Пантера - инстинкт зверя
Шрифт:
– Ну ты и змея, - с улыбкой проговорила я.
– Впрочем, я не лучше. Давай знаешь, как поступим?
– Еще нет.
– Поедем перекусим и переоденемся, но только сначала я воспользуюсь твоим телефоном и позвоню боссу. Он у меня очень умный, настоящий гений, что-нибудь придумает.
– Ты говоришь о нем так, словно влюблена в него по уши, - усмехнулась она, буравя меня своими красивыми глазами, и мои щеки вдруг стали пунцовыми.
– Ну вот еще, скажешь тоже, - пробормотала я, отворачиваясь.
– Он не в моем вкусе и женат на моей лучшей подруге. И вообще ты обо мне ничего
– Ой, какие мы чувствительные!
– рассмеялась Катя и протянула мне трубку.
– Ладно, звони, только побыстрей, а то у меня уже желудок сводит.
Но, к моему большому удивлению, в офисе никто не отвечал. Длинные гудки минуты две буравили мне ухо, но так и не сменились чьим-нибудь знакомым голосом. Интересно, где их носит до сих пор? Было уже почти три часа дня, Валентине с Потапом давно пора было вернуться с прогулки, да и Родион не мог оставить свой кабинет на столь долгое время. Придется с ним разобраться и напомнить ему, что он - главный детектив, а наше агентство принимает клиентов круглосуточно. Совсем от рук отбился в последнее время. Или пускай назначает меня главным детективом, а сам занимается воспитанием сына. С удовольствием переберусь в его кабинет, сменю табличку на двери, стану диктовать свои порядки, заведу себе настоящую секретаршу, бухгалтера и еще кого-нибудь, чтобы все было, как у людей. Хватит мне, в конце концов, одной исполнять все имеющиеся в офисе обязанности.
Пока я так сидела, мечтая о несбыточном, трубка в моих руках ожила и залилась мелодичным звоном.
– О, мне звонят, - Катя вырвала трубку из моих рук и поднесла ее к уху.
– Слушаю. Да, это я, кто говорит? Какой еще Алексей?
– она посмотрела на меня и сделала большие глаза, приложив палец ко рту.
– Муж Ирины? Да, конечно, помню, мы виделись на вашей свадьбе лет пять назад. И чем я обязана такой чести? Встретиться?
– она взглянула на свои золотые часики.
– А по какому поводу? Ну хорошо, если срочно, то давайте встретимся... Хорошо, через час на Самотечной у театра Образцова. Пока.
Она отключила связь.
__ Длексей звонил, весь расстроенный такой, чуть не плачет, бедный. Говорит, хочет встретиться и обсудить какое-то очень важное дело. Про то, что Ирина поспала, не сказал ни слова, - она нахмурила брови.
– Мне это не нравится.
– Что именно?
– То, что он мой телефон знает. Номер моего сотового известен лишь моим клиентам, - она посмотрела мне в глаза.
– Ты понимаешь, о чем я.
– Не совсем, - призналась я.
– До тебя, как до жирафа - на третьи сутки. Если Алексей узнал этот номер, значит, ему известно, что я проститутка. Теперь понимаешь?
– Ну и что тут такого?
– А то!
– Катя нетерпеливо выпятила нижнюю губу.
– Если лучшая подруга его жены занимается такой благородной профессией, то не нужно иметь много ума, чтобы догадаться, что его жена тоже имела к этому отношение.
– Ну и что? За то время, пока вы не виделись, ты не то что проституткой - принцессой пять раз могла стать. При чем здесь его жена? Она ведь с тобой не общалась.
– И все равно я хочу знать, где и как он добыл мой телефон, - упрямо буркнула Катя.
– Элементарно - в фирме, где ты телефон покупала и регистрировала.
– Я ничего не регистрировала - мне этот телефон один клиент подарил, он на его имя записан. И все-таки Алексей меня нашел. Это невероятно. Я ведь уже пару лет скрываюсь от всех - не хочу, чтобы каждый встречный показывал на меня пальцем и говорил:
"O, местная шлюха пошла!" - Катя горько усмехнулась.
– Поэтому сняла квартиру в другом конце города и живу себе спокойно, клиентов принимаю. Если мне кто-то понравится - я даю ему свой номер, никто не знает. Даже мой отец. Он только записывает, кто звонил, а потом мне передает, когда я приезжаю или сама ему звоню.
– А Ирина знала этот номер?
– Нет, - она покачала головой, - и Ирик не знала. Ну, что будем делать? Нужно ехать на встречу
– Мне нельзя там показываться - он знает, что я детектив.
– Какого черта, мы все равно похожи, как две капли, - усмехнулась она.
– Если я приеду одна, он еще чего доброго решит, что его разыгрывают. Дока-, зывай потом, что я не верблюд, а подруга его жены.
– Может, тебе загримироваться как-нибудь? Нацепи темные очки, парик он все равно тебя плохо помнит.
– Почему ты так думаешь?
– Когда он меня увидел в офисе, ему показалось, что мы с ним уже где-то встречались, но так и не смог вспомнить, где именно.
– Еще бы - пять лет прошло. Ладно, давай я подкину тебя в твою контору, а сама поеду к нему. А со своей внешностью я что-нибудь придумаю.
– Да уж, придумай, пожалуйста, а то мы можем потерять сто тысяч баксов.
– Какие такие сто тысяч?
– удивилась Катя.
– Которые Алексей обещал заплатить нам, если отыщем ее жену.
– Вот это не слабо!
– восхищенно выдохнула она.
– Ну все, поехали.
Она завела мотор, и машина, плавно тронувшись с места, влилась в автомобильный поток.
* * *
Я сидела перед боссом в его кабинете и жевала бутерброд с ветчиной, запивая фантой прямо из банки. На мне было чистое платье, я уже приняла душ, причесалась и выдала Родиону всю информацию о своих приключениях, которую он в данный момент и переваривал, задумчиво глядя в открытое окно и вертя в руках карандаш. Естественно, в своем рассказе я скромнo опустила те моменты, когда пришлось убить двоих бандитов. Сказала, что Витька застрелил их, когда те пытались меня изнасиловать, а потом уехал зачем-то в город, оставив меня, связанную, в лесу. Впрочем, сути дела это ничуть не меняло. Валентину вместе с Потапом босс отправил на такси к дому Анастасии Вагановны, чтобы пригнать обратно наш джип, который я там не по своей воле оставила.
– Ну и что скажете, босс?
– спросила я, не выдержав долгой паузы. Что, по-вашему, случилось с Ириной? Где ее искать? У меня лично уже все мозги спутались, как макароны в кастрюле, мне совершенно ничего не понятно. А на кону сто тысяч долларов. Надеюсь, я никаких глупостей наделать не успела?
Повернув ко мне голову, он уперся в меня невидящим взглядом, продолжая о чем-то думать, и губы его сами произнесли:
– По-моему, еще не успела.
Он встал, вышел из-за стола, сунул карандаш за ухо, сцепил руки на груди и начал расхаживать передо мной.