Падший
Шрифт:
Даллас задумался. Судя по рассказу ведуна, этим людям приходилось несладко. Но то, как они выживают, человеку из Ориона кажется диким. Возможно, у них просто нет выбора. В других условиях они бы стали культурнее, жили иначе. Этим людям просто нужна помощь. Им необходимо продовольствие, лекарства, знания. Всё это есть на Орионе. Найдутся там и неравнодушные люди, которые помогут. Как ни посмотреть, Далласу необходимо попасть обратно или вызвать помощь. И он придумает, как это сделать.
Глава 5
Даллас шёл по снегу за Старым, опираясь на палку и осторожно ступая на больную
Старый рассказывал, что, когда был моложе, поднялся на вершину горы – выше облаков. Там он увидел первого бога и тот ослепил его за дерзость – недостойный человек взобрался, чтобы узреть непостижимое. Но к счастью, бог сжалился и вернул бедняге зрение, услышав заверения, что смертный не желает стать небожителям ровней. А когда этот бог ушёл, один за другим проснулись деды – их глаза светились во тьме, подмигивали, а иногда роняли слезу, оплакивая жизнь потомков. Все люди когда-то были богами, но за поступки их низвергли на землю. И только после смерти позволено вернуться на небо.
Молодой ведун не спал всю ночь, любуясь мерцающими глазами дедов, да подбрасывая топливо в огонь, чтобы согреться. И он увидел, как на небо пришёл ещё один бог – его лицо светилось так ярко, что снег вокруг заискрился и стал синим. Старый понял, что это главный бог ночи. Он обратился к нему, попросив разрешения врачевать народ своего племени, заглядывать в прошлое и будущее, молить о ранней весне и поздней зиме. Бог оставался молчаливым, но Старый заметил улыбку и понял, что хоть и недостойны смертные божественных слов, но просьба его услышана и принята.
Старый, которого, похоже, и в годы молодости, называли именно так, дождался, пока небожители уйдут – бог ночи за горы, а деды уснут, закрыв глаза. Небо окрасилось розовым, и он увидел дом богов – большое блюдо, висящее вдалеке. Знать, все они спали именно там, пока главный бог дня бродил по небу.
К утру у Старого закончились дрова, он покинул вершину и спустился в сумрачный мир – отбывать наказание, возложенное на предков. Кроме того, он уже получил одобрение заниматься ведунством. Оставалось надеяться, что когда-нибудь боги сжалятся над людьми и позволят, не дожидаясь смерти, жить на небесном блюде, а ночами взирать блестящими глазами на горы и облака.
Даллас глядел наверх, куда указывал Старый и обдумывал эту историю. Забавно, что дикарь, живущий под беспросветным облачным покровом, видел луну и звёзды, а обитатель «небесного блюда» не мог похвастаться тем же. Искусственные созвездия и проекцию луны в расчёт можно не брать. Он и солнце-то по-настоящему видел только мельком один раз. И оно тоже ослепило его – похоже на наказание за дерзость и попытку оказаться наравне с ним, если бы Даллас верил в такие вещи.
После нескольких часов пути Старый нашёл место крушения. Ложбину среди скал всю занесло слоем снега, но кусок пластикового крыла торчал, зацепившись за низкорослые деревья. Пробравшись к нему, Даллас осмотрел край обломка. Деталь сервопривода осталась на другой части крыла, скрытой под белым покровом.
Снег вокруг был чист и нетронут. Захотелось оставить на нём следы, испортив это белое полотно, расстеленное природой. Палкой, крылом, здоровой ногой, Даллас разрывал снег вокруг себя, надеясь обнаружить детали сервопривода. Но это оказалось бесполезной затеей. Старый не помогал – он сел на обломок скалы и пожаловался, что в темноте дойти домой будет очень трудно. Его доводы не лишены логики, но всё-таки не хотелось потерять шанс вернуться к прежней жизни, поэтому Даллас упорно копал снег.
Старый всё не унимался. Пытаясь зайти с разных сторон, мягко уговаривал прекратить поиски и спускаться. Он напомнил об ужине, и Даллас, ничего не евший после того ужасного супа вчера утром, ощутил предательскую пустоту в желудке. Согрев во рту немного снега, он посмотрел вокруг ещё раз и понял, что действительно пора спускаться.
Они прибыли в деревню, когда почти стемнело. Женщины уже приготовили ужин – на сей раз что-то вроде рагу из неизвестных Далласу овощей, но, к счастью, без подозрительного мяса. После ужина, как это часто бывало ранее, Старый собрал детвору вокруг костра в центре площадки, окружённой хижинами. Он рассказывал им истории о богах и предках, которых они называли дедами. На этот раз Даллас присоединился к ним и подсел к костру, устраивая поудобнее ноющую после прогулки ногу. Детишки недоверчиво поглядывали на нового члена племени, некоторые показывали на него пальцем и что-то шептали на ухо друзьям. Но в конце концов, они увлеклись историей ведуна и напрочь забыли, что среди них чужой.
– Кажи нам, Старый, кажи ещё про железова боха! – просили дети новую историю.
– Ну, ладно-ладно, школь уж раз ту кажку кажал, та всё вам мало, – в шутку сердился Старый. – Жила как-то баба, а в пузе ейном был бох, что всех людей должон на войну вести, када большой мужик штанет. А жлые бохи шлали мужика, шоб её к дедам уйти прям с лялькой в пузе. Мужик тот был вродь как мужик, а нутром железовый. И найшёл он ету бабу, а она бежать. И из бабахи в его палить, та ему ништо – знать железовый. Тока увидал он красу бабью, та силу еёшнюю, так и грит: «Ты, баба, не боись, я должон тя убить, всё ж вижу, как ты краса, да шмела. Жнать твоя лялька буит правда нас воевать да нападать. Но мне моё племя не мило, а ты мила, так я те помогу, штоб мужик из водного железа вас не жнашёл».
– На самом деле помогал ей другой киборг… железный мужик, а первого она раздавила, – вмешался Даллас, вспомнив классический боевик конца двадцатого века.
С одобрения Старого он, как мог, пересказал сюжеты засмотренных до дыр классических тридэшек. Он старался упрощать слова, чтобы дети его понимали, а они слушали, открыв рот. А когда история закончилась, попросили ещё. Он вспомнил другие сюжеты масскультуры, адаптируя их под местную реальность. Ведун тоже слушал с интересом и вниманием, иногда посмеиваясь, узнавая повороты историй.
Так они сидели, пока матери не загнали детей в жилища. Отправился к себе и Даллас, пожелав спокойной ночи Старому. Но, лёжа в хижине, он всё думал, как найти путь к «небесному блюду». Мысли путались, повторялись, мозг подкидывал совершенный бред, связанный с сюжетами тридэшек, и в итоге Даллас не заметил, как уснул.
Голова продолжает работать и во сне, переваривая заложенную информацию, раскладывает её по полочкам и ищет решения. Даллас проснулся с мыслью, что, если шахтёры добывают руду для нужд небесного города, значит, её туда каким-то способом переправляют. Осталось только выяснить – возможно ли вместе с рудой переправить и выпавшего из привычной среды горожанина.