Падший

Туор шел по светлым коридорам Пределов, мягко ступая по мраморному

Люций вызвал его, едва он пробудился ото сна, прислав мысленный приказ. Выпив воды из хрустального бокала, Туор поспешил выполнить указание. Его белоснежный, чуть выше колена, хитон был перевязан серебряным поясом, на котором висел короткий меч с широким клинком. Белые сандалии блестели серебряными застежками. Крылья, сложенные за спиной, нисколько не мешали ему передвигаться и лишь слегка покачивались, в такт движениям. Длинные светлые волосы были перехвачены серебряной тесьмой.

Гладкие колонны уходили вверх так высоко, что потолка не было видно. А был ли он? Каждый раз, проходя по этим коридорам, Туор запрокидывал голову, в надежде разглядеть его, хотя точно знал, что такового нет. Сверху лился невидимый свет, убивая все тени, которые здесь невозможно было увидеть. Все было настолько белым, что порой сливалось в сплошную стену. Сколько же раз он проходил по этим коридорам, глядя на мрамор? Наверное, тысячу раз, а то и больше. Определенно больше. Ведь с момента его появления в Пределах прошла не одна тысяча циклов. Сколько? Он не мог ответить на этот вопрос. Много. Очень много. Ежедневно ступая здесь, ангел запомнил каждый поворот, каждый изгиб мраморных изваяний. Мог с уверенность сказать, сколько балясин и завитков на любой из балюстрад. Он знал, сколько ангелов изображено на стенах, сколько муз. Он безошибочно мог сказать, в какой позе находится тот или иной персонаж любой из гравюр, которые были выполнены старательной и уверенной рукой. Те, кто трудился над ними, потратили не одну сотню циклов, чтобы украсить своими произведениями стены Пределов. А колонны, хранящие в своих барельефах лики всех сынов и дочерей Создателя? Это было восхитительно!

Взгляд Туора задержался на одной из гравюр, где был изображен тот, к кому сейчас он и спешил: расправивший крылья ангел, стоял, раскинув руки, словно приглашая к себе. Это Люций. Он изображен на большей части гравюр. Всегда с музой или ангелом, или в окружении и тех и других. Он был любим всеми. Туор тоже любил его, как друга, как брата. Ведь он был его учителем и наставником много сотен циклов, и остался им и на данный момент.

Люций был Первым и лучшим Сыном Создателя.

Туор служил ему давно. Хотя слово "служил" здесь не очень подходит. Скорее, выполнял поручения, коих у "хозяина" было в избытке. Да, и "хозяином" его называли за глаза. Для всех он был просто Люций. Брат, хоть и не досягаемый, по положению, но все же брат, как ни крути.

Подойдя к цели своего утреннего визита, Туор постучал, и, не дождавшись ответа, толкнул массивные створы высоких дверей и вошел внутрь. Все тот же белый пол, все тот же неведомый свет. Все те же стены, украшенные барельефами...

– Прости, что так рано попросил явиться тебя!
– Люций шагнул навстречу Туору, широко раскинув руки, и заключая брата в объятия.

– Полно, я уже не спал, но вот что тебя подняло на ноги в столь чудное утро, дорогой брат?

Люций повернулся к нему спиной и махнул рукой. Огромные крылья ангела качнулись.

– А... Это новое увлечение Создателя... Он носится с ним, как ты со своей торбой.

– Я сегодня без неё, - смутился Туор.

– Похоже, Он решил посвятить ему всего себя, - продолжил Люций.
– Сначала он запечатал свои покои и велел не беспокоить его семь дней. Что теперь? На нас он вообще перестал обращать всякое внимание! Меня он вызывает к себе лишь за тем, чтоб похвалиться, какой он молодец, и показать творение свое. А чего я там не видел?!- ангел взмахнул рукой, и в комнате появились два стула и круглый стол с двумя бокалами и кувшином.
– Садись, Туор. Мало того, он наказал строить Новый Мир, улучшать его...

Они сели на стулья. Люций налил воду в бокалы и протянул один Туору.

– Я не понимаю тебя, брат.
– Туор сделал не большой глоток и поставил бокал на стол.
– Тебе всегда нравилось создавать, что произошло?

– А! Вот тут и кроется причина моего негодования!
– воскликнул Люций.
– Я, Первый, а должен заниматься никому не нужной работой здесь. Подсчеты, пересчеты, записи, переписи. Он говорит, что не может доверить это никому, кроме меня. Да любая последняя муза справится с этим! Да и кому это надо? Следить за чистотой...
– ангел откинулся на спинку стула.
– Да тут и так все блестит, куда не плюнь! Ну почему я? Ответь, Туор.

– Дорогой брат, - Он закинул ногу на ногу, - Я не вправе осуждать Его решение. Видно это и впрямь более важное дело, нежели...

– А! И ты туда же, - перебил его Люций.
– Этот негодяй Агарес мне сказал то же самое. А еще друг!

Туор поднялся со стула, обошел вокруг стола и встал за спиной ангела.

– Люций, ты меня позвал, потому что тебе скучно?

– Да, - вздохнул тот.
– Извини.

– Ляг, поспи, и все пройдет.
– Туор кашлянул в кулак.

Люций встал и подошел к брату.

– Туор, а давай спустимся вниз? Посмотрим, как там? А? Мне надоело сидеть в Залах переписи и библиотеках.

Он положил ладони на плечи брату.

– Ты же знаешь, - опечалился Туор.
– Мое место здесь. Как я могу покинуть Пределы? Я и представить себе не могу, что есть какое-то другое место, кроме этого.

– Но оно есть!
– воскликнул Люций.
– И я зову тебя туда!

Туор тяжело вздохнул.

– Пусть так, но я низший ангел, никак ты... Мне это никогда не будет позволено!

Он опустил взгляд.

– Со мной можно. Пойдем?

Люций поправил золотой обод, пересекавший его лоб, знак принадлежности к Высшему рангу - Серафимам, и с надеждой смотрел на брата. Его глаза были полны тоски и печали. Отказать в такие моменты ему было не возможно.

– Ну, что с тобой поделаешь, - Туор хлопнул брата по плечу.
– Но если мне влетит, за то, что я самовольно покинул Пределы, то я молчать не стану.

– Иди уже!
– засмеялся Люций и толкнул Туора к выходу из своих покоев.