Памятник футболисту (Скандал в благородном семействе)
Шрифт:
— Ну так, — нехотя согласился Бручиани. — Поймите, я не хочу, чтобы меня нашли в каменоломне, на дне озера, хоть в пляжной кабинке с пулей в затылке. Я не хочу, чтоб Джипа стала вдовой, даже безутешной, — добавил он иронически.
— Вот-вот, — закивал Гор, — надо, чтобы процесс убедил их, что вы делали все, о чем с «ними» договорились, — словом, что вы честный человек. Если же суд посадит вас за жульничество, то это не так уж страшно — за мошенничество против частного лица больше трех лет и штрафа не дают, поборемся за минимальный срок — шесть месяцев. Ну, а штраф, надеюсь, вас не разорит...
— Уж если кто и разорит меня, так только вы, — огрызнулся Бручиани.
— Спокойно, дорогой, — вмешалась Джина, — действительно, главное обелить себя перед «организацией», а судьи — черт с ними. Я буду ждать тебя, приходить к тебе в тюрьму за инструкциями, возьму управляющего...
— Никаких управляющих! — закричал Бручиани. — Знаю я твоих управляющих! И вообще я не желаю за решетку!
— Вот-вот, — подхватил Гор, — это программа-максимум: выиграть процесс или хотя бы обойтись без наказания. А программа-минимум — отделаться пустяками. Но главная цель — убедить в своей невиновности не суд, а «их», — он снова неопределенно ткнул пальцем в пространство.
— И тогда, кстати, экономия будет, — невозмутимо заметила Джина, наливая себе что-то в бокал, — можно отпустить телохранителей, продать этот твой танк и вообще жить спокойно.
— Да, — в голосе Бручиани звучала досада, — такой был бизнес! Все испортили. Придется переключиться на другое. Вот интересно, кстати, как там в конном спорте? Мне говорили, что...
— Конкуренции много, — деловито перебила Джина.
— Откуда ты знаешь? — изумленно спросил ее муж.
— Интересовалась, — коротко пояснила Джина, — бокс, кетч, скачки — это все занято. В баскетболе можно попробовать...
— А плавание...
— Плавание, легкая атлетика, борьба, ну и другие виды — этим никто не интересуется. Это все не спорт, так...
— Что ты толкуешь, Джина, — Бручиани укоризненно посмотрел на жену. — «Не спорт»! Да легкой атлетикой миллионы занимаются!
— Да хоть миллиарды, — она презрительно скривила губы, — если пет тотализатора, драк на трибунах, дохода, — какой же это спорт! Да вот насчет драк, тут хоккей может кое-что дать...
— Вернемся все-таки к делу, — недовольно перебил Гор, — у меня тут список свидетелей. Надо решить, кому сколько заплатить...
Подобные совещания они проводили ежедневно, засиживаясь иногда за полночь.
Не дремали, как уже говорилось, и адвокаты доктора Зана.
Доказать, что игроки брали деньги у букмекеров, а тренеры и Зан об этом не знали, видимо, не удалось бы. Значит, надо доказывать, что хоть деньги и брали, но обязательств по фальсификации матчей не выполняли.
...Перед судьями стоит огромный рыжий детина, капитан «Рапида» Олафссон.
— Скажите, подсудимый, — строго спрашивает председательствующий, — вы получали деньги от Бручиани?
— Иногда, — мрачно цедит сквозь зубы Олафссон.
— Что значит «иногда»?
— Когда хотел, тогда давал.
— Вот просто так, из симпатии к вам? — иронизирует судья. — Или ему нравится ваше лицо? За что давал?
— Ему нравилось, как я играл, — под сдержанный смех зала отвечает капитан «Рапида».
— А разве Бручиани не хотел, чтоб эта ваша так нравящаяся ему, по вашим словам, игра оканчивалась определенным результатом, скажем голом или, наоборот, промахом?
— Не знаю, может, и хотел...
— Значит, вы брали деньги за то, чтобы игра заканчивалась с определенным счетом, таким, какой хотел Бручиани, то есть брали взятку?
— Может, и так, деньги брал, только, раз я ничего не делал, чтоб счет был какой хотел этот Бручиани, где ж здесь взятка?
Надев очки, председательствующий начинает копаться в документах, лежащих перед ним на столе.
— Перед матчем «Рапида» с «Борусией-2» вы получили задаток и указание выиграть с разницей в два гола. Игра окончилась 2 : 0. Оба гола забили вы.
Олафссон молчит.
— Не заставляйте повторять вопросы, — раздраженно говорит председательствующий, — что ж это, совпадение?
— Не знаю, — медленно роняет слова капитан «Рапида», — может, и совпадение. Я ведь забил оба гола в первом тайме. Что ж я, мог предвидеть, что они ни черта не забьют? Да и наши...
— Есть показания ваших игроков, что, как только вы забили эти два гола, тренер Корунья перевел команду в оборону и дал указание никаких прорывов не делать. Ваша команда намного сильней «Борусии-2». При такой тактике вы знали, что вам голов тоже не забьют. Так что счет 2 : 0 оставался гарантированным.
— Я не тренер, — возражает Олафссон, — мое дело забивать голы, а менять тактику — это дело Корунья.
— Подсудимый Корунья, -- поворачивается к нему председательствующий, — вы слышали вопросы и ответы?
— Да, господин судья.
— Что вы можете сказать по этому поводу?
— Значит, так, господин судья, — Корунья говорит деловито и подробно — все должны видеть, что он полон добрых намерений. — Значит, так: является ко мне этот Бручиани, вернее его подручный Тринко, царство ему небесное (Корунья самозабвенно несколько раз осеняет себя крестным знамением), и предлагает две тысячи, если наша команда побьет «Борусию-2» 2 : 0. Я думаю: «Подлец же ты и дурак к тому же»...
— Кто подлец, говорите ясней, — перебивает председательствующий.
— Да этот Тринко, господин судья, царство ему небесное (Корунья снова крестится), он хочет сделать там какую-то махинацию с тото. А я рассуждаю: раз ты такой подлец, что хочешь обмануть честных людей, и такой дурак, что даешь мне деньги, что ж, я эти деньги возьму, спасибо за подарок, а делать ничего не буду. Как сыграют — так и сыграют. Что мы выиграем — и так ясно, а уж какой счет будет, посмотрим...
— И счет случайно оказывается как раз 2 : 0 — снова иронизирует судья.