Папина дочка

Рам Янка

А я, уже внутреннее согласившись, решаю ещё немного покапризничать.

– Только если Вы пообещаете выслушать кое-какие предложения по моей работе. Понимаю, что возможно не согласитесь, но выслушаете!

Они делают всё неправильно! Можно гораздо эффектнее.

– Договорились, - кратко, сухо, словно торопится.

– Когда мне подъехать?

– Два часа назад.

Скидывает вызов.

– Оу...

Я вернусь, ждать и никому не отдаваться!
– стучу ноготком по витрине своей "мяте".

Заехав на такси домой, сгребаю в сумку пару сценических луков. И еду в Арену.

Глава 10 - Иштар

Купив себе большой стакан кофе, курю у входа в Арену.

Во рту всё ещё от соприкосновения с любой жидкостью ноет прилично распоротый язык.

Смотрю на отражение своего фейса в темной зеркальной панели. Мда-а-а... Красавчик, блять.

Надеваю хамелеоны, чтобы скрыть уже отцветающие синяки под глазами и капюшон белого худака.

Сзади слева огнем горит огромная ссадина на рёбрах. Запиваю таблетки уже остывшим кофе.

Ну и чего ты припёрся сюда?
– смотрю себе в глаза.

После такого фееричного знакомства как-то даже неловко подходить к девушке. Напугал, нагрубил, прессанул... Оно ей надо, вообще - мои личные извинения?

Да тебе это надо, тебе, а не ей... чего ты тут извинения имитируешь? Хочешь подкатить - так и говори. Извинения были вчера - цветочки, конфетки...

Тушу сигарету, закидывая жвачку в рот.

Ну давай, вперёд!

Захожу внутрь.

Пошлет она тебя, Шмель, нахер. А майор сверху "одобрено" на этой резолюции припечатает!

Да, ладно... Просто лично извинюсь. А там видно будет. Подумаешь, пошлёт. Что тебя ни разу не посылали?

Хм...

Вообще-то нет. Не посылали.

Иду на звук знакомой музыки. Жанна весь вечер гоняла этот минус, напевая незамысловатые слова. Обычная дефчачья мурлыкающая лабуда...

Вход в зал как в амфитеатре - наверху. Спускаюсь вниз по обтянутой мягким покрытием лестнице. По периметру небольшой полукруглой сцены стоят прожекторы.

– Интересно уговорит Иштар Ракитина сменить идею?
– болтают две женщины с гримерными кисточками в руках.

– Сейчас на сцену выйдет, любого мужика уговорит!
– хихикает вторая, помоложе.

Иштар?…

– Только вот куда щемиться потом будет?

– Тут не щемиться надо, а ситуацией пользоваться, дурочка! Молодые - бестолковые…

Взгляд мой натыкается на ноги...

Вернее на охуенно внушительные и уже знакомые каблуки. Но выше - не сетка. А темная лайкра. Которая обтягивает их как вторая кожа, сливаясь со стрипами и увеличивая длину бес-ко-неч-но... Обтягивает второй кожей не только ноги, а все тело, превращаясь на шее в кожаный ошейник, украшенный стразами. Открыты только лишь руки и плечи. По которым рассыпаются волнистые сегодня волосы.

Лиза...

Открыв рот, плаваю взглядом вверх-вниз, оценивая идеальные изгибы. Икры, бедра, попочка, талия - все идеально!

Зависнув, опускаюсь, присаживаясь прямо на ступеньки.

Она говорит с продюсером.

– Понимаете, Геннадий Викторович, - с воодушевлением и чуть смущаясь объясняет Лиза.
– Чем откровеннее движения, тем менее обнажено должно быть тело. Иначе танец превращается в пошлость. Это как с макияжем. Если мы выделим только губы, получим чувственность, если только глаза - получим вамп. Если и губы и глаза, то ни чувственности, ни вамп не получим, только пошлость и безвкусицу. Если вы хотите делать откровенный стиль движений - вог, стрип и так далее, то нужно закрыть кожу, - проводит Лиза руками по себе.

– Эротичности это не убавит, поверьте! Я выдам ее подачей, взглядом...

– Хм...
– внимательно слушает он ее.

– Вы ещё поймите, можно сделать очень откровенно, надеть стринги и тверкать весь клип, но... Такого видео сколько угодно. Это доступно, дешево, обезличено. Загугли и сто роликов! А пересматривают только эксклюзив. Надо выдавать через танец личность, тогда клип будут пересматривать именно для того, чтобы этот эксклюзив, эту эмоцию, эту фантазию впитать. Разве не в этом цель?

– Ладно...
– расплывается он в чуть снисходительной, но одобряющей улыбке.
– Пробуем твою версию. Выдавай свою личность, Лиза. С удовольствием посмотрю.

Она уходит на сцену.

С удовольствием он, блять, посмотрит!

Верхняя губа моя дёргается в оскале, напоминая мне, что зашита. Хмурясь, поджимаю.

– Оль!
– окликает он кого-то из персонала.
– И губы сотрите ей. Пусть будут только глаза.

Перевожу на него ревностный взгляд... Мужику под полтинник, не меньше. Хер ли он так на девчонку облизывается?

Визажист правит макияж Лизе.

– А ещё...
– негромко рассуждает она.
– В психологии клипмейкинга есть такая фишка, как направленность на гендер, возраст, на целевую группу... Например, если есть цель завирусить трек в тачках, то надо наполнить низы. Выдать больше басов в проигрышах, сделать “запилы”. А у нас в треке пустые низы.

– Не только красавица, но и умница, да?
– откровенно разглядывает он ее.

– Стараюсь...

– Слышь, Сергееич, - кивает он звукооператору.
– Девочка дело говорит. Прислушайся. Организуй низы.

Тот показывает "ок".

– А ты не поешь, случаем, Лиза?

– Нет...

– Совсем не поешь, или не поешь профессионально?

– Зачем ей петь?
– ноздри Жанны недовольно вздрагивают.

– Не знаю... Может вам дуэт замутить?
– задумчиво.

– Какой ещё дуэт?!..

– Эффектный. У нее глаза, у тебя губы... Рост, комплекция у вас одна.

– Она же не поет!
– злится сдержанно Жанна.

– Да ладно, можно подумать ты поешь. Звукачи всё дотянут. Вам без фанеры не петь.