Память душ
Шрифт:
– О нет. Пожалуйста, расскажи мне поподробнее о своих заскоках. Мне так интересно.
Я чуть не рассмеялся и таким образом позволил пройти еще одному отрезку вечности.
– Я не простил тебя за то, что ты мне солгал, – сказал я позже.
– Лгал тебе? – В голосе Тераэта звучало возмущение. – Я никогда не лгал…
– Когда ты впервые рассказал мне, откуда знаешь о Джанель. Ты солгал.
Тераэт фыркнул.
– О боги, я просто знал, что ты заговоришь об этом. Технически я не…
– Заткнись со своим «техническим» дерьмом. Ты намеренно подвел меня к неправильному выводу, а когда я к нему
– Откуда ты это знаешь? – В его голосе прозвучал ужас.
– Она мне сказала! Я даже помню, когда это случилось. В тот первый день на Инистхане, когда я увидел, как ты исполняешь Маэванос. Ты танцевал на этом алтаре, практически голый, а затем ты вонзил кинжал себе в сердце. Когда ты вернулся из мертвых, на твоем лице была широкая улыбка. Я спросил тебя, чему ты улыбаешься, и ты ответил, что только что воссоединился со своей женой.
– А что я должен был сказать? – ответил Тераэт. – «Эй, тебе знакома эта девушка? Та, которую ты никогда не встречал, но которой ты просто одержим, потому что демон оттрахал твой разум? Я встретился с ней в Загробном мире. Она – реинкарнация моей жены из прошлой жизни, и я по-прежнему одержим ею. Но она понятия не имеет, кто ты, так что я не собираюсь представлять вас друг другу».
– Подонок.
– Как и всегда. И, кстати, это относится к нам обоим. Ты вдобавок разговариваешь во сне. Мне рассказала Калиндра. Поэтому я и понял, что Джанель важна для тебя.
– Проваливай в пекло!
– Я совершенно уверен, что уже там нахожусь.
В какой-то момент ящерицы начали карабкаться вверх, так что мы фактически стали вертикально. Это весьма помогло. Мне казалось, что я хоть что-то могу контролировать, когда чувствую силу притяжения под ногами, а не сзади.
– И что мы будем делать с Джанель? – спросил Тераэт.
Я рассмеялся – весьма неприятно, если честно.
– Я серьезно.
Я покачал головой:
– Не думаю, что это зависит от нас. Она собирается составить обо всем происходящем собственное мнение. – Я посмотрел на Тераэта: пусть даже я и не мог ясно разглядеть его в темноте. – Знаешь, чего я не понимаю? Как тот, кто сходит с ума по независимым, уверенным в себе женщинам – Калиндра, Тьенцо, – одновременно относится к Джанель так, словно она – хрупкая кукла. Ты ведь слышал, что она убила дракона? Точнее двух? Ты убивал драконов?
Тераэт вздохнул:
– Воспоминания о ней сводят меня с ума.
– Элана Кандор смогла пройти Кортаэнскую Пустошь, будучи беременной твоим ребенком, – и потребовать у моргаджей, чтобы они прекратили нападать на Хорвеш. И моргаджи согласились. Думаешь, она была очень кроткой?
– Думаю, я ее не знал.
– И все же ты женился на ней. Это был брак по договоренности или что-то в этом роде?
– Браки тогда были… иными. Я женился на ней, потому что она была весьма симпатичной, мне нравилось, как она поет, и у нее были хорошие, могучие детородные бедра. Мы с ней не общались.
– Ух ты. Правда? То есть ты просто возвращался домой после своего последнего военного похода, насиловал свою хорошенькую жену с красивыми широкими бедрами и снова уходил?
– Это не было изнасилованием! – запротестовал Тераэт.
– Меня там не было, так откуда мне знать? Но я почти уверен, что единственная разница между тем, чтобы быть женой и рабыней в Кууре, заключается в том, кто получает деньги от продажи [117] . И если у нее не было выбора, то разве это не изнасилование? Ах да, это ведь все было законно. Технически.
117
Печальная правда.
Тераэт испустил долгий, прерывистый вздох:
– Я облажался.
– Ну, я весьма далек от того, чтобы объяснять тебе, что ты делаешь не так, – ядовито сообщил я.
– Ой, да пошел ты!
– Как пожелаешь, – огрызнулся я.
Я не знал, что делать. Я чувствовал себя таким опустошенным. Внутри все болело, мысли проносились вихрем. Я откинулся назад и медленно выдохнул. Все казалось таким неправильным и уродливым. Все, чего я хотел – безумно и отчаянно, – это исправить все это. Чтобы все стало правильным. Вот только я не знал, как это сделать. Я даже не был уверен, как это должно быть «исправлено». Чего я хотел?
Я загнал наши отношения в угол, который мне никогда не приходилось исследовать.
Признание Тераэта… Боги, он действительно сказал именно то, о чем я подумал?
– Я бы не сказал, что она влюбилась в меня, – наконец произнес я. – Она… она настоящая джоратка. Им нравится физическая привязанность. Это не означает ничего романтического. Но она жеребец – и каждый раз, когда ты пытаешься защитить ее, ты говоришь ей, что она находится под твоей идоррой, твоей властью. Что она нуждается в твоей защите. Там, откуда она родом, так не поступают. Она должна будет драться с тобой. Она не сможет остановиться. Она должна поставить тебя на место [118] .
118
Я потратил долгое время на размышления о том, почему Джанель, похоже, не придерживается тех же стандартов по отношению к Кирину. Наконец я нашел очевидный ответ: она обратилась за помощью к Кирину. Кирин действительно владеет идоррой над Джанель. Интересно, понимает ли это сам Кирин?
– Идорра? – слабо спросил Тераэт. – Я покорил Джорат. Думаю, я более знаком с их культурой, чем ты.
– Прошло пятьсот лет. Какая бы культура ни существовала, когда ты здесь бывал, она изменилась. Ты должен попросить, чтобы Джанель тебе все объяснила. Она справится с этой работой лучше, чем я. Я и сам все это едва понимаю. Имей в виду, я не считаю, что это такая уж здоровая основа для отношений. Это целая политика идора/тудадже. Все эти главенствующие и подчиняющиеся. Если один человек доминирует, другой обязан быть покорным. Не знаю. Возможно, я просто слишком романтичен и потому думаю, что это прекрасно для игры в бандаж и ужасно для любви.
Тераэт рассмеялся. Боль в груди немного утихла.
– Знаешь, иногда я забываю, что ты вырос в борделе. Из-за того, что ты такой ханжа, я все время думаю, что ты неопытен.
Я подавил смех.
– Ханжа? Я не ханжа.
– О, ты ханжа, – сказал Тераэт. – По-видимому, ты просто не наивен.
– Если только не по поводу самого акта. А вот по поводу любви… Разумеется. Я понятия не имею, что делать, когда ты влюблен.
– Никто из нас не знает, – сказал Тераэт. – Это естественно.