Панихида по усопшим
Шрифт:
– Какого черта вы хотите? – прорычал главный инспектор Белл из Городской полиции.
Две недели в Малаге, которые совпали с забастовкой испанского гостиничного персонала, не способствовали чувству юмора; и текущие дела, которые он охотно оставил (как всегда) после себя, никуда не делись. Но он хорошо знал Морса: они были старыми спарринг-партнерами.
– Испанские бордели все еще бойко функционируют?
– Я был с женой, откуда мне знать?
– Расскажите мне что-нибудь о деле Лоусона.
– Будь я
– Как дела у детей?
– Неблагодарные маленькие засранцы. Больше их с собой не возьму.
– А дело Лоусона закрыто?
– Закрыто и гвоздями забито.
– Никакого вреда в простом…
– Я потерял ключ.
– Все дети неблагодарны.
– Мои особенно.
– Где материалы?
– Что вы хотите узнать?
– Кто убил Джозефса, для начала.
– Это сделал Лоусон.
Морс моргнул с некоторым удивлением:
– Вы имеете в виду, что?..
Белл кивнул.
– Нож, которым был убит Джозефс, принадлежал Лоусону. Женщина, которая убиралась у него, видела нож несколько раз на столе в доме священника.
– Но Лоусон был тогда далеко от Джозефса, – Морс остановился как вкопанный, а Белл продолжал.
– Джозефс был практически мертв, когда был зарезан: острое отравление морфием, который ему подложили, как говорится, на жертвеннике Господа. Что вы думаете об этом, Морс? Джозефс был церковным старостой, и он был всегда последним в алтарной цепочке, и он скончался с некоторыми довольно странными вещами в желудке, верно? Кажется довольно очевидным то, что…
Морс испытывал странное ощущение. Дежа-вю. Он обнаружил, что только наполовину слушает объяснения Белла – нет, не Белла, свои собственные объяснения.
– …помыть посуду, вытереть ее начисто, и держать в шкафу до следующего раза. Легко! Доказательства? Их нет.
– Но как же Лоусон…
– Он стоит перед алтарем, ожидая окончания последнего гимна. Он знает, что Джозефс должен считать собранные деньги в ризнице, как он всегда делает, и Лоусон ожидает, что он будет лежать без сознания; мертвый, наверное, к настоящему времени. Но вдруг слышит крик Джозефса о помощи, и Лоусон летит по проходу в своей рясе…
– В облачении, – пробормотал Морс.
– …и он наклоняется над ним; он удерживает остальных – их было не так уж много, во всяком случае – подальше от ризницы, посылает за помощью, а затем, когда остается один, втыкает нож в спину Джозефса – просто чтобы убедиться.
– Я думал, что умыкнули деньги.
Белл кивнул.
– Был там на службе один из опустившихся бродяг: Лоусон помогал ему иногда – поместил его в церковный приют, отдал ему свои старые костюмы – такое дело. На самом деле, этот человек стоял на коленях рядом с Джозефсом во время причастия.
– Таким образом, он мог подбросить морфий в вино.
Белл покачал головой.
– Вы должны ходить в церковь хоть иногда, Морс. Если бы он сделал это, Лоусон был бы также отравлен, как и Джозефс, потому что священник должен допить то, что осталось после причастия. Вы знаете, я считаю, ваш мозг стареет.
– Кто-то все-таки зажал казну, – слабо возразил Морс.
– О да. И я уверен, что это был тот бродяга – Swan [7] , или что-то подобное, так его называют. Он просто увидел деньги в ризнице и… ну, он просто прикарманил их.
7
The Swan (англ.) – лебедь, в переносном значении – «странное явление».
– Я думал, вы сказали, что Лоусон должен был хранить все в другом месте.
– Для начала, да. Он должен был.
Морс был далеко не убежден, но Белл поплыл счастливо дальше.
– И бродяга достаточно хорошо образованный человек, судя по всему. Мы получили его описание, конечно, но… Они все выглядят почти одинаково, парни такого рода: ни один из них не бреется и не стрижется. Во всяком случае, он сел бы только за мелкую кражу, если б мы его нашли. Два или три фунта, – это все, что он получил. Забавно, на самом деле. Если бы он имел возможность пошарить у Джозефса в карманах, он нашел бы почти сто.
Морс присвистнул.
– Это означает, что у Лоусона также не было времени пройтись по карманам, верно? Мне говорили, что духовенству не сильно переплачивают в наши дни, и Лоусон мог бы…
Белл улыбнулся.
– Лоусону адски повезло, у него был шанс, – как зарезать его ножом, так и залезть в его карманы. Но это здесь, ни при чем. У Лоусона не было причин для этого. Еще несколько недель назад, до того, как он умер, его депозитный счет в банке составлял более 30 000 фунтов.
На этот раз свист Морса был громким и долгим.
– За несколько недель?
– Да. Затем он снял деньги. Почти все.
– Есть идеи почему?
– На самом деле, нет.
– Что сказал менеджер его банка?
– Ему не позволили ничего мне сказать.
– Что ему сказал Лоусон?
– Лоусон сказал ему, что он собирается сделать анонимное пожертвование на какую-то благотворительность, и именно поэтому ему нужны были наличные.
– На какое-то гребаное пожертвование!
– Некоторые люди более щедры, чем другие, Морс.
– Он снял все эти деньги до или после того, как Джозефс был убит?
Впервые Белл, казалось, почувствовал себя немного неловко.
– Раньше на самом деле.
Морс помолчал некоторое время. Новые улики состыковывались как-то неаккуратно.
– Какой мотив был у Лоусона для убийства Джозефса?
– Шантаж, возможно?
– Джозефс имел что-то на него?
– Что-то вроде того.
– Есть идеи?
– Были некоторые слухи.
– И что?
– Я предпочитаю факты.