Память льда
Шрифт:
Никто не пытался.
Они вылетели за пределы Коралла, к востоку, и увидели море. Горизонт все еще был различим в угасающем свете запада.
Она увидела в полулиге от берега четыре военных корабля, пробирающихся по кромке треснувших льдов. Над парусами развевались флаги Малазанской Империи.
Артантос — Тайскренн… о, эти планы внутри планов, игры обмана и предательства…
Наша история, наша история убивает нас, о любовь моя.
Они прошли по широкому кругу, возвращаясь к Кораллу, далеко
Глаза нашли Каладана Бруда, солдат из Серых Мечей, Баргастов и прочих.
Орфанталь заговорил в ее разуме. Вниз, сестра. Я буду охранять небо. Я, Силана и наши Солтейкены. Смотри, спускается Карга. Иди за ней.
Я буду охранять тебя, брат…
Враг уничтожен. Корлат, то, что ты хочешь охранять, оставаясь со мной — это твое сердце. Сохрани его от боли. От потери. Сестра, он заслужил большего. Теперь вниз. Скорбь — дар живых, дар, потерянный столь многими нашими родичами. Не отступай. Спускайся, Корлат, в мир смертных.
Корлат изогнула крылья, начав плавный спуск. Спасибо, брат.
Она изменила форму, опускаясь на скромную площадь сразу за воротами. Ее прибытие заставило солдат разбежаться. Снова Тисте Анди, внезапно ослабевшая от ран, лишь поверхностно исцеленных Брудом, она шаталась, проходя к ожидавшему под аркой ворот Полководцу. Карга о чем-то ему доложила и теперь снова поднималась в темное небо.
Никогда она не видела Бруда таким… побежденным. Известие о победе казалось незначащим перед лицом таких потерь. Для всех нас.
Вместе с ней к полководцу подошел еще один человек. Тощий, сутулый, длинные светлые волосы лежат колтуном на голове.
Корлат увидела, как мужчина отдал честь. — Верховный маршал Пень, Волонтеры Мотта. Насчет того приказа…
— Какого приказа? — буркнул Бруд.
Мужчина обнажил в улыбке длинные, белые зубы. — Не важно. Мы были там, видите ли…
— Где?
— Хм, там, по ту сторону стены, к востоку от ворот, сир. Там еще были маги. Братья Бревно их не любят, так что они их стерли. Ни один больше не дышит. Теперь чего вы от нас пожелаете?
Каладан Бруд равнодушно смотрел на него. Покачал головой. — Не имею представления, Верховный маршал Пень.
Человек из Мотта кивнул. — Ну, мы можем тушить пожары.
— Так идите.
— Слушаюсь, сир.
Корлат подошла ближе, едва маршал Пень удалился. Бруд смотрел тому в спину. — Полководец?
— Я думал, они остались позади, — пробормотал он. — И вот они… в городе. Они были по ту сторону от К'чайн Че'малле — а оказались внутри, через ворота или через стену, забрав с собой магов. Так как они…
— Полководец, там малазанские суда. Приближаются.
Бруд просто кивнул: — Мне сказал Артантос, прежде чем перенестись на палубу главного
— Сразу трое?
— Нет, один. Куча титулов, в зависимости от исхода переговоров.
Корлат глубоко вздохнула. Прочь боль, потери — немного подождать. — Войско Однорукого столь сильно… уменьшилось, что малазане не смогут говорить с позиции силы…
Бруд прищурился. — Корлат, — тихо сказал он, — я убежден, малазане заслужили право просить чего угодно. Если они захотят, Коралл их.
Корлат вздохнула: — Полководец, открытие Куральд Галайна — необратимое событие. Сейчас город лежит не только в этом мире, но и в садке Тисте Анди.
— Да, это означает прямые переговоры между малазанами и Рейком. Не со мной. Скажи, чего потребует твой Лорд? Отродье Луны…
Продолжать не было нужды. Город в глубине скалы все еще скрывал массу воды, запертой в нижних помещениях — вес, которому крепость не может противостоять. Отродье погибает. Она знала, что его придется оставить. Дом, родное место с таких давних пор. Скорблю и я? Не знаю.
— Я не говорила с Аномандером Рейком, Полководец. Не знаю его позиции. — Она отвернулась и пошла к воротам.
Бруд позвал ее.
Не сейчас.
Она прошла под аркой ворот, устремила взор на вершину холма. Там, за устлавшим поле ковром из тел я найду его. То, что осталось. Его лицо, дар памяти, теперь холодно. Я видела, как утекает жизнь из его глаз. Момент смерти, умирания. Отступление, прочь из глаз, назад и куда-то. Он оставлял меня.
Она замедлила шаг, подавленная болью утраты.
Дорогая Мать Тьма, видишь ли меня сейчас? Следишь ли за своим ребенком? Смеешься ли, видя меня раздавленной? Я же повторила твои старые ошибки. Отдала сердце, подчинившись глупой мечте. Танцующий Свет — ты жаждала его, не так ли?
И была предана.
Ты оставила нас, Мать… вечному безмолвию.
И все же…
Мать Тьма, после этого открытия я лучше чувствую тебя. Не горе ли прогнало тебя в даль, так далеко от своих детей? Когда мы, юные, жестокие — проклятое бессердечие! — мы прокляли тебя. Добавили еще один слой к твоей боли.
Этот путь… ты уже проходила по нему.
Что же тебе остается, кроме смеха?
По лбу ударили капли, обожгли разверстые края раны. Она остановилась, взглянула вверх. Отродье Луны над головой… плачет над ней…
…и над полем, заваленным трупами, над тысячами коленопреклоненных Т'лан Имассов по правую руку. Мертвые, потерянные — цвета стали ярче, словно дождь насытил их, сделав более вещественными, более реальными. Это больше не выцветшая палитра взгляда Тисте Анди. Жизнь, краткая, чтобы обострить каждую мелочь, прилепиться к каждому оттенку, сделать каждый миг болезненно — острым.