Пахан
Шрифт:
«Не обманывай себя, Вадим. Ее отец — змея в траве, его яд не только ядовит, но и мерзок. В то время как ты очень прямолинеен в своих требованиях и в том, как ты ведешь свой бизнес, этот человек прячется за блестящими нарядами и благотворительными мероприятиями, уничтожая любого, кто встает у него на пути. Кэролайн — не глупая женщина. Совсем наоборот. Она также не так невинна, как ты считаешь. Дай ей шанс, что она знает, во что ввязывается».
«Я не знаю».
«Ты находишь любое оправдание, как обычно».
«Какое оправдание?»
«Выталкивать людей из своей жизни, отказываясь
«Не упоминай при мне имя моей жены! И не говори о родителях Даниэллы». Когда я злился, это означало, что я признаю, что другой человек был прав. Я покачал головой. «Ты правда думаешь, что я оправдываюсь?»
«Да. Я понимаю раскаяние и боль в сердце. Горе — это сила. Оно делает тебя человеком. Однако ты отсидел свой срок, умственно и эмоционально. Независимо от обстоятельств, Тоня никогда не хотела бы, чтобы ты разрушал себя по частям. Она хотела бы, чтобы ты снова был счастлив, и, честно говоря, так же, как и твои дочери. Тебе давно пора найти кого-то особенного для своей жизни. И учитывая, как хорошо я тебя знаю, я считаю, что это уже произошло».
Я изучал его несколько секунд, прежде чем рассмеяться.
«Посмотрим, что будет». Когда зазвонил мой телефон, я ощетинился, хотя и надеялся на какую-то дополнительную информацию или хорошие новости. Номер Даниэллы тоже не сулил ничего хорошего для моего уровня разочарования. И она, и ее сестра выбежали из моего дома после того, как попытались сделать жизнь Кэролайн невыносимой. Я бы этого не потерпел. «Мне нужно ответить на этот звонок. И я собираюсь быть немного офлайн в течение вечера».
Он кивнул мне и сделал еще один глоток своего напитка, прежде чем поставить его на сервант и направиться к двери моего кабинета. «Один совет, мой друг. Следуй своему холодному, черному сердцу, пока не стало слишком поздно».
«Разве не в этом суть? У меня нет сердца?»
Он ухмылялся, выходя.
«Даниэлла», — ответила я, мгновенно услышав нотки раздражения в своем голосе.
«Папа. Я хотел позвонить и проверить, как ты. Что-то случилось?»
Я дал своим людям четкие указания ничего не говорить моим дочерям в этот момент. «Что было сказано и кем?»
«Ничего никто не говорил. У меня было такое чувство». Она никогда не нервничала рядом со мной, а это означало, что она выудила у кого-то информацию.
«Мы оба знаем, что это не так. Я в порядке. Кэролайн чуть не убили».
«Опять? Она приносит неудачу».
«Я собираюсь остановить тебя прямо здесь. Ты моя дочь, и я люблю тебя. Неважно, кровная ты или нет, ты всегда была мне родней. Однако это значит, что я заслуживаю определенного уровня уважения. Это также распространяется на любого, кого я мог бы выбрать для свидания или потенциального замужества в какой-то момент моей жизни. Я слишком долго отказывался от жизни, что, как я думаю, стало для меня губительным. Я не планировал то, что случилось с Кэролайн. Это просто произошло. Но, сказав это, ни ты, ни твоя сестра не имеете права судить или вмешиваться. Если ты злишься, сердись на меня, я справлюсь.
Мне редко приходилось использовать жесткую любовь с обеими девушками. Они обе были избалованы? Еще бы. Однако в глубине души они были хорошими девочками, которые обычно следовали правилам.
В том числе и приличия.
Вот почему их действия и слова застали меня врасплох.
«Мне жаль, отец. На самом деле я позвонила, чтобы сказать тебе, как мне жаль. Это было грубо с моей стороны и очень по-детски. Я очень забочусь о Кэролайн и не хочу ничего, кроме как видеть тебя счастливым».
Вздохнув, я почти усмехнулся. «Тебе не нужно извиняться передо мной. Но ты извинишься перед Кэролайн. Если она захочет тебя увидеть».
«Поняла. Передайте ей, пожалуйста, наилучшие пожелания».
"Сделаю."
Как только я закончил разговор, я едва успел вздохнуть от разочарования, как почувствовал присутствие Кэролайн.
Она вошла, выглядя гораздо сильнее, чем раньше. Честно говоря, я был шокирован тем, что она не выглядела хуже из-за произошедшего.
«Не сердись на Даниэллу или Софию. Им просто тяжело».
Я сократил дистанцию, сопротивляясь прикосновению к ней в этот момент. «Я знаю, но дипломатия имеет большое значение».
«Иногда это не работает, когда дело касается семьи. Ты, как никто другой, должен это знать».
«Моя прекрасная, вдумчивая и умная женщина».
«Я просто остаюсь собой. До сих пор это было редкостью».
«Я рад, что ты можешь быть самой собой рядом со мной. Мне нужно задать тебе несколько вопросов».
"Да, я знаю."
Наконец я обхватил ее лицо, потирая ее мягкую кожу до покалывания. Было бы легко игнорировать дела рядом с ней, чего я просто не мог себе позволить. «Скажи мне, почему ты не послушалась меня».
«Потому что Джошуа умолял меня приехать к нему, говоря, что у него есть некоторая информация, которую мне нужно увидеть, и что он ничего не скажет мне ни по смс, ни по телефону».
Я поднял одну бровь, и она тут же покраснела. «И как он узнал твой одноразовый номер телефона? Случайно?»
«Я написала ему сообщение, чтобы предупредить его быть осторожным».
"Когда?"
«На вечеринке. Он пытался ответить, когда интернет отключился. Только сегодня утром я заметила, что он снова написал. Он казался взбешенным, и я была шокирована, когда он дал мне свой адрес. Он поклялся, что никогда этого не сделает, как бы сильно он ни доверял кому-либо. Неужели накопитель пропал?»
«Это еще предстоит выяснить. Мои эксперты работают над тем, чтобы попытаться получить любые возможные данные. У тебя есть телефон?»
«Нет, этот придурок разбил его об стену дома у Джошуа».
«Одно большое сообщение?»
«Нет, два. В первом упоминалась информация, которую он скрывал, и местонахождение. Второе появилось немного позже».
«Ты помнишь, в какое время он написал?»
Она сморщила нос, и мой член дернулся. «Сегодня утром. Может, около девяти? Почему это важно?»