Папа шутит
Шрифт:
— Оставь меня в покое! Проси близнецов, хоть папуасов австралийских выписывай! Твоими мечтами мы с отцом сыты по горло. А родня Игоря уже всю скотину по вашей милости под нож пустила. Совершеннолетняя? Дееспособная? Вот и действуй в соответствии с правами и обязанностями, предоставленными Конституцией, и не нарушай законов, сформулированных в Гражданском, Уголовном и прочих кодексах. — Я двадцать лет работаю секретарем в суде. Когда меня особо достают, начинаю говорить как прокурор.
Надя пробует зайти с другой стороны:
— Мы последний
— Хватит! — перебиваю я. — Мне ваши глупые ссоры не интересны. Подумаешь, какая просвещенная! Из тепленького дома, со школьной скамьи — прямо в студентки! Не твоя заслуга, мы с отцом трамплин подставили. А у Игоря одна мама — уборщица, три копейки зарплаты и здоровье слабое. Парень весь дом тянет, еще и деревенским помогает. Нидерландами ей не угодил! — Детектив летит в угол, сна как не бывало. — Да по нынешним временам с такого человека пылинки сдувать надо…
— Вот и я о том же толкую! — подхватывает Надя. — Вы нас благословили? Можно сказать, даже неоднократно! — Не дает мне вставить слово, быстро тараторит: — Мама! Если бы ты знала, как он помирился со мной! Мама, он мне позвонил!
— Оригинально, — бурчу я и невольно засматриваюсь на дочь, чье лицо полыхает счастливым восхищением.
— Мама, он мне позвонил и говорил… говорил таким необыкновенным голосом. Низким, хриплым… — Надя разводит руками, пытаясь жестами объяснить особенность голоса Игоря.
— Что сказал-то? — не выдерживаю я.
— Дословно, цитирую, кавычки открываются, Надька, прости меня, сволочь! Надька! Я без тебя тоскую! Приезжай ко мне, а? Кавычки закрываются. Я, конечно, тут же к нему помчалась. Мамочка, ты согласна, что лучшего мужа, чем Игорь, не может быть в природе? Нет, для тебя, естественно, папа лучший. Но для меня!..
Дочь взмахнула руками и упала навзничь рядом со мной. Когда твой ребенок счастлив — обо всех принципах забываешь. Но я все-таки постаралась политику выдержать.
— Подай мою книжку! — велела дочери. — До чего мать довела, она литературой швыряется!
Надя вскочила, принесла детектив и стала дурачиться со мной. Протянет книжку и быстро убирает, а я ловлю воздух.
— Мама! Да? Вы согласны? Будет свадьба? А ну-ка, отними!
В тот вечер я дочери ничего определенного не сказала.
Утром пришел с ночной смены муж, он таксистом работает. У меня первое заседание в суде на двенадцать назначено. Кормила Сашу завтраком.
— Надя с Игорем, — говорю, — заявление подали, расписываются через месяц.
— Эта новость, — бормочет Саша, — не новость.
— Но все-таки, хоть минимально надо подготовиться. Люди придут. Дочь платье венчальное наденет. А потом мы на кухне сардельки,
Саша отложил вилку и строго на меня посмотрел:
— Мы же договорились!
— Правильно, договорились не вмешиваться… Но твоя единственная дочь первый раз замуж выходит!
— Первый! — прицепился к словам Саша. — И не значит последний! Девица в высшей степени избалованная! Привыкла, что ей на блюдечке все преподносят!
— А Игорь? А жених? — вспыхнула я. — Он что? То как щенок за ней, то гордость проявляет. Если ты взрослый умный человек, то есть мужчина, прояви выдержку, покажи характер, не обижайся на сопливую девчонку!
Вчера я ругала дочь теми же словами, что сейчас произносил муж. Но стоило Саше обвинить любимое чадо, как бросилась защищать.
В отличие от Игоря, будущего зятя, мой муж умеет гасить ссоры в зародыше. Путем ряда вопросов, на которые сам же и отвечает:
— Мы с тобой ситуацию сто раз обсуждали? Обсуждали! Мы не против замужества Нади? Не против! Мы договорились держать нейтралитет? Договорились! Что дальше?
— Дальше — как нам быть в преддверии этой конкретной свадьбы.
— Правильно. Чай заварила? Наливай.
Мы молча пили чай. Каждый думал о своем, то есть об одном и том же. У меня конкретных предложений не было, а у Саши появились.
— Надо подсобрать денег, — высказался он.
— Зачем?
— Сейчас ресторанов открыли массу. Допустим, они расписались. Мы быстро договариваемся с каким-нибудь трактиром, вносим деньги за закуски и горячее. Принципиально! Спиртное наше, поскольку вся кладовка забита. Приглашаем людей — кто жив и доступен. И гуляем свадьбу!
— А родня Игоря из деревни? Мы их мясо, поросят и телят, стрескали, а на свадьбу не пригласили? Позор! Нас никто не поймет.
— Правильный вопрос, — согласился Саша. — Значит, еще арендовать автобус. Держать его под парами. Расписались — пулей в деревню, всех собрать — и за праздничный стол.
Конечно, мы понимали, что все это авантюра. Нормальную семейную жизнь на авантюре не построишь. И более всего нас — мать Игоря, Сашу и меня — волновало, что ребята и после женитьбы будут ссориться и мириться. Пока эта череда встрясок не надоест им смертельно и два любящих человека не решат расстаться.
А что мы могли поделать? Кому помогали вмешательства в личную жизнь? Да никому и никогда! Это путь, который нужно пройти самостоятельно, лучше — вдвоем.
Мы сделали, что от нас зависело. Организовали недружественный нейтралитет, чтобы Надька с Игорем все-таки расписались, то есть сплотились против людей, которые любят их больше жизни.
Денег мы заняли, насчет автобуса договорились. Осторожно намекнули близким друзьям — родственникам: в субботу шестнадцатого сентября возможна свадьба, не планируйте ничего на этот день. Поскольку все в курсе нашей чехарды, никто не удивился, только посмеивались. Надины однокурсники по институту и приятели Игоря пари стали заключать — распишутся в этот раз или нет.