Падение
Шрифт:
— Это он? — спрашивает Райан, указывая на бар и выбрасывая окурок.
Я киваю, мои руки так сильно сжимают руль, что побелели костяшки пальцев.
Райли наклоняется вперед с заднего сиденья, положив руки на спинки наших сидений.
— Только он?
— Надеюсь, что нет, — говорит Райан. Он снимает с шеи галстук и бросает его на пол у своих ног. — Я в настроении для танцев.
— Только он, — отвечаю я. — Мне нужен он.
Я поворачиваюсь к Райану и Райли, и они оба кивают в знак согласия. Я выхожу из машины, и они следом.
Райли встает
— Принести что-нибудь? — спрашивает он, указывая на багажник и инструменты, которые я держу там.
Я качаю головой.
В бильярдной темно и пахнет несвежим пивом. Бармен кивает мне, когда я прохожу мимо, едва замечая наше присутствие, прежде чем вернуться к телевизору. Я чувствую Райана и Райли за спиной, слышу, как итальянские кожаные ботинки Райана стучат по грязному кафельному полу. Вот почему я позвонил им. Что бы ни случилось, я знаю без тени сомнения, что эти парни прикроют меня, несмотря ни на что.
Я осматриваю комнату и нахожу его спрятанным в глубине, склонившимся над столом, готовящимся к удару по мячу.
Мой темп увеличивается, пульс начинает ускоряться.
Райан передает мне через плечо бильярдный кий, и я поворачиваю его, крепко сжимая ручку. Это не ключ, который я так люблю, но сгодится. Я чувствую, как мышцы освобождаются от напряжения, и меня охватывает спокойствие, пока я не слышу только собственное дыхание.
Парень едва успевает заметить мое присутствие, как деревянный кий трескается у него за спиной, ломаясь пополам от удара. Райан и Райли на моей стороне, готовые сразиться с любым, кто достаточно глуп, чтобы вмешаться.
К сожалению для Райана, никто не поднимается.
Рука парня взлетает к пояснице, и он с воем взлетает вверх. Я использую шанс сломать ему нос сломанной палкой в руке.
Крича, он прижимает руку к окровавленному лицу.
— Какого хрена?
Когда он поднимает глаза от своих рук и смотрит на меня, я вижу, как в его глазах загорается узнавание, и не могу не улыбнуться, когда его непонимание сменяется страхом.
— Стой, стой, стой, — говорит он, поднимая руку в свою защиту. — Я не собирался её трогать, клянусь.
Я сжимаю его рубашку в кулак и чувствую, как пульс на его шее стучит по костяшкам моих пальцев, когда притягиваю его к себе.
— Мы просто угарали, чувак. Ничего страшного, — говорит он.
Кровь из носа капает на верхнюю губу, окрашивая зубы в красный цвет.
— Ничего страшного? — повторяю. Я слегка наклоняю голову набок. — С чего ты взял?
— С ней все в порядке, да? — он почти улыбается, его губы складываются в кривую гримасу. — Я бы и близко не подошел ни к одной из сук Маркуса.
Райан тихо хихикает, качая головой.
— Неправильный ответ.
Я хватаю со стола бильярдный шар и сжимаю его в кулаке. Он высвобождается из моей хватки и делает шаг назад, но я отвечаю двумя своими, и, наконец, мои кулаки получают то, что хотят. Я снова и снова бью его, руки дрожат, и я чувствую, как Райан тянет меня за футболку. Я отмахиваюсь
— Если ты еще раз приблизишься к ее дому, я убью тебя, — шепчу я, наблюдая, как кровь капает с его подбородка на пол. — Ты понял?
Он слегка кивает, и я киваю в ответ, вытирая кровь с руки его футболкой.
— Хорошо.
Бонус 2
В этой главе вы узнаете, кто именно напал на Маркуса и его любимый Порше.
Джастин
Я держу телефон в руке еще до того, как выхожу со стоянки.
Это плохая идея эпических масштабов. Я не должен был так вмешиваться в жизнь Скарлет, но во второй раз с тех пор, как я встретил ее, я не могу думать ни о чем, кроме как о ее защите. Сделать ее жизнь лучше.
Поэтому я еду.
Это воскресный вечер, Райан будет ужинать со своей семьей, но Райли отвечает после первого звонка и ждет снаружи гаража уже через десять минут.
Я оставляю свою машину внутри, решив взять машину Райли. Даже в четыре часа дня он выглядит так, будто только что проснулся. В одной руке у него гамбургер, в другой — руль.
— Что между тобой и этой девушкой? — спрашивает он, когда я сажусь на пассажирское сиденье, отбрасывая в сторону обертки от бургеров и прочее дерьмо, разбросанное по сиденью. Я игнорирую его вопрос, вопрос, который задаю себе каждый гребаный день, но говорю ему все, что она сказала мне в закусочной.
Я рассказываю ему о синяках, которые Маркус оставляет на ее коже. Что её заставляют продавать своё тело. Или наркотики. О бывшем парне-неудачнике в тюрьме. Все это.
Я опускаю те части, которые ему не нужно знать — те части, которые я знаю, были только для меня.
Эти детали я держу при себе, как кусочки головоломки, которую я медленно начинаю собирать. Я запираю их вместе с другими вещами, которые узнаю о ней. Что она очаровательна в своей вязаной шапочке, и она никогда не пользуется духами, но все равно пахнет потрясающе, и что когда она смотрит на своего сына, в ее глазах появляется такое выражение, ради которого я бы сделал что угодно.
— Маркусу нужно преподать урок, — говорю я, сжимая кулаки на коленях. — Мы ждали достаточно веской причины, и вот она.
— Да, я понимаю, — осторожно отвечает Райли. — И не пойми меня неправильно, Маркус — мудак эпических размеров, который заслуживает всего, что получает, но почему она? Почему сейчас?
Я не отвечаю, потому что не знаю.
— Из-за ребенка?
Что-то горячее вспыхивает глубоко в моем животе, что-то, что я не могу проглотить, что-то, что сопровождается желанием ударить Райли несколько раз по его гребанному рту. Коди здесь не место. Он хороший парень, который абсолютно невиновен во всем этом дерьме, и только звук его имени из уст Райли заставляет мои мышцы напрягаться с безумным желанием защитить его.