Пара дракона
Шрифт:
Улыбка играет в уголках моих губ, но она не может преодолеть тяжесть моего беспокойства.
— Почему он не просыпается? — спрашиваю я тихим голосом, когда ком в горле отступает.
— Он восстанавливается, Джоли, — говорит Калиста. — Ребро пробило легкое, еще три ребра были сломаны, повреждено крыло, и он сломал запястье. Как только его тело придет в себя, он проснется. Нет никаких признаков какой-либо черепно-мозговой травмы.
— Знаю. Просто… Это было так давно, — говорю я.
— Я знаю, —
Она пододвигает стул и садится достаточно близко, чтобы обнять меня за плечи. Я прислоняюсь к ней, и мне кажется, что часть моего груза спадает.
— Я не хочу быть здесь без него. Я не могу представить себе мир, в котором его нет рядом со мной.
— Тебе и не нужно представлять, — обещает она.
Мы сидим молча, и нам больше нечего сказать. Проходит час. Я замечаю, что он дышит глубже и с меньшим усилием. Его хвост шевелится, когда он делает глубокий вдох.
— ДЖОЛИ! — вскрикивает Сверре, садясь прямо в постели. Он дико размахивает руками.
— Я здесь, все закончилось! — кричу я, бросаясь в его объятия.
Он обхватывает меня, крепко прижимая к себе, к своей груди, пытаясь сориентироваться.
— Ты не ранена? — спрашивает он, и я смотрю ему в глаза.
— Я в порядке, — говорю я, слезы текут по моему лицу.
— С ней все в порядке? — спрашивает он Калисту, явно не веря мне.
— С ней все в порядке. Это о тебе мы беспокоились, — говорит Калиста.
Он кивает. Сверре делает глубокий вдох, и я вижу, как он морщится.
— Я в порядке, — говорит он. — Землия? Лэйдон? Мы добыли эпис?
— Все в порядке, — отвечаю я. — И да, мы раздобыли эпис.
— Ты приняла его? Ты должна его принять, — говорит он, осматривая меня.
— Да, — улыбаюсь я ему.
Он удовлетворенно кивает и делает еще один глубокий вдох. Он морщится, показывая, что это явно больно, но, должно быть, лучше, чем было, потому что он делает вдох за вдохом.
— Лэйдон в порядке? — спрашивает он.
— Да, — говорит Калиста. — Он был весь в синяках и потянул левое крыло, но с ним все в порядке.
— Хорошо, — говорит он.
— А ты в порядке? — спрашивает Калиста.
— Я в порядке, — говорит он пренебрежительно.
— Хорошо, — говорит она. — На самом деле в порядке?
Я сажусь напротив него, и он переводит взгляд с нее на меня, а затем кивает.
— Да, боль есть, некоторые ребра сломаны, но заживают. Запястье болит, крылья напряжены. Еще несколько дней, и я буду в порядке.
— Хорошо, — говорит Калиста. — Тогда, пожалуй, я оставлю вас наедине ненадолго.
Она улыбается и выходит из комнаты. Я встаю и следую за ней, благодаря ее за все, что она сделала. Я закрываю дверь, а затем стою, положив на нее руку, прежде чем обернуться.
— Это была самая глупая, самая идиотская, самая проклятая вещь, которую
У него хватает порядочности не спорить. Сверре опускает голову.
— Согласен, — говорит он. — Но это нужно было сделать. Эти люди с оружием привлекли бы внимание червя, и он направился бы в твою сторону. Я должен был спасти тебя.
— Со мной все было в порядке, — говорю я.
— Нет, не было, — просто отвечает он.
— Ты напугал меня, — признаю я правду, скрывающуюся за моим праведным гневом. — Я думала, что потеряю тебя.
Он касается моей щеки, проводя пальцами по подбородку.
— Мне не нужен мир без тебя, — говорит он, и его прекрасные бирюзовые глаза наполняются эмоциями.
Моя улыбка приподнимает уголки рта, смывая страх, гнев и расстройство.
— И мне не нужен без тебя, — говорю я, целуя его и забывая обо всем остальном.
По коридору раздается топот, и он громкий, отчего мы прерываем наш поцелуй.
— Что это? — спрашивает он.
— Не знаю, — говорю я, подходя к двери и выглядывая наружу.
По коридору проносится мужчина, назначенный охранником.
— Что происходит? — кричу я в его удаляющуюся спину.
Он оглядывается через плечо и кричит в ответ.
— Незваные гости у щита. Амара снаружи.
— Черт побери, — произносит Сверре у меня за спиной и тут же оказывается рядом.
— Ты травмирован! — восклицаю я.
— Я говорил, что это произойдет. Что придут и другие. Если они здесь, нам нужно достучаться до них сквозь пелену биджасса. Мне нужно быть там. Никто другой не понимает этого так, как я.
— Нет, ни за что! Ты еще не восстановился.
Он смотрит мне в глаза, не споря со словами, но я чувствую его. Я знаю, о чем он думает, что хочет сказать, и он знает, что хочу сказать я. Наше понимание друг друга настолько велико, что слова не нужны. Он прав, и я знаю это, несмотря на мои опасения потерять его или снова увидеть раненым. Сдаваясь, я отступаю в сторону и следую за ним к двери. Мы бежим в том же направлении, куда бежал охранник, следуя за звуком его гулких шагов, пока не оказываемся снаружи. Тогда остается просто следовать за толпой. Все направляются посмотреть на это действо.
Десятки людей собрались у щита, загораживая обзор происходящего. Сверре протискивается, и они расступаются вокруг него, как вода. Здесь находится один из многочисленных воздушных шлюзов, а с другой стороны — два змая, противостоящие друг другу. На небольшом расстоянии, по другую сторону от них, находится Амара, которая сидит на склоне дюны. Из-под руки, которую она прижимает ко лбу, сочится кровь. Рядом с ней находится короб, на исследования которого я отправилась, с которого все и началось.