Падший ангел
Шрифт:
Итак, отсюда стоило и начать: с приставки «джуниор» и с человека с фиксами. И как всегда в таких случаях, Денис отправился к дяде. Только вот по дороге ему требовалось заскочить в одно заведение и забрать уже приготовленный заказ.
Вячеслав Иванович Грязнов племяннику был рад, но внешне этого ничем не продемонстрировал, потому что оказался занят: выслушивал вельможные наставления от замминистра МВД. Этот новый замминистра был сущей напастью. Первая неприятность с ним приключилась, когда в Москву с неофициальным, но очень дружественным визитом приехал немецкий
И сейчас, судя по мимике и вежливо-ироничной интонации Вячеслава Ивановича, до медали, о которой речь шла прошлый раз, все еще было далеко. Грязнов-старший, говоря по телефону, отделывался односложными репликами: «да», «непременно», «сегодня же», «распоряжусь» и так далее.
Наконец разговор был закончен, ко всеобщему облегчению. Начальник МУРа швырнул трубку и вытер со лба трудовой пот.
— И как ты только работаешь в такую жару? — поинтересовался Денис.
— Издеваешься?!
— Почему? — искренне удивился Денис, развалившись в кресле.
— Да потому что ты каждый раз именно с этой фразой тут и появляешься! А последний твой визит был чреват международными осложнениями, — напомнил начальник МУРа.
— Не моя вина, — коротко объяснил Денис. — Клиентка у меня — птица высокого полета. И соответствующие люди ее окружают.
— Шпионы, — кивнул Вячеслав Иванович. — Смотри, чтобы ты с этой птицей сам куда не надо не залетел.
— Дядя Слава, ты стареешь, что ли? — задумчиво обронил Денис.
— Чего?!
— Брюзжишь что-то много последнее время.
— Я тебе еще фору дам! — обиделся Вячеслав Иванович. — Хочешь проверить?!
— Вот другое дело, это я и надеялся услышать, и за это тебе полагается давно обещанная правительственная награда.
— Чего это? — заинтересовался Грязнов-старший коробочкой, которую Денис выложил ему на стол.
— Открой, не взорвется.
Вячеслав Иванович так и сделал и с полминуты оторопело изучал содержимое — медаль, на которой был искусно выведен немного шаржированный профиль замминистра МВД и с обратной стороны слова: «За беспримерные бюрократические заслуги».
— Она шоколадная, — подал голос племянник.
Тут Вячеслав Иванович наконец засмеялся, содрал фольгу и с удовольствием слопал нелюбимого замминистра.
— Кондитер знакомый постарался, — коротко объяснил Денис.
— Может, кондитерша? — не без зависти уточнил Грязнов-старший.
— Может, и кондитерша, — не стал вдаваться в подробности Денис.
— На самом деле, насчет бюрократических заслуг — мимо кассы, — вздохнул
— Что же вы тут, на Петровке, такие бедные, что на кондиционеры не хватает?
— На кондиционеры, может, и хватает, но это дело принципа, — гордо заявил начальник МУРа. — Будем потеть! И вообще, не лезь в чужой монастырь. Говори, зачем приехал. Шоколадку дяде на старости привез? Для улучшения деятельности мозга? Мерси. Теперь все?
— Как бы не так! — заволновался Денис. — Во-первых, не шоколадку, а медальку, а во-вторых, дело у меня…
— Кто бы сомневался.
— Такой человек — Лев Львов тебе не знаком?
— А должен быть?
— Дядя Слава, не будем терять времени…
— Вообще-то у меня перерыв, — сообщил Грязнов-старший, — могу себе позволить.
Денис вздохнул. Все это были неизбежные издержки в общении с родственником, но зато информацию он выдавал бесценную, и главное — здорово экономил время. А потом, иной раз ведь и Денис бывал полезен своему дяде, когда, скажем, нельзя было проверить что-то по закону, но оставалась крошечная лазейка для частного сыска. Денис же был мастер пролезать в игольное ушко. Кроме того, сейчас, Денис это чувствовал, он обратился по адресу. И добавил:
— Вообще-то его еще зовут Лев Львов-младший.
— Сколько ему лет?
— Тридцать два — тридцать три, точно не знаю.
— Высокий, наголо стриженный, с большой головой и черными бровями, сросшимися на переносице?
— Да-а-а, — протянулся Денис. — А откуда, собственно…
Грязнов-старший нахмурился, и его игривое настроение вмиг улетучилось.
— Во что это ты влез, Денис?
— Пока ни во что. Этот тип увивается вокруг моей клиентки, и она просит навести справки, чтобы понять, крутить ей с ним шуры-муры или не стоит. Потому что она вообще-то дама занятая, много времени отдает сцене и считает, что поэтому не может себе позволить проколы в личной жизни.
— Скажи ей, что не стоит крутить с этим лысым шуры-муры.
— Так не пойдет, — расстроился Денис. — Как я это мотивирую? Скажу, что это совет моего старого, мудрого дяди?!
— Нестарого! — напомнил Вячеслав Иванович. — Нестарого. Можешь просто сказать, что это совет твоего мудрого дяди. За который он денег, между прочим, не берет.
— Да я поделюсь с удовольствием! — взвился Денис. — В самом деле, дядя Слава, имей совесть! Сказал «а», выдавай и весь остальной алфавит! Кутилина хочет знать, чем этот Львов занимается и что он собой представляет. А уж выводы будет делать сама.
— Все равно зря она к тебе обратилась.
Денис даже рот открыл. И кто же, спрашивается, это говорит?! Вячеслав Иванович Грязнов, отец-основатель «Глории», тот самый, кто вечно ворчит, что его детище прозябает и не находит достойного места под солнцем, занимается убогой поденщиной, вместо того чтобы щелкать как орешки преступления века?! Не может быть!
Но Грязнов-старший твердил как заведенный:
— Это она не по адресу обратилась. Ей в РУБОП надо.
— Но почему? Почему?! Почему?!..