Пара для саламандра. Академия драконьего пламени
Шрифт:
Пришлось удалиться, придерживая небольшую книжицу, в которую, путем применения пары нехитрых заклятий, превратился исторический фолиант.
— Сегодня вечером у меня будут кое-какие сведения, — вдруг негромко обронил Дайлар, когда мы уже почти дошли до моей комнаты.
— М? — мыслями я была уже в фолианте, но вежливость требовала поддержать разговор. — Вот как, лэнш Дайлар. И что же это за ценные сведения? Не об экзаменационных билетах?
Губы молодого мужчины чуть дрогнули в лёгкой улыбке.
— Нет, не о них. Но ты ведь хотела узнать, кто является потенциальным женихом
Горло пересохло. Столько бесплодных, бессмысленных поисков, столько дней.
— Хотела, — простенькое заклинание поиска убедило в том, что нас никто не подслушает. Такие вот бытовые чары давались мне удивительно просто, — но зачем это тебе Дайлар Аританский, Небесный дракон? Клан Майры с твоим не связан, сам ты её даже не знал. так почему помогаешь мне?
— Мы же одна команда, — без улыбки отозвался этот непостижимый дракон, — а это значит, что между нами отношения внутреннего круга. Не "ты — мне, я — тебе", как строятся отношения с посторонними. Я принял тебя. А это значит, что ты можешь рассчитывать на поддержку моего клана до тех пор, пока не пойдёшь против императора и нашей страны. Так я понятно объясняю, Ная? И можешь обращаться ко мне по имени.
— Вот как… — не знаю, что и откуда во мне взялось в этот момент.
Надя Карелина была обычный девчонкой, без изысков и знаний этикета. Не того уровня. Какой была сама Найана? Я не знала. Но. приняла её суть. Аристократом нужно родиться, чтобы в полной мере впитать то, что усваивается буквально интуитивно. Воспитать это в себе. сложно. Очень сложно. Почти невозможно.
Сейчас же я легко и изысканно склонилась, давая понять — я осознаю, какую честь оказал мне собеседник.
— Я не могу отплатить тебе меньшим, Дайлар. От имени семьи Сагран обещаю — когда ты будешь нуждаться в помощи — достаточно будет лишь обратиться ко мне. Если ты не станешь замышлять ничего против императорской семьи, их божественного покровителя и нашей страны. Я помню твои слова, запомни и мои, наследник Небесного Пламени.
Уважительный ответный поклон. Острый взгляд оранжево-багряных глаз. Его волосы пламенеют в свете солнца, что заглянуло в коридор.
— Я услышал тебя. И теперь оставлю, лэйна.
Дуновение ветерка. И я остаюсь одна.
Только Орвер тихо урчит, свернувшись мохнатым воротничком вокруг шеи.
— Побрею налысо, — бормочу тихо.
Предчувствие беды сильно, как никогда, вот только откуда её ждать?
Глава 2
— Книгу читай, — отзывается вредный зверь, — она откроет тебе больше, чем ты думаешь.
В этот момент поддержки Майры и её странных слов, словно случайно сказанных, не хватает, как никогда.
Никому из парней я не могу настолько довериться. Что я могу рассказать? О потустороннем поклоннике? Опасно. Вызовет много ненужных вопросов, выведет к императору, к краэнгу. нельзя.
Поэтому, когда стучат в дверь, я только морщусь, но иду открывать. Неужели химерам снова конспект по этикету нужен?
Резко распахиваю дверь и замираю. Это совсем не химер.
Роэран Шакарт стоит, опираясь о косяк двери, и смотрит на меня своими холодными светлыми глазами, как всегда защищёнными лентой очков.
— Впустишь, Сарган? Я хочу помочь.
И оттесняет меня в комнату, заходя сам.
— Это разрешение? — уточняю холодно, но василиск непрошибаем.
— Не совсем. Вот только я знаю, каково это — когда не можешь доверять никому. Даже друзьям.
Неожиданные слова ошарашивают. Любой могла быть причина нежданного визита, но…
— Мне нужна ваша помощь, Роэран.
— Я знаю, что император. болен, — ошарашивают до глубины души, — и знаю, что ты его пара. Защиту от прослушки я установил, чужие следилки уничтожил. Теперь, может быть, поговорим?
Поговорили. Два неглупых чело. дракона всегда могут договориться. Особенно, когда почти ничего можно не скрывать.
Коэрон Шакарт — Командующий, наперсник императора, побратим. Не тот, кого можно провести даже очень умелым спектаклем. Он никогда не путал близнецов, был немного — всего лет на десять, мелочь по драконьим меркам, старше Акайо. И прекрасно понял, кто именно побывал в плену. Понял и поддержал игру. Стабильность в государстве нужно было сохранить любой ценой — слишком уж много у драконов врагов.
Сыну под присягу он тоже рассказал правду. Кто-то должен знать — мало ли что. И оберегать императора.
— Ваш отец не доверяет краэнгу? — уточняю осторожно.
Роэран невесело смеётся.
— Краэнг вспыльчив, нетерпим ко многим вещам, привык получать то, что хочет. Но он никогда не пойдёт против брата. В порыве. скажем так, страсти, он мог тебя пожелать. Мог пытаться строить козни. Но.
Если он так уверен. Надумываю ли я сама себе всё остальное? Мужчины. Попробуй в них разберись. Ещё говорят, что женщин невозможно понять.
— Роэран. — нет, думается мне, что о некоторой «замене» их несравненного саламандра он не знает. И я заканчиваю фразу совсем не так, как собиралась, — ты не мог бы мне, пожалуйста, помочь. Мне хотелось бы глубже изучить историю. наш преподаватель рекомендовал. вот.
Показываю на увесистый, но снова слегка изменивший облик том. Интересная книга.
— Древняя история? — василиск, похоже, не на шутку удивлён. — Ну, если так хочешь. что именно непонятно?
Из сына Командующего получился великолепный учитель. Не думаю, что мы станем друзьями — всё же слишком разные, но положиться на него можно. Было в Роэране что-то, что заставляло довериться.
С его помощью я легко отыскала нужные главы. Плотная бумага, чёрно-белые четкие иллюстрации. Небрежные наброски чужой жизни.
Тридцатидневная война.
Война — вообще страшное слово. Даже для тех, кто её никогда не видел. А для тех, кто воевал? Кто зубами, клыками, когтями рвал врага? А если это тот враг, что ещё вчера был лучшим другом?
Император-саламандр Аэрон Асайши правил давно, очень давно. Не мальчишка, зрелый мужчина. Прекрасный правитель, при котором расцвела страна, были налажены торговые связи, строились дороги, осваивались территории. Кто недоволен? Знать. Потому что воли ей не давали. Потому что Аэрон был диктатором, абсолютной властью во всех сферах — и вполне успешным. Драконы и даже люди, которых тогда в империи было много, его обожали.