Пара для Эммы
Шрифт:
— Но в лесу хорошо, а в городе мне уже не нравится.
— Я и не подозревала, что ты такой трусишка! Всего-то и надо запомнить некоторые правила поведения, чтобы не попасть впросак. В лесу полно вкусных ягод, но достаточно съесть одну ядовитую, чтобы поплатиться за свою неосторожность. Так же и в городе. Большинство горожан — замечательные, честные жители, но есть такие, что зарабатывают на простофилях или позволяют себе гнусные поступки. В деревне их сразу бы раскусили, а в городе им вольготно. Если не учиться вести себя, как требуют того обстоятельства, то придётся
Эмма вела Жара по дороге, и они с любопытством смотрели на домики возле города. Чем ближе они подходили, тем более высокими и затейливо украшенными становились постройки. Больше часа потребовалось, чтобы войти в город и добраться до центра.
Оказалось, что этот город поделён на две части. Эмма не сразу об этом догадалась, а спрашивать заранее о подобной тонкости ей не пришло в голову. Одна половина города принадлежала оборотням, вторая, за центральной площадью, — людям. Разделение было условным, и в центре города все перемешались, но в основном все селились более-менее соответственно правилам.
Город был основан на месте сезонных ярмарок и стал символом сотрудничества, толерантности, как сказали бы европейцы на Земле, а Эмма обозначила это место, как город практичной дружбы. С первого взгляда было видно, что это место ничего общего не имеет с той сопливой терпимостью, что навязывают различные организации на Земле. Повсюду царил: шум, гам, раздоры и одновременно дружеские посиделки в увеселительных заведениях.
Здесь жители взаимодействуют, исходя из личных интересов, между ними существует множество связей, делающих их жизнь удобной и благополучной. Даже разделение города на две части вызвано не необходимостью соблюдения границы, а практическим удобством.
На человеческой половине расположены конюшни и голубятни, на окраине почти в каждом дворе по свинке или коровке, а уж гусей не счесть. Также у людей стоят кожевенные мастерские, и запах там держится убойный.
А на стороне оборотней почти через каждые три-четыре дома размещены трактиры, где любит посидеть, а то и заснуть вся мужская половина города без разделения на расы. Порядок и закон по отношению к подзагулявшим труженикам у оборотней соблюдается с особой щепетильностью, что очень мило пьянчужкам.
Обо всех этих подробностях Эмма узнала в небольшом семейном ресторанчике. Набравшись в нём сил и рекомендаций на все случаи жизни, она заторопилась в управу. Ей хотелось сразу же получить разрешение на поселение, и лучше, если его оформит градоначальник из королевства.
Она подаст прошение на гражданство — и через десять лет трудовой деятельности, приносящей налоги в казну короля Фарна, будет считаться подданной его величества. Как подавшая прошение, она имеет право купить себе недвижимость, и тогда перестанет считаться бродяжкой или чужестранкой.
Немаловажно и то, что школа магии теперь сможет выдать ей документы, правда, надо заплатить за проверку своего дара, в ближайшее время подписать бумаги об ответственности, а потом… готовиться к экзаменам? Ну, впрочем, это потом.
Кстати, даже будучи жителем
Получалось так, что дар, обнаруженный в бедной семье, становился большой проблемой, и каждый решал, её как мог, частенько проклиная свои способности. Штрафовали и наказывали в королевстве без проволочек, а вот получить возможность выучиться даже за деньги было сложно. Разница в сословиях играла значительную роль, и не каждый мог себя отстоять.
Хозяйка ресторанчика сочувствующе покачивала головой, поняв, что посетительница не леди и пришла в город без поддержки мужчины.
— Сожрут там вас! Защиты рода нет, обеспеченных родителей нет, так что ничего хорошего вас в школе не ждёт. Они же хитрые! Закабалят вас, доведут до того состояния, когда вы будете готовы на всё! А потом окажется, что вам век работать на тех, кто якобы пожалеет вас. Найдите себе покровителя, пока не поздно, — тихо и быстро заговорила хозяйка заведения, — не обращайте внимания на сплетни. Если станете настоящей магичкой, то никто вам потом слова поперёк не скажет!
Эмма слушала и ругала себя за оптимизм. Она слишком о многом судила, опираясь на знания своего мира. Всё время упускала тот момент, что пока она не обученная магичка, то её социальное положение невысоко, и она беззащитна. Ей всё время казалось, что никому нет дела до того, есть рядом с ней защитник или нет, главное, действовать смело, но судя по словам местной хозяйки, она ошиблась. Беззащитная девушка для всех как бесплатное угощение для утоления пороков. Кому-то охота своей силой покуражиться, кому-то интересно раздавить осмелевшую горожанку, кому-то похоть потешить.
Здание управы полукольцом охватывало площадь и, несмотря на то, что имело всего три этажа, вызывало уважение: сложная крыша, колонны, сотня окон и около десятка входов.
— Простите, — обратилась Эмма к стоявшему в будке стражу, — а куда обращаться за разрешением жить в городе?
— Коль в королевстве хотите жить, то идите на ту сторону, — он махнул рукою вправо, где стояло несколько простеньких повозок и экипажей, — а коль у оборотней, — при этом он глянул на малыша, — то поторопитесь вон туда! Рыж Рудович не любит засиживаться на работе, вот-вот шубейку кротовую на плечи накинет и в ресторации подастся.
— Спасибо, — Эмма, хихикнув, переглянулась с Жаром.
«Кротовая шубейка» у оборотня была вроде соловьиных язычков на полдник у изысканной леди.
Радуясь, что цель близка, они почти бегом бросились к градоначальнику. Самого в кабинете с соответствующей табличкой они не встретили, но, как оказалось, этого и не требовалось. Эмма внесла свои данные в предоставленные бланки, приложила к заполненным бумажкам золотой в подарок и, затаив дыхание, ждала вопросов по поводу государства Русь, но служащий, даже не моргнув, поставил её без проволочек в очередь на местное гражданство, выдал соответствующую бумагу и проводил за разрешением на проживание в городе.