Падшие сердца

Эндрюс Вирджиния

— Ты ни в чем не виновата, Марта, — пыталась я утешить и ободрить ее. — Здесь нет твоей вины.

— Моя дорогая, — с нежностью проговорил Тони, стирая грим с лица Джиллиан. — Теперь ты сможешь по–настоящему отдохнуть. Призраки уже не смогут преследовать тебя.

Он упал на колени и прижал ее руку к своему лицу. Тело его сотрясали беззвучные рыдания. Марта перестала плакать, и мы с удивлением смотрели на Тони. Я и не подозревала, что он способен на такие бурные проявления чувств. Мне всегда казалось, что с болезнью Джиллиан любовь мужа к ней иссякла. Но теперь я видела, что он переживал ее смерть так сильно, будто она умерла совершенно здоровой и любовь их была в самом расцвете. Мне вдруг пришло в голову, что для Тони Джиллиан всегда оставалась прежней красавицей и он отказывался примириться с ее болезнью. Видимо, по этой причине он не соглашался поместить ее в специальную клинику в тайной надежде, что, может быть, каким–то чудом любимая им женщина вернется к нему.

— Не могу поверить, что она умерла, — твердил Тони. — Не верю.

Он смотрел на нее такими же влюбленными глазами, какие были у него, когда я впервые появилась в Фарти. Эти люди запомнились мне веселыми, жизнерадостными, полными энергии. Джиллиан поражала редкой красотой, а Тони отличался необыкновенной элегантностью и благородством манер. Они казались парой, пришедшей из сказки, где молодой муж и его красавица–принцесса жили в замке, который сам являлся воплощением мечты.

— Джиллиан, моя Джиллиан, — стонал Тони. Он повернулся ко мне с полными слез глазами, в которых читалась мольба: «Скажи же, что это неправда».

— Ах, Тони, — вздохнула я, — может быть, ей этого и хотелось больше всего, может, жизнь стала для нее невыносима. Во всяком случае, перед тем как навсегда уснуть, Джиллиан видела себя такой, какой всегда желала оставаться: юной и прекрасной. И я уверена, что она была счастлива в этот миг.

Тони согласно кивнул и снова взглянул на меня.

— Да, — произнес он, — конечно, ты права. — Поцеловав руку жены, Тони встал, прижал на минуту ладони к глазам, затем поправил волосы и выпрямился. — Так, — голос его зазвучал тверже и увереннее, — нам нужно вызвать доктора, чтобы не было лишних разговоров.

— Господи, бедная женщина, — всхлипнула Марта.

— Теперь уже нет, — быстро заметил Тони. — Давайте займемся тем, что полагается в этих случаях. Нужно сделать необходимые распоряжения. Известить знакомых. С тобой все в порядке? — повернулся он ко мне. — Не могла бы ты…

— Да, — ответила я, — мы с Мартой поддержим друг друга. Здесь все будет, как надо, Тони. Делай то, что положено. Я помогу всем, чем смогу.

— Спасибо. А теперь, — он еще раз взглянул на Джиллиан, — я пойду поговорю со слугами и вызову доктора.

Как только Тони вышел из комнаты, рыдания Марты стали громче и сильнее. Я прошла вместе с ней в спальню и посоветовала ей одеться.

— И я пойду к себе оденусь, — сказала я.

— Да, конечно, ты права. Мне нужно взять себя в руки. Спасибо, Хевен. Ты такая сильная женщина.

Оставив Марту, я отправилась к себе, ошеломленная смертью Джиллиан (я хорошо знала, что такое смерть). И это случилось после того, как еще не улеглось потрясение, вызванное воскрешением Троя и моей вспыхнувшей вновь любовью к нему.

Думая о Джиллиан, ушедшей в мир иной, я жалела ее меньше, чем Тони. Он изо всех сил старался сохранить ту часть жизни, с которой было связано его счастье, но сейчас все безвозвратно ушло. Его одиночество теперь будет чувствоваться еще острее.

Одевшись, я позвонила Логану и сообщила ему о случившемся. Он обещал прилететь в Бостон первым самолетом.

— А как Тони? — спросил Логан.

— Он сейчас занят всеми необходимыми приготовлениями. Вся тяжесть утраты скажется позднее. — Я знала это по собственному опыту.

— А ты как?

— Со мной все в порядке.

— Приеду сразу, как только смогу, — пообещал Логан. — Я всегда буду рядом с тобой, когда ты во мне будешь нуждаться, — добавил он и повесил трубку.

Наверное, слова Логана подействовали на меня сильнее всего: я отчаянно разрыдалась. Зная, что он говорил от чистого сердца, я до боли остро почувствовала, как необходима мне была семья. Когда–то я надеялась, что Джиллиан станет для меня не столько бабушкой, сколько матерью. Но она оказалась ни тем ни другим, и я затаила на нее обиду, в то же время никогда не переставая желать ее любви и быть для нее необходимой.

Мысленно я перебирала всех членов семьи, которых потеряла: матери я не знала, она умерла сразу после родов; человек, которого я считала отцом, отвергал меня, поскольку мое рождение стоило жизни его молодой жене, которую он обожал; тяжелая жизнь раньше времени состарила бабушку; дедушка полюбил меня, но до самой смерти жил в своем воображаемом мире; а мой нежный, любящий брат Том стал жертвой ужасного случая, причиной которого было мое стремление к любви и возмездию.

Любовь всегда плыла по моей жизни, как маленькое облачко дыма. Я тянула к нему руки, но не могла удержать, а облако тем временем уплывало все дальше, пока не исчезало вдали. Только Логан оставался постоянным и надежным, как солнце. Он один обещал всегда быть рядом со мной. И Трой… При мысли о нем у меня потекли слезы. Я плакала и жалела себя, Троя, Джиллиан, я оплакивала бабушку, дедушку, Тома и мать, которую не знала. Потом у меня в мыслях осталась лишь одна Джиллиан. Возможно, истина раскрылась перед ней, когда, сидя у своего пустого зеркала, она в последний раз накладывала грим. Взглянув в темный угол комнаты, Джиллиан заметила Смерть, поджидающую ее с мягкой улыбкой. С такой же кроткой улыбкой на губах умерла бабушка. Мне казалось, я слышу разговор Джиллиан со Смертью, словно с человеком, пришедшим проводить женщину на самый замечательный в ее жизни бал.

«О! — воскликнула Джиллиан, — ты уже здесь? Придется немного подождать, я должна как следует приготовиться. Мне предстоит встретиться со многими знатными людьми. Пока я не сделаю все как надо, я никуда не пойду». Затем, наверное, она отправилась в свою гардеробную и пересмотрела все туалеты, пока не остановилась на черном костюме, решив, что для этого случая он подойдет лучше всего. «Кроме того, Тони всегда говорил, что мой цвет — черный. А как по–твоему?» — обратилась она к Смерти. Смерть улыбнулась и одобрительно кивнула. Джиллиан надела костюм, побрызгав перед этим лицо и грудь своими любимыми духами. Потом она занялась прической, выбрав красивые перламутровые гребни. «Их подарил мне Тони много лет назад. Он никогда не возвращался домой без сюрприза. Он меня безумно любит, просто боготворит, ты ведь знаешь?»

Да, Смерть это знала.

Джиллиан заставила Смерть ждать, может быть, несколько часов, пока наложила грим так, как хотела. Поднявшись с кресла, она придирчиво оглядела себя со всех сторон. После этого бабушка отправилась в комнату Марты и взяла пузырек с успокоительными таблетками.

Вернувшись к себе, Джиллиан стала глотать таблетку за таблеткой, болтая о знакомых, обсуждая их туалеты. Смерть терпеливо ждала — она была благодарным слушателем. И Джиллиан до самого конца чувствовала себя счастливой.