Падший

Плетнёв Николай

— Одно ясно: что-то нам недоговаривают, — заключил Джефф.

— Или мы параноики, да к тому же плохо слушали курс истории. Может, извержение супервулкана предсказали, как и его последствия? Единственным безопасным местом оказались верхние слои атмосферы. Но ты представь, множество людей погибло. Разве они не знали, что надвигается? Огромные города строили тайно, да ещё с привлечением иностранных рабочих и техники…

— О, я знаю! — воскликнул Джефф, — Они наняли китайцев строить города на поверхности, пока под землёй тайно готовилась газовая подушка. В последний момент баллоны

раздувались, платформы поднимались вместе с теми, у кого оказался счастливый билет. В самом деле, нельзя же поднять абсолютно всех жителей планеты! Ресурсов и времени не хватило бы.

— Это да, но мне интересно, как определялось, кто будет жить, а кто обречён. «Смартик» не выдаёт ничего толкового. Да и спросить некого. Наш ментор по истории наверняка уже на Южном Кресте.

Беспечный Джефф не терял духа:

— Но разве теперь это имеет значение? Именно наши предки оказались спасены, а это главное. Пусть лучше мы, а не другие люди. Я так думаю. Эй! А не глянуть ли нам новую тридэшку? Что-то там про инопланетных захватчиков со Шварцем в главной роли. Закажем хрустяшек.

Они отправились к Джеффу — его триектор выдавал картинку побольше. Казалось, что вместо стен и потолка комнаты теперь интерьеры космического корабля, межзвёздные пространства и джунгли неизвестной планеты.

Сюжет, правда, хромал на обе ноги: Инопланетяне захватили исследовательский корабль, на котором находилась симпатичная девушка-исследователь (почему-то одна). Перед похищением она успела отправить сигнал на землю, и мускулистый учёный, по совместительству её любовник, отправился на выручку. В конце почти осязаемый и совершенно натуральный Арнольд, победив всех, поцеловал девушку и произнёс с фирменным акцентом: «I’ll be back!»

Но Даллас не следил за набором штампов и забыл о хрустящих закусках, позволив Джеффу доесть всё подчистую. Он всё думал о людях, которые построили города и улетели в небо, оставляя землю погибать. Землю и почти четырнадцать миллиардов человек вместе с ней.

Глава 8

— Завтра утро мы с Бос ходить деревня баб, — мускулистый приспешник вожака отвёл Далласа к столу, заставленному разнообразными кушаньями. — Тама видеть ты свой баба весел, умыт, поет. И ты поедь еда, Бос хотеть ты говорить, я его понимать.

Что ж, если они утверждают, что с Гулёнкой всё в порядке, то можно и подождать до завтра. А если упираться и настаивать, кто знает, как изменится отношение к «человеку неба».

Даллас сел за стол, надеясь, что хоть в этом племени не заведено людоедство. Он заметил куриную тушку, очень похожую на продукт фастфуда. Только в его мире это была имитация из выращенного в инкубаторе мяса. Рядом стояли блюда с жареной рыбой и мелкими животными. Но большую часть стола занимали грибы. Разные виды, по-разному приготовленные — вполне привычная пища для цивилизованного человека.

Бос подал знак, и его помощник поднёс Далласу тушку зверька на палочке:

— Пробуй шиш-крыс, утро раб свеж ловить.

После пережитых мучений и существования впроголодь Даллас обрадовался и этому. Он жевал жестковатое мясо, заедая грибами, пока сотрапезник нахваливал блюда, раскладывая их по тарелкам и наливая всю ту же кислую жидкость по кружкам.

Во время трапезы Бос при помощи жестов, которые прекрасно понимал его переводчик, назвавший себя Арет, расспрашивал Далласа откуда он, как попал сюда, и почему люди неба давно не спускались.

Этот вопрос волновал самого Далласа даже больше, чем Боса. Он узнал, что раньше небожители снабжали племя едой, лечили больных, учили строить жилища, очищать воду. Правда, потом Титор («тьфу на имя то!» — не забывал прибавлять Арет каждый раз, упоминая прежнего главаря) на правах вождя стал забирать все дары и раздавать их среди верных людей. Это из-за него небожители прекратили визиты. Бос надеялся, что Даллас восстановит контакт, но для этого ещё нужно как-то вернуться.

Казалось, насытиться до конца не получится никогда, но в один момент Даллас понял, что переел. Живот отяжелел, дышать стало трудно. То ли от недавнего удара, то ли от усталости закружилась голова. Стало клонить в сон. Он не мог сосредоточиться на одной мысли, сознание путалось.

Окончания трапезы Даллас не помнил. Он проснулся на лежаке неподалёку от стола с недоеденной куриной ножкой в руке. Удивительно, что его так сморило. Чувствуя горечь во рту и тяжесть в голове, он поспешил на свежий воздух с определённой целью. Но накануне не разузнал, где туалет, а сейчас не хотел об этом расспрашивать незнакомых людей, которые ходили по улице и с интересом оглядывали чужака.

На счастье, к хижине подошёл Бос в окружении охранников, Арета и вчерашнего толстячка с глупыми усами. Не успел Даллас открыть рта, как Бос жестами позвал за собой. Он завёл его за дом. Внутри среди камней тёк ручей, а над ним стояла деревянная будка — место для уединения. Удобно: проточная вода уносит с собой неприятные запахи.

Путь в женскую деревню оказался недолгим. Вдоль тропы простирались болота, откуда доносилось кваканье лягушек. Даллас, Бос и их сопровождающие прошли мимо поля, на котором работало несколько человек. Они рыли палками землю в поисках грибов, выкапывали их и клали в сумку. Хотелось спросить Боса об этом, но немота главаря не настраивала на беседы.

Показались домики и забор — «деревня баб». У ворот с факелами стояли стражники. Присмотревшись, Даллас понял, что это не мужчины. Только слабым полом этих женщин не назвать — мощные бицепсы, широкие плечи. Завидев Боса, они склонились в приветствии, но тот больше по-дружески похлопал их по плечам. Видно, его подход к правлению отличался от того, к чему они привыкли.

Деревня представляла из себя небольшой двор, несколько маленьких деревянных домов и крупный сарай. Навстречу выходили женщины, бросая дела. Большинство из них выглядело потрёпанно, далеко не все были молоды. Многих портил лишний вес. Складки на боках лишь слегка прикрывались одеждой. Некоторые держали на руках младенцев. Рядом бегали дети постарше. И все они радовались вниманию Боса, старались поймать его взгляд или прикоснуться. Он не возражал, улыбаясь и кивая во все стороны. Остановившись, показал пару жестов Арету, и тот обратился к седой, но живенькой женщине: