Падшие сердца
Шрифт:
Надев яркое легкое платье из ткани с пестрыми цветами, я отправилась вниз в надежде, что Логан завтракает в обществе Тони. Неожиданно до меня долетел резкий капризный голос Джиллиан:
— Разве я не прекрасно сегодня выгляжу? В такой особенный день. Скажите мне, что я самая красивая. Ведь правда? Правда?
— Конечно, дорогая, самая красивая из всех, — уверяла ее Марта Гудман.
Со мной рядом не было мужа, из комнаты Джиллиан исходили странные звуки, и я внезапно ощутила, что искривленный мир Фарти снова грозит захватить меня в свои цепкие объятия. Меня потянуло к комнатам Джиллиан. Но где же Логан и почему я
— Марта? — позвала я. В дверях появилась сиделка. — Что происходит, Марта?
— Ничего особенного, Хевен, — ответила она таким тоном, словно голос Джиллиан постоянно сотрясал стены. — Вчера поздно вечером заходил мистер Таттертон, и мисс Джиллиан очень разволновалась, услышав о приеме. Я была уверена, что она все забудет, но сегодня с самого утра стала готовиться к приему.
— Значит, она понимает, что я здесь, что вышла замуж? — быстро спросила я.
— О нет, — грустно покачала головой Марта. — Боюсь, что это не так.
— Но… но как тогда Тони объяснил цель приема?
— Он ей все так и объяснил. — Марта улыбнулась и снова покачала головой. — Но Джиллиан услышала другие слова.
— Какие же?
— Мне кажется, она думает, что прием устраивают по поводу ее собственной свадьбы.
Я обняла себя руками, словно была ребенком, которого сама же защищала от всего этого ужаса — безумия Джиллиан, ее ревности.
— Не понимаю, какой свадьбы?
— Я имела ввиду прием в честь ее свадьбы с Тони, в тот день, когда она переехала жить в Фартинггейл–Мэнор, — ответила Марта.
— Теперь понятно.
— Не беспокойся, все будет нормально. Большинство приглашенных знают о ее состоянии, — уверила меня сиделка.
— Конечно, если нужна моя помощь, скажи мне, — пробормотала я и, сбежав вниз по лестнице, снова стала искать Логана, желая поскорее обрести уверенность в его объятиях. Мне казалось, что моя жизнь, как никогда, зависела от него.
Слуги уже убирали со стола после завтрака. В поисках Логана я заглянула в кухню. Он никак не мог уйти, ничего не сказав в первое утро нашего медового месяца. Но в кухне я застала только моего старого друга Рая Виски.
— Мисс Хевен! — воскликнул он. Толстый темнокожий повар был рад меня видеть, но, переступив порог, я заметила испуг в его глазах. Он взял солонку с дырочками и, вытряхнув несколько крупинок, бросил их через плечо. Я не смеялась. Рай был суеверным, унаследовав от своих предков–рабов умение толковать предзнаменования и выполнять ритуалы.
— Рад видеть вас, мисс Хевен, — сказал он, — но в первый момент мне показалось, что я вижу призрак.
Он всегда говорил мне, что я очень похожа на мою мать. Теперь же, когда у меня был такой же цвет волос, сходство стало еще разительнее.
— Только не говори мне, Рай, что опять видишь призраков, которые бродят по окрестностям, — поддразнила я его. Но он остался серьезным. — Не видел ли ты моего мужа или Тони? Не могли же они превратиться за ночь в призраков.
— Они ушли с час назад, мисс Хевен. Оба очень возбужденные: мистер Тони собирался показать мистеру Логану свою фабрику. Ваш муж уж точно знает, как завести мистера Тони, правда?
— Боюсь, что так, — тихо сказала я, подумав про себя, что никто не мог представить, как сильно я была испугана. Но мне
— Не нужно говорить о покойниках, мисс Хевен. Если вы станете ворошить их прошлое, то потревожите их сон, и они вас будут преследовать. Мне они и так не дают покоя.
Без сомнения, Раю были известны многие тайны Фарти, но, как старый и преданный друг, он держал их в секрете и тем самым походил на хорошо выполненный, переходящий по наследству портрет, который много видел и слышал, но неизменно хранил молчание.
— А ты совсем неплохо выглядишь, несмотря на свои видения. — Он слегка располнел, еще больше полысел, но в остальном выглядел таким же, как и в день моего отъезда. Раю перевалило далеко за пятьдесят, но ему никак нельзя было дать больше сорока.
— Спасибо, мисс Хевен, — воскликнул он, весело поблескивая глазами. — Я ведь поддерживаю себя бальзамом.
— Все так же не забываешь перехватить глоточек, а, Рай?
— Только чтобы уберечься от укуса змеи, ну и от других напастей, сами знаете каких.
— Меня еще не кусали, — в тон ему ответила я, и мы оба рассмеялись.
— Для вас и вашего мужа устраивают завтра большой праздник, чем я очень доволен. Фарти нужно немного радости и веселья, чтобы снова звучала музыка и было много гостей. Я очень рад, что вы здесь, мисс Хевен, правда рад.
Мы еще немного поболтали о подготовке к приему, и я ушла.
Я завтракала одна, рядом стоял Куртис, предупреждая любое желание. И снова нахлынули воспоминания. Даже когда Джиллиан хорошо себя чувствовала, я всегда завтракала в одиночестве. И вот снова я сидела за столом одна, но теперь я была замужем и совсем не походила на испуганную, беззащитную девочку, которая, впервые появившись в Фарти, очень боялась Куртиса и не умела есть в присутствии прислуги. С тех пор я освоила хорошие манеры и научилась держать себя как подобает состоятельным людям, но внутри меня продолжала жить прежняя девчонка, все так же напуганная Фарти и его властью.
День был великолепный, на небе бирюзового цвета не было ни облачка, и я решила насладиться им сполна. После завтрака я вышла из дома. С моря дул слабый ветерок, отчего жара почти не чувствовалась. Я вдохнула солоноватый запах и вышла на залитую солнцем лужайку.
В парке вокруг замка вовсю кипела работа. Садовники завершали оформление лужаек, радовавших глаз свежей зеленью, и заканчивали подстригать живую изгородь, придавая ей причудливые формы львов, зебр и всевозможных фантастических животных. На большой лужайке устанавливали огромный красный навес, превосходивший своими размерами цирковые шатры, когда–либо бывшие у отца. У бассейна с голубой водой находилась эстрада, способная вместить Бостонский симфонический оркестр. На грузовиках доставили столики и скамьи, которые предстояло установить под навесом. Я заметила, что Тони приказал развесить повсюду цветочные композиции в форме овала и подковы, не удовлетворившись множеством ярких, красочных клумб с желтыми, красными и белыми розами, кроваво–красными маками и изящными голубыми дельфиниумами, а также другими экзотическими цветами. На решетке цвета слоновой кости красными розами было выложено слово: ПОЗДРАВЛЯЕМ! Решетку предполагалось водрузить над сценой.