Паника. Мужчины на грани нервного срыва
Шрифт:
Джонни. Я видел, что он притворялся.
Макс. Откуда?
Джонни. Это было видно по его глазам… По лживым глазам этого монаха… Что он несчастлив. И хватит уже об этом!
Лео. Слушай, а давай сейчас составим сто пунктов о моей жизни?
Макс. Нет, нет… Мы больше не занимаемся терапией.
Лео. У меня получится.
Макс. Ты мне надоел.
Лео. Вот мои сто пунктов. Слушайте.
Макс. Даже и половины не насчитал.
Джонни. Но все-таки Лео довольно много перечислил.
Лео. Ну и славно. А вот пять человек, которых я уважаю. Пять человек. Ну, Мик Джаггер, само собой. Потом Мохаммед Али… Тина Тернер.
Макс. Неужели ты не шутишь?
Джонни. Психоаналитики не имеют права критиковать своих пациентов.
Макс. Я не психоаналитик.
Лео. Далай Лама.
Макс. А вот это хорошо.
Лео. Михаэль Шумахер! Интересно, кем из них я хотел бы быть? Так ведь там в тесте, все правильно?
Макс. Да.
Лео. Я хотел бы быть… Михаэлом Шумахером!
Макс. Нет! Шумахер — полный дебил! Лучше бы ты захотел стать Мохаммедом Али или Далай Ламой.
Лео. Может быть, ты этого и хочешь. А я хочу стать Шумахером и точка.
Макс. Мари заставила тебя задуматься о чем-то очень важном. А ты вместо этого хочешь на машине своей круги нарезать. Жалко тебя, ты просто ничтожество! И желания твои ничтожны!
Джонни. Разве так психоаналитики говорят? Разве они кричат на подопечных? А?
Макс. Может быть, им иногда стоило бы открывать свой рот. Вот поэтому я больше не твой психоаналитик, Лео! Вот так! Хватит!
Лео. Хорошо, хорошо, успокойтесь. Я сейчас по-другому скажу. На самом деле я хочу быть…
Джонни. Не надо ничего менять.
Макс. Нет, Лео может поменять, если хочет.
Джонни. А что ты так нервничаешь?
Макс. Отвали, я не умею скрывать того, что чувствую.
Джонни. Просто у Лео от этого зажим.
Макс. Ничего, потерпит.
Джонни. Что потерпит?
Макс. Мое давление. Маленькое давление.
Джонни. Нет, ты не имеешь права так говорить. Почему это он должен менять свой выбор? Миллионы мужчин хотели бы быть, как Михаэль Шумахер.
Макс. А я вот
Лео. Интересно. А кем бы ты хотел стать из этой пятерки?
Макс. Извини меня, Лео, но из твоей пятерки — никем.
Лео. И какова же тогда цель у твоих тупых опросов?
Макс. Они на самом деле в человеке многое выявляют.
Джонни. Что конкретно?
Макс. Мы узнали мировоззрение Лео. А, может быть, именно такое мировоззрение Мари и не нравится? Может быть, оно на ее вкус малоприятное, скучное, наконец, совсем не сексуальное!
Лео молча поднимается и уходит в ванную комнату.
Джонни. Ну это уже слишком. Я с вами тут с ума сойду. Срочно звоню, чтобы сюда пришли хоть какие-нибудь женщины. Этот злостный мальчишник нужно прекратить.
Лео выходит из ванной комнаты.
Лео. Я хочу увидеться с Мари. Прямо сейчас.
Макс. Чего?
Лео. Да. Давай-ка начнем аутотренинг заново.
Джонни. Всё, надоело. Я звоню девчонкам.
Лео. Ты можешь делать все, что захочешь. Но я сейчас хочу видеть Мари.
Макс. Нельзя заниматься психоанализом в пьяном виде.
Лео. Ты нам не нужен, Макс. Давай с тобой, Джонни. Займешься мной?
Джонни. Слушай, это не шутки.
Лео. Хорошо, тогда я пойду к Мари. Приду к ней и скажу ей…
Джонни. Что, например?
Лео. Что-нибудь… Да. Надо придумать, где это лучше сделать.
Джонни. Допустим, в машине.
Лео. Нет, нет, давай лучше в кафе.
Джонни. Окей.
Лео. Давай ты будешь двигать стулья… А потом я зайду, и ты начнешь со мной говорить.
Джонни. Что? Что говорить?
Лео. Откуда я знаю? Ты играешь за Мари.
Макс. А… Не, не так надо.
Лео. Хорошо. Присоединяйся.
Макс. Так и быть. Но я не беру на себя ответственность за результаты. Я уволился.
Лео. Я отвечаю за все.
Макс. Итак, где все происходит?
Лео. В кафе.
Макс. Кто за Мари?
Джонни. Я — за Мари.
Макс. Надо только для начала обозначить условия игры. Давайте идите и прячтесь. Надень, Джонни, платок, раз ты играешь Мари. Что она обычно говорит, когда вы встречаетесь?