Пансионат (не)благородных девиц. Только моя

Милоградская Галина

– Просто представь себя на моём месте. Если бы за тысячу лет твоя жена ни разу ни с кем не была, неужели ты бы не захотел узнать, что за мужчина вдруг появился в её доме?

– Сакумо не монах, Линн, – тихо рассмеялся Тони. – Или ты забыла, где он провёл последние триста лет?

– Это другое, – Линн снова пожала плечом и отвернулась, направляясь к Дите. Взгляд Тони невольно прошёлся от её обнажённой шеи по спине, задержался на округлых бёдрах. Удивить красотой его было сложно, но в Линн жило что-то ещё, что-то необузданное, дикое, то, что будило голую похоть. Перед глазами вспыхнула Кэрри: беспомощная, принадлежавшая только ему, и между ног тут же стало жарко. Да, Линн определённо могла

дать больше, но Кэрри он всё же заберёт. И кто знает, может, Линн ему в этом поможет?..

– Так кто она? – недовольно напомнила о себе Дита, демонстративно поморщив нос – ей было холодно, а флирт Линн вызывал скуку.

– Забавная. – Тони задумчиво улыбнулся. – С характером, в меру дерзкая. И горячая.

– Будто кого-то можно этим удивить, – хмыкнула Линн и залпом осушила бокал.

– Нельзя, – согласился Тони. – И, поверь, у нас таких достаточно. Но сете-паи особенные, тебе ли не знать.

– Для меня ничего особенного, – зевнула Дита. – Это что, всё, что ты можешь нам о ней рассказать?

– Думаю, тебе надо увидеть её лично. Больше мне добавить нечего.

– Тогда, Линн, давай вернёмся. Тут так холодно… и сегодня в Пантеоне обещали шоу дриад.

– Возвращайся одна, – улыбнулась Линн, радуясь, что так быстро отделалась от Диты. У той и вопросов не возникнет, почему она решила остаться – и так всё понятно. Но Линн чувствовала: Тони так же не хочет откровенничать перед Дитой, но готов открыться ей.

– Как скажешь, – Дита поднялась и поправила плащ. Хитро подмигнула: – Не буду вам мешать.

– Значит, тебе всё равно? – насмешливо уточнил Тони, когда они остались одни. Подхватив бутылку, он подошёл к сидящей в кресле Линн и опустился на подлокотник, нависая над ней.

– А что, незаметно? – она протянула бокал, не протестуя против того, что вместо вина в него полилось виски.

– Думаю, ты вне себя от злости. – Тони улыбнулся, наполнил свой стакан и поставил бутылку на пол. Положил свободную руку на спинку кресла над головой Линн и склонился к ней, обдавая тёплым дыханием щёку. Стекло с тихим звоном соприкоснулось, лёгкие заполнил цветочный аромат, исходящий от её тела.

– Ты прав, – Линн вдруг поняла, что перед ним лучше держать карты раскрытыми, но не до конца, сохранив в рукаве пару козырей. – Я хочу выгнать эту шваль из своего дома. Говорят, ты хочешь забрать её? Забирай, я помогу.

– Даже так? – Тони допил виски, отставил стакан и вдруг положил ладон на её грудь, поглаживая кончиками пальцев выступающие полушария и осторожно сдвигая в стороны тонкую ткань. – Откуда такая щедрость?

– Ты ведь хочешь её, – прошептала Линн, откидывая голову на спинку кресла и прикрывая глаза. – Думаю, ты тоже сейчас в ярости, Тони.

Его рука задержалась у края декольте и свободно нырнула под ткань, высвободила груди, сначала одну, затем вторую.

– Не представляешь, в какой, – прошептал он, обводя сосок большим пальцем. Вдруг его пальцы сжались на нежной коже, больно оттянули, и Линн тут же распахнула глаза. Но вместо возмущения, её зрачки расширились, а дыхание участилось.

– Думаю, мы сможем найти выход нашей ярости, – ответила она, поворачиваясь и кладя ладонь на его пах. Пальцы плотно обхватили начинающий твердеть член. Линн сделала глоток, облизнула губы и завозилась с ремнём его брюк, но Тони вдруг накрыл её руку и хищно улыбнулся.

– Лучше поднимемся в спальню, там удобнее. И, – он рывком поднял её, склонился к уху, – гораздо больше способов выместить злость.

Линн выгнулась, обнажённые соски потёрлись о его рубашку, тело пронзило предвкушение. Давно никто её не удивлял, может, сейчас её ждёт что-то на самом деле интересное?

Глава 6

Бесцельно бродя по дому, Кэрри почти не обращала внимание на окружающую красоту и строгость. Ничего лишнего, ровные геометрические линии, орхидеи в высоких вазах, запах воска, которым натирают полы, и едва заметный аромат благовоний – всё больше складывалось впечатление, что она в музее, а не в жилом доме. Кэрри пыталась представить, смогла бы она чувствовать себя по-настоящему своей, смогла бы привыкнуть к тишине, застывшей красоте и неумолчному шуму водопадов, звенящих где-то в зелёных зарослях? Здесь всё было чужим, и Кэрри чувствовала себя рыбкой, которую забрали из разноцветного кораллового рифа и посадили в пустой аквариум. Тоска усугублялась словами Линн, её открытым желанием вернуться к мужу и угрозами, завуалированными, но достаточно прозрачными, чтобы можно было просто так от них отмахнуться. С каким удовольствием Кэрри вернулась бы сейчас в пансионат! Пусть лучше уроки с Коксом и Коннором, чем сидеть здесь, глядя на идеальные линии сада, смотреть на то, как резвятся красные карпы в прозрачном ручье и чувствовать себя невероятно одинокой.

– Госпожа, может, вы желаете чем-нибудь заняться? Могу предложить вышивание, рисование, может, вы играете на каких-нибудь инструментах?

Вышивка и рисование, отлично. Это же просто мечта любой современной девушки, ещё бы почитать предложили! Кэрри подавила раздражённый вдох, подумав, что такими темпами она очень скоро превратится в призрак самой себя, унылый и молчаливый.

– Скажи, а почему госпожа не живёт здесь?

Юми смутилась, раздумывая, как ответить. Господин не запретил говорить о ней, но он вообще не ограничил тему общения с этой девушкой.

– Она не живёт с господином уже много лет, – осторожно заговорила Юми. – Когда-то давно они действительно были вместе, но их разрыв произошёл задолго до моего рождения. Простите, госпожа, но я не имею права повторять слухи, потому что не знаю, где в них правда, а где нет.

Но Кэрри этого было достаточно: значит, она верно угадала, когда поняла, что Линн хочет вернуться сюда, потому что привыкла считать Сакумо своей собственностью. И значит, он не хотел её вернуть посредством Кэрри. От этого на душе стало значительно легче, а ещё затрепетало что-то невесомое, воздушное: тогда по какой же причине он выбрал её? Если действительно никогда не приводил женщин, кроме Линн, в свой дом? Значит ли это, что она особенная, или же ему просто наскучило собственное одиночество, а Кэрри подвернулась под руку в удобный момент? Что-то подсказывало, что в ближайшее время Сакумо явно не станет обсуждать с ней причины. Но ей отчаянно хотелось докопаться до истины и попытаться узнать его получше.

– Юми, а в доме есть изображения господина из тех времён, когда он ещё жил на Земле?

– Конечно. – Юми поспешно кивнула, радуясь, что расспросов про Линн больше не было. – Я провожу вас. Правда, господин редко вспоминает о том времени. Наверное, ему больно об этом думать.

Если бы я была могущественным богом, а потом пришла в забвение, мне тоже было бы тяжело и больно вспоминать, – невольно подумала Кэрри, шагая за служанкой. Они прошли через внутренний двор, миновали сад и оказались на берегу озера, появившегося так внезапно, что Кэрри не смогла сдержать удивлённый вздох. Ровная гладь была покрыта крупными розовыми лотосами, и к центру озера уходил длинный мостик с резными перилами, заканчивавшийся беседкой с закруглённой крышей. Видно было, как трепещут белоснежные полотнища, скрывавшие внутреннее убранство беседки. Кэрри отчаянно захотелось оказаться там, но сейчас она послушно прошла за Юми к стене из зелёного, сочного бамбука, за которой угадывались очертания очередного дома.