, я закусываю нижнюю губу.
— Немного.
Алек пожимает плечами, добродушно улыбаясь.
— Не стоит. Мы все хорошие парни, — его щеки покрываются ямочками, когда он улыбается, голубые глаза блестят. — Могу я предложить выпить?
Я открываю рот, чтобы отказаться, но мои руки все еще дрожат,
— Конечно, — отвечаю я, моя рука на его руке, когда он ведет нас к бару в конце комнаты.
— Так чем же вы занимаетесь? — спрашиваю я, держа стакан в руках и стоя так близко, что чувствую запах дорогого лосьона после бритья на нем.
— Банковское дело, — отвечает он. — Мы прилетели из Далласа только вчера. Вылетаем завтра днем.
Разговор между мной и Алеком протекает легко. Через некоторое время мы садимся на огромный кожаный диван, и, играя роль хорошей девочки, я сажусь к нему на колени, обнимая его за шею. Я медленно потягиваю виски из стакана, наслаждаясь древесным, дымчатым вкусом на языке.
Я почти думаю, что смогу это сделать.
— Лучше? — спрашивает он, и в его голосе слышится смех.
Тепло алкоголя приятно ощущается в моем животе, и я улыбаюсь.
— Намного лучше.
Алек оказывается джентльменом. Его руки держатся подальше от запретных зон, и даже при том, что его глаза блуждают, он держит свой разговор уважительным и игривым. Но игривость и уважение не принесут мне денег.
Две девушки сидят напротив нас, а один очень счастливый мужчина сидит между ними, нюхая линии кокса с их грудей. Это как оживший фильм восьмидесятых. Я просто не уверена, куда я вписываюсь и с чего начать.
— У тебя чудесный цвет волос, — комментирует Алек, касаясь кончиков.
Протянув руку, я провожу пальцами по его светлым волосам.
— Как и твой. Не часто видишь белокурых взрослых парней, — он смущенно улыбается, и я хихикаю, улыбаясь в ответ. — Это чудесно. Правда.
Наклонившись немного ближе, я обнимаю его за плечи.
— Должно быть, у вас дома очень счастливая жена.
Его голубые глаза немного расширяются, потом нервно блестят.
— У меня её нет.
Ухмыляясь, я тихо шепчу ему на ухо, кладя руку ему на грудь.
— Тогда мне повезло.
Он улыбается, его глаза скользят по моим губам и обратно.
— Да, это так.
— Роуз, — говорит Маркус, внезапно появляясь позади меня. — Здесь есть несколько джентльменов, которые тоже хотели бы побыть в вашем обществе, — он улыбается Алеку через мое плечо. — Я сейчас же верну ее.
Алек колеблется, но в конце концов убирает руку, позволяя мне встать с его колен.
— Обязательно верни ее, — предупреждает он с дружелюбной улыбкой.
Маркус скользит рукой через мое плечо, держа меня крепко.
— Конечно.
Это ложь.
Пять минут спустя я оказываюсь одна в спальне, танцуя для толстого лысеющего мужчины, который мастурбирует передо мной, лоб блестит от пота, колбасообразные пальцы обхватывают член. Его сперма брызжет на пол в конце кровати, едва не задевая
— Спасибо, милая, — говорит он, все еще задыхаясь, и протягивает мне две хрустящие стодолларовые купюры.
Мы с Джейми танцуем для небольшой группы парней в гостиной, и когда парень, который выглядит как босс, машет нам пачкой банкнот, Джейми, не колеблясь, прижимается своими губами к моим. Мы катаемся по полу в течение нескольких минут, ее руки по всей моей коже, ее голова между моих ног. Мне нужна каждая унция силы воли, чтобы подыграть и не вытирать слюну, остывшую на моей коже. Ее руки не нежны, когда она обхватывает ими мою грудь, и я клянусь, что чувствую, как один из ее накладных ногтей пронзает мою кожу, когда она берет меня за задницу.
В конце концов босс вручает нам по три сотни каждой.
Кажется, оно того стоит.
Ночь длится вечно, но наконец, после того, что кажется вечностью, Маркус соглашается отпустить меня. Я спускаюсь на лифте, когда понимаю, что у меня в руках почти тысяча двести долларов. И это после того, как я отдала Маркусу его долю.
Тем не менее, желание смыть грязь, которую я чувствую как на своей коже, так и под ней, подавляющее.
— Эй.
Я поворачиваюсь так быстро, что почти теряю равновесие.
Алек встает со своего места у здания, отбрасывая сигарету в сторону.
— Оу, — отвечаю я. — Привет.
Улыбка расползается по его лицу.
— Не хотел тебя пугать.
Он идет ко мне, и как бы спокойно и мило он ни пытался убедить меня в этом, я все равно делаю шаг назад, когда он подходит ближе.
— Я тебя больше не видел, — говорит он, пожимая плечами.
Натянув куртку, я выдавила усталую улыбку в ответ.
— Боюсь, мой лимит исчерпан.
— Почему бы тебе не подняться наверх? — его галстук свободно болтается на шее, а на воротнике, как клише, размазана помада.
Я указываю на свой грузовик.
— Уже поздно. Спасибо за предложение.
— Ой, — воркует он, проводя рукой по волосам. — Я думал, у нас с тобой что-то есть. Связь.
Как бы тяжело это ни было, я сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
— Чувак, это был приватный танец, а не свидание.
Он смеется, выглядя обиженным, и тогда я понимаю, насколько он пьян.
— О, девочка. Не играй так. Давай вернемся и поговорим.
Я поднимаю ключи, позвякивая ими.
— Как я уже сказала, мне пора. Но спасибо.
— Останься, — говорит он, двигаясь ко мне так быстро, что я почти врезаюсь в машину. — Я дам тебе еще три сотни.
Мои пальцы сжимают ключи.
— Алек, — предупреждаю я, поднимая другую руку в защиту. — Нет. Я иду домой.
Дрожащей рукой я поворачиваюсь, чтобы отпереть машину, надеясь как можно быстрее сесть в нее и уехать.
Отвернуться от него — моя самая большая ошибка.
Глава 20
Скарлет