Памятное. Новые горизонты. Книга 1
Шрифт:
После нескольких слов, произнесенных де Голлем, слово взял Хрущев. Он сказал:
– Совещание может начать свою работу в том случае, если президент Эйзенхауэр принесет свои извинения Советскому Союзу за провокацию Пауэрса.
Эйзенхауэр еле слышным голосом, скорее для себя, чем для других, заявил:
– Подобных извинений я приносить не намерен, так как ни в чем не виноват.
Все участники встречи поняли, что оставаться сидеть на своих местах – значит начать состязание в том, кто кого пересидит. Поэтому все, не произнося ни слова, покинули зал.
Этот случай, возможно, уникальный в истории. Но так было.
Извинения, которое Советский Союз имел все основания получить, с американской стороны не последовало. И именно поэтому встреча оказалась сорванной. Ее сорвал не Хрущев, ее сорвал Эйзенхауэр.
Президент Франции еще пытался спасти положение. Но из этого ничего не получилось. Де Голль при последующей встрече с Хрущевым дал понять, что Эйзенхауэр в принципе не прав, но ему чуть ли не следует все это простить, вроде как нашалившему ребенку.
Хорошо известно, что линия Эйзенхауэра во внешних делах отличалась большой противоречивостью, широкой амплитудой колебаний. И трудно точно разделить, что в этой линии являлось результатом влияния тех кругов, прежде всего военнопромышленных, которые привели его к власти, а что – результатом его собственных убеждений. Впрочем, эти убеждения, как и непоследовательность действий Эйзенхауэра в международных делах, порождались условиями, в которых формировался он сам и созревали его взгляды, условиями, в которых ему пришлось действовать и в погонах, и без оных.
При этом, однако, следует отдать должное заявлению, сделанному Эйзенхауэром в конце второго срока пребывания на посту президента. Говоря о «союзе колоссальной военной организации и крупной военной промышленности», он заявил:
– Мы должны остерегаться установления неоправданного влияния военно-промышленного комплекса.
Этот вывод заслуживает того, чтобы осесть в уме каждого американца. Тем самым Эйзенхауэр сумел в данном случае подняться на определенную высоту и бросить более реалистический взгляд на положение дел, указать главную причину, вызывающую обострение напряженности в мире.
Ну что ж, на весах, которые взвесят минусы и плюсы в его жизни – и военного, и политика, – указанный положительный факт должен также быть отмечен.
Даллес – кто он?
Часто в США те, кто понимал обстановку, говорили:
– Если бы не было Даллеса, то его надо было бы изобрести.
Это – меткое выражение. Оно имеет смысл.
Слуга, верный, убежденный, упорный и по-своему способный, с ожесточением отстаивавший интересы военно-промышленного комплекса, – таким был Даллес. Он занимал пост Государственного секретаря США в администрации Эйзенхауэра и, несомненно, оказывал глубокое влияние на протяжении длительного периода на внешнюю политику и дипломатию США.
Даллес родился в 1888 году в Вашингтоне в семье преподавателя богословия. Получил юридическое образование. Его дед со стороны матери – Джон Уотсон Даллес был Государственным секретарем США в 1892–1898 годах.
Уже в 1907 году Д.Ф. Даллес входил в качестве секретаря в состав американской делегации на Гаагской мирной конференции, а в 1919 году стал советником делегации США на Версальской мирной конференции. И в последующие годы он выполнял ряд дипломатических поручений. На Версальской конференции его роль считалась небольшой, однако советник из молодых да ранних все же, по общему мнению, являлся одним из вдохновителей известного «плана Дауэса», способствовавшего возрождению германской тяжелой промышленности; через полтора десятка лет Гитлер использовал эту промышленность для подготовки фашистской агрессии и развязывания Второй мировой войны.
Теснейшим образом Даллес связал себя с большим бизнесом. Он являлся членом правления ряда промышленных фирм и банков, в том числе «Нью-Йорк сити бэнк» и некоторых других монополистических объединений, возглавлял крупную адвокатскую фирму «Салливен энд Кромвелл», услугами которой, по сообщению американской печати, пользовались шестьдесят компаний, охватывающих почти все отрасли промышленности, а также значительную часть страхования и банков США. Указанная фирма состояла членом профашистской организации «Америка прежде всего», созданной известным американским реакционером Чарлзом Линдбергом. Лично Даллес и его жена жертвовали большие суммы в пользу этой организации.
В 1941 году Даллеса избрали председателем занимавшейся международными делами комиссии Национального совета христианской церкви США, и он занял место на самом реакционном фланге этой организации. В 1944 году он стал вицепрезидентом Объединения юристов города Нью-Йорка и председателем комитета по международному праву при этой организации.
Встает вопрос: кем же считать Даллеса – политиком или юристом? И то и другое в нем совмещалось и дополняло друг друга. Вместе с тем мои личные длительные наблюдения за деятельностью этого человека позволяют сделать вывод: уже примерно со времени Версальской конференции Даллес-юрист стал уступать место Даллесу-политику. Свойственное ему тщеславие, поощрение со стороны коллег и друзей придавали ему все больше уверенности в своих силах, хотя на высокую трибуну он еще не вышел.
Будущий глава американского дипломатического ведомства упорно взбирался по служебной лестнице, приобретая опыт, шлифуя свой специфический даллесовский инструментарий в дипломатии.
В годы Второй мировой войны его имя уже чаще стало появляться в печати, в частности, в связи с тем, что он стал главным советником губернатора штата Нью-Йорк Дьюи – республиканского кандидата в президенты, соперника Рузвельта на выборах 1944 года в США. Правда, многие еще спрашивали:
– Кто этот Даллес, который вроде бы имеет дело с церковью, а высказывается вовсе не по-церковному?
Его стиль в речах, заявлениях, статьях отличался и угловатостью и резкостью. У Даллеса хорошо ладили культ креста и поклонение мечу, и он упорно шел по избранной дороге. Даллес, и сам ставший крупным миллионером, постоянно и рьяно защищал цели большого бизнеса и внешнеполитические планы США, которые все больше пропитывались духом экспансии.
За деятельностью Даллеса я имел возможность наблюдать в течение примерно пятнадцати лет. На протяжении всего этого периода он проявлял определенную последовательность. Даллес никогда нарочито не приспосабливался к хозяевам Белого дома, кто бы там ни находился. Ни администрация Рузвельта, ни администрация Трумэна не считали этого человека просто мальчиком на побегушках. Выступая по вопросам внешней политики, под сенью Библии, он всегда отстаивал позиции правые, реакционные, отстаивал упорно.