Пандемия. Аркада. Эпизод второй
Шрифт:
– Потому что их давно никто не носит.
– Ах, черт… – Калибровочная сеть дернулась, изображение резко сместилось вправо. – Я тоже никак не привыкну, что очки стали бесполезны.
Весьма полезный эффект наноэкранов: проблемы со зрением остались в прошлом. «Единица» стала стандартом.
– Вы были офтальмологом, – догадалась Карифа.
– И хорошим, – грустно подтвердил Шлипстер. – Извините, что полез с советами.
– Я знаю, как нужно обращаться с глазами от «Iris Inc.», но не всегда могу делать то, что нужно, – вежливо ответила девушка. – Специфика работы, док, которая компенсируется расширенной страховкой.
– Извините.
Врач
– Теперь как?
– Все в порядке, – отозвалась заскучавшая Амин, быстро проверив поврежденные сектора. – Прекрасно.
– Компьютер показывает стопроцентный уровень сигнала.
– Сейчас я с ним, пожалуй, соглашусь.
– Тогда я отключаюсь. Пять, четыре, три…
Затем последовало мгновение темноты, после которого Шлипстер отодвинул аппарат, убрал ремни, помог Карифе подняться с кресла и перейти на кушетку. Помог прилечь, после чего капнул в глаза успокаивающим раствором, снял маску и велел приходить в себя.
– Спасибо.
– Не за что.
Врач вновь замолчал, судя по звукам – занимался своей большой загадочной машиной, а затем стал щелкать по клавиатуре – заносил в базу результаты осмотра, и лишь закончив, поинтересовался:
– Система восстановилась?
– Да.
Наноэкран был активен и при закрытых глазах: рабочий стол с иконками приложений находился в доступе постоянно, отключаясь лишь распоряжением «Спать». Лежащая на кушетке Амин дождалась перезагрузки чипа, затем бездумно погоняла курсор с помощью вживленной в подушечку указательного пальца «мышки», легким двойным ударом открыла почтовое приложение, убедилась, что работа системы полностью восстановлена, и поднялась с кушетки. Капли подействовали: потревоженные глаза успокоились и вернулись в нормальный, рабочий ритм. Задерживаться в кабинете не имело смысла.
– Еще раз спасибо, док.
– Это моя работа.
– Вы сделали ее очень хорошо.
«Суслик-переросток» справился со своей задачей гораздо лучше болтливой, но не слишком внимательной Тесс.
– И все же… – Он откинулся на спинку кресла. – Агент Амин, мне действительно интересно, почему вам не нравятся наноэкраны?
– Они… – Карифа помолчала, раздумывая, стоит ли откровенничать с коротышкой, решила: «Почему нет?» и как-то по-детски уточнила: – Смеяться не будете?
– Ни в коем случае, – очень серьезно ответил врач.
И девушка ответила:
– С тех пор как появились наноэкраны, я перестала замечать настоящие взгляды.
– Что вы вкладываете в понятие «настоящие»? – не понял офтальмотехнолог.
– Нынешние слегка туманны, размыты, будто собеседник смотрит не на тебя, а внутрь себя, – ответила Карифа. – Полагаю, таков эффект экрана.
– В действительности нанопокрытие никак не проявляется внешне – для этого оно слишком тонкое, – не согласился Шлипстер. – Тончайшее.
– Мы оба знаем, что я имела в виду, – улыбнулась девушка. – Эффект экрана в том, что люди смотрят в него, а не на мир.
– В него и на мир, – уточнил врач.
– Он встал между миром и человеком.
– Да вы философ, агент Амин, – протянул удивленный Шлипстер. – Не ожидал, признаться… не ожидал.
– Мне часто приходится устраивать сюрпризы, док, это часть моей работы.
– Вы в этом поднаторели… – Было видно, что бывший офтальмолог хочет оставить последнее слово за собой и старательно подыскивает аргументы. – Теперь наноэкраны стали нормой, они есть почти
– Не согласна, – качнула головой Карифа. – Они превратятся в настоящие тогда, когда люди станут рождаться с наноэкранами на глазах.
Сказала и поняла, что задела «суслика» за живое. Он поднял брови, словно услышал нечто такое, чего никак не мог произнести специальный агент GS, помолчал, так же, как и Карифа несколько секунд назад, обдумывая, стоит ли откровенничать, решил, что стоит, и сообщил:
– Возможно, будут рождаться, агент Амин, – после чего еще больше понизил голос. – То, что я сейчас расскажу, не скрывается, но и не афишируется: в «Iris Inc.» целое подразделение работает над этой проблемой.
– Зачем? – поинтересовалась обескураженная девушка. – Какой в этом смысл?
– Мистер Паркер считает, что наноэкраны должны стать частью человека будущего, – объяснил Шлипстер. – Разве это не естественно?
С ответом Карифа не нашлась.
Форт Кэмпбелл США, Кентукки апрель, 2029
До прошлого, 2028 года полковник Сил специального назначения Бенджамин Орсон не задумывался над своей отставкой: ни над тем, что она когда-нибудь случится, ни над тем, как он ее встретит и что будет делать дальше. Понимая, что рано или поздно погоны придется снять, Орк признавался себе, что плевать хотел на то, как пройдет процедура, и был уверен в одном: после положенных чествований, прослушав правильные речи и аплодисменты, он обязательно отправится с друзьями и бывшими подчиненными в ближайший бар, как следует напьется и на следующий день проснется с больной головой.
Никому не нужным.
Орсон понимал, что так будет… Точнее, он знал, что будет именно так, но до прошлого года над своей отставкой не задумывался, поскольку планировал служить еще пару десятков лет. Однако 2028 год врезал по нему, как мул копытом. И не только по нему: 2028 врезал по всей цивилизации.
Удар получился не смертельным, но чудовищно сильным: 22 января 2028 года крупный метеорит стер с лица земли русский город Воронеж.
Столкновение не изменило климат, не вызвало грандиозных пылевых облаков, о которых предупреждали ученые, не столкнуло планету с орбиты. Зато убило огромное количество людей, вызвало землетрясение, и ударная волна семь раз обежала вокруг Земли. Человечество впервые столкнулось с настоящей космической катастрофой, и в те дни журналисты и блогеры много говорили о том, что Воронежский метеорит изменил жизнь всего мира.
Однако в те дни никто и не подозревал, как сильно метеорит изменил жизнь мира.
Во время удара и вызванных им техногенных аварий погибли около миллиона человек, однако настоящая катастрофа разразилась чуть позже, когда выяснилось, что Воронежский метеорит принес на Землю suMpa, неизвестный доселе вирус, который с ужасающей стремительностью распространялся по планете, заражая всех, от младенцев до стариков, но при этом никак себя не проявляя. До сорока двух лет. Да и после сорока двух можно было остаться нормальным и прожить долгую жизнь. А можно было «взорваться» под действием suMpa и превратиться в одержимого жаждой убийств сумасшедшего. Человек, достигший возраста сорока двух лет, становился бомбой с часовым механизмом, и чтобы это показать, в ar/G над его головой появлялись красные цифры с реальным возрастом: «42» или больше.