Память льда
Шрифт:
— Просто хотел сказать спасибо за всю твою помощь.
— Старик, это тонкая ирония? Мягко стелешь…
— Ну нет, я серьезно. Та мутная водица, что ты дал мне выпить — декокт Керули — она творит чудеса. — Его узкое лицо озарила заговорщицкая улыбка. — Чудеса…
— Рад слышать, что тебе лучше. Еще потрясающие землю новости? Если нет…
Бьюк переждал, пока бармен ставил на стол две кружки, потом понизил голос: — Я встречался со старейшинами Стоянок. Сначала они решили пойти сразу к принцу…
— Но потом опомнились.
— Пришлось маленько
— Так что теперь у тебя есть помощники в деле удержания безумного евнуха, вздумавшего работать привратником Худа. Отлично. Не будет паники на городских улицах, пока армия в четверть миллиона осаждает город.
Бьюк прищурился: — Я так и думал, что ты заметил спокойствие.
— Сейчас дела лучше.
— Но мне все еще нужна твоя помощь.
— Бьюк, не вижу в чем. Разве что ты просишь выбить дверь и отделить голову Корбала Броча от плеч. Тогда тебе придется отвлечь Бочелена. Всего на миг. Конечно, время решает все. Скажем, едва падут стены и Тенескоури ворвутся на улицы. Тогда и пойдем рука об руку, напевая любимую песенку Худа.
Бьюк усмехнулся из-за кружки. — Пойдем, — сказал он и выпил.
Грантл осушил свою, потянулся за новой. — Ты знаешь, где меня найти, — сказал он через миг.
— Когда поднимется волна.
Кот спрыгнул с балки, скакнул, зажал лапой таракана. Началась игра.
— Хорошо, — сказал капитан охранников, — что еще ты хочешь сказать?
Бьюк небрежно дернул плечом. — Я слышал, Стонни записалась в волонтеры. Прошла молва, что паннионцы наконец приготовились к первому штурму.
— Первому? Очень похоже, что второго не потребуется. Что до готовности, они уже несколько дней как готовы. Если Стонни решила бросить жизнь на защиту не защитимого, это ее дело.
— А какой выбор? Паннион не берет пленников. Нам всем придется драться, Бьюк, рано или поздно.
Вот потому и пью.
— К тому же, — сказал Бьюк, поднимая кружку, — ты стоишь на качающейся доске. Видишь веру как предмет целесообразности…
— А что, если есть иной путь?
Взор старого бойца отвердел. — Ты станешь набивать брюхо человечиной? Просто чтобы выжить? Неужели будешь?
— Мясо есть мясо. — Грантл не сводил глаз с кота. Тихий хруст показал, что играть тому надоело.
— Ну, — сказал, вставая, Бьюк, — я думал, что ты не способен меня удивить. Я думал, что знаю тебя…
— Думал.
— И вот за кого отдал жизнь Харлло.
Грантл медленно поднял голову. Бьюк увидел в его лице нечто, заставившее сделать шаг назад. — В какой Стоянке ты работаешь сегодня? — спокойно спросил капитан.
— Ульдан, — прошептал старик.
— Я отыщу тебя. А пока, Бьюк, сгинь с глаз моих.
Тени почти ушли из двора, оставив Хетана и ее брата Кафала на солнцепеке. Баргасты сидели на вытертом, выцветшем ковре, низко опустив головы. Обоих покрывал черный от сажи пот. Между ними стояла низкая, широкая жаровня о трех железных ножках; в ней курились угли.
Со всех сторон толпились солдаты и придворные.
Надежный
Это не спокойствие смертных. Они странствуют среди духов. Брукхалиан требует, чтобы я любым способом нашел выход. Нет ли у Хетан еще тайн? Улица спасения для нее, брата и костей Предков — Основателей? Неведомая слабина в нашей обороне? Щель в рядах паннионцев?
Итковиан вздохнул. Он уже пытался, и безуспешно. Но попробует еще раз. Приготовившись шагнуть к Баргастам, он ощутил рядом чье-то присутствие. Принц Джеларкан.
Лицо молодого человека вытянулось от усталости. Тонкие длинные пальцы мелко дрожали, хотя он сцепил руки и положил их на пояс. Не отводя глаз от суетливого двора, он сказал: — Мне нужно знать намерения Брукхалиана, Надежный Щит. Ясно же, что у него, как говорят ваши солдаты, 'кукиш в кармане'. А мне приходится снова и снова просить аудиенции у мной нанятого человека! — Он постарался скрыть язвительную горечь своих слов. — И без толку. Смертный Меч не имеет для меня времени. Нет минутки для Принца Капустанского.
— Сир, — ответил Итковиан, — можете задать все вопросы мне, и я на них отвечу.
Юный капанец повернулся к нему лицом. — Брукхалиан позволил вам рассказать все?
— Так точно.
— Прекрасно. Крон Т'лан Имассы и их неупокоенные волки. Они уничтожили демонов К'чайн, что были у септарха.
— Так точно.
— Однако у Паннион Домина есть еще. Гораздо больше.
— Да.
— Тогда почему Т'лан Имассы не направляются в их империю? Нападение на территорию Провидца может повлечь отход осаждающих сил Кульпата. Провидцу ничего не останется, как отозвать их за реку.
— Будь Т'лан Имассы армией смертных, этот выбор был бы очевидным и отвечающим нашим нуждам, — ответил Итковиан. — Увы, Крон и его немертвые родичи связаны нечеловеческими интересами, о которых мы ничего не знаем. Нам говорили о собрании, о неслышимом призыве ради неведомых целей. В данный момент это преобладает над всем остальным. Крон и Т'лан Ай уничтожили К'чайн Че'малле септарха, потому что их присутствие несет прямую угрозу собранию.
— Почему? Ваше объяснение недостаточно, Надежный Щит.
— Могу только согласиться с вашей оценкой, сир. Должна быть иная причина для нежелания Крона идти на юг. Тайна, касающаяся самого Провидца. Кажется, слово 'Паннион' — джагутское. Джагуты были смертельными врагами Т'лан Имассов. Вы сами, наверное, знаете об этом. Мое личное мнение состоит в том, что Крон ожидает прибытия… союзников.
Других Т'лан Имассов, спешащих на ожидающееся собрание.
— Вы пытаетесь внушить, что Крон страшится Паннионского Провидца…
— Да, исходя из убеждения, что он — Джагут.