Пара, в которой трое
Шрифт:
У Баттона в контракте имелся специальный пункт с обязательной оговоркой: ты не имеешь права выступать ни в каком другом профессиональном турнире. Если ты соревнуешься у Баттона в чемпионате мира и в его Challenge of Champions, то в течение года больше нигде выступать не имеешь права. Но Розенберг таким образом подписал наш контракт, что мы могли приезжать сначала к Баттону, предположим, в Осло на Challenge of Champions, потом прилететь в Орландо на открытый чемпионат Америки, а потом еще на какой-нибудь чемпионат. Чемпионы мира и Олимпиады в Калгари Лена Валова с Олегом Васильевым удивлялись: «Ребята, а как вам это удалось?» Вместе с нами перелетала с чемпионата на чемпионат и американская спортивная пара Андерхил – Мартини, давние клиенты Розенберга.
В 1991 году у нас вышло три или четыре старта. Сейчас мы уже не крутимся в этой карусели.
Игорь. Но все эти годы мы продолжали получать приглашения, а зрители на выступлениях вставали. Наташа и Андрей привозили программы, которые в корне отличались от остальных. Они, без сомнения, поднимали уровень соревнований своей художественностью, интересными находками.
Наташа. Когда мы с Андреем выступали на чемпионате, чтобы не разрушать репертуар, театр на гастролях показывал «Чаплина», где мы не участвуем, и «Дивертисмент», откуда наши номера изъяли. Закон любого подобного театра – каждый номер или спектакль в репертуаре должен быть заменяемым. Например, когда коллектив гастролировал во Франции, а мы выступали на чемпионате в Лос-Анджелесе, то договаривались с французским импресарио, чтобы «Распутин» в эти дни не шел. Сразу после чемпионата мы вылетели в Париж, откуда нам полагалось на поезде добираться до Клермон-Феррана. Доехали до этого городка мы только к вечеру, а через час уже вышли в «Распутине».
В общей сложности мы прошли через десять стартов в профессиональных турнирах. Сделали для них десять программ. Порой по два номера готовили. Благодаря тому, что на профессиональных состязаниях вместо обязательных танцев ввели оригинальный, нам с Натальей Александровной Даббади удалось сделать вальс-шутку, с которым мы до сих пор выступаем. Так как в тот год ждали Климову с Пономаренко, которые были сильны в вальсах, то оригинальным танцем сделали вальс. Мы знали, что традиционно считается, будто вальс у нас не очень получается, и решили схохмить в нем: Андрюша срывает с меня юбку, и мы с ним деремся. Получилось забавно. Нас хорошо приняли, мы тогда выиграли чемпионат, а Климова с Пономаренко не приехали.
Помимо вальса мы привезли еще и произвольный танец на еврейские мелодии. Его нам ставили Игорь и Ирина Чубарец. Потом подготовили «Тоску», идея которой целиком принадлежит Игорю. В дальнейшем обычно он придумывал, какую будем делать программу, а элементы мы набирали уже все вместе. Поэтому сложно точно определить, кто постановщик, – мы готовили свои программы вчетвером. Затем у нас появился номер «Птица и море» Барбера, за ним – «Ча-ча-ча», тут основная идея Натальи Александровны. Потом «Рок-н-ролл» – Шкляры вместе с Игорем.
Последний турнир Legends, в котором мы участвовали, был в 1997 году, а наш последний профессиональный чемпионат состоялся еще раньше. Все же к наградам и призовым местам в профессиональных состязаниях совсем не то отношение, что к наградам в любительском спорте. Тем не менее нельзя сказать, что чемпионские звания в любительском выше или они честнее. По прошествии нескольких лет после последнего нашего профессионального чемпионата могу сказать, что, наверное, есть логика в том, что мы выиграли не все профессиональные турниры, в которых участвовали. Существует предел человеческих возможностей. Пожалуй, нельзя однозначно сказать, что все в профессиональных турнирах нечестно. Да, есть в них доля продажи, доля рынка, доля шоу. Но в любом случае, оглядываясь на свою спортивную жизнь, я с уверенностью могу сказать, что свои медали я заслужила.
Игорь. Что такое любительский спорт? Три, четыре, пять человек борются за первое место. Но вот лидер на каком-то вращении или на дорожке вдруг упал. Все! Его сразу смели, кто-то другой уже вышел на первое место. Это спорт.
А на профессиональных турнирах большой группой людей заранее решается, кто на сегодняшний день лидер, он и должен победить. С ним подписывают контракт, обговаривающий, что он – лидер.
Наташа. Оценивается не только твое сегодняшнее качество, но и твое значение в фигурном катании, в каких шоу ты выступаешь или не выступаешь. Я считаю, наша победа в профессиональном чемпионате – это оценка нашего труда после любительского спорта. После него мы сделали «Распутина».
То, что мы, ушедшие чемпионы, выступали среди недавних и сегодняшних чемпионов из тура Коллинза, получивших приглашение на профессиональный чемпионат, наверное, означает, что судьба наша сложилась.
Если помните, Коллинз предложил и Игорю выступать в туре, но он предпочел остаться с театром, чтобы люди не разбежались, чтобы артисты знали: мы никуда не уехали и не уедем. Иначе слух прошел бы сразу: «Они, как и все, уезжают в Америку. Все они одинаковые». Так он остался в Москве, поставил спектакль «Авантюра» – еврейскую балладу для Наташи Карамышевой и Ростика Синицына, но прежде всего, для Вовы Котина. Когда он приехал в Америку меня навестить, куртка с надписью на спине «Игорь Бобрин» его ждала, Коллинз чуть Игоря не убил. Он, когда узнал, что тот не приедет, рвал и метал.
Наши фаны
Игорь. Есть люди, фанатично преданные кому-нибудь или чему-нибудь. Называются они фаны. За Наташей следовали везде две бельгийские девочки-сестры. Была такая девочка и у меня.
Наташа. Я уже рассказывала про двух девчонок, которые приезжали за нами в Париж. У этой истории есть продолжение. Они долго и трогательно с нами прощались, а потом приехали в Москву. Как раз в то время, когда мы с Андреем вместе уже не катались. Мы с ними погуляли по городу, пригласили в гости. А когда мы приехали на свои первые гастроли во Францию, они, естественно, нас навестили. Одна из сестер вышла замуж, у нее родилась дочка Мария. Теперь, по традиции, каждый год в декабре они навещают нас во время французских гастролей. Теперь уже вчетвером.
Игорь. Они зовут меня либо «мастер», либо «Мефис-то». Они присматривались к моей персоне очень долго, следили, как я отношусь к Наташе: не очень ли ей докучаю, не зажимаю ли ее как артистический директор. Немаловажным для них было и то, как Андрюша ко мне относится. Наконец они убедились, что все в порядке, тогда они меня окончательно признали и пригласили нас втроем к себе домой.
Наташа. У них дома мы увидели, что комната младшей из сестер (она еще не была замужем, и они жили вместе с родителями) вся обклеена нашими фотографиями и фотографиями лучшего танцовщика Бежара Хорхе Дульсия (он умер недавно от СПИДа). Хорхе – известное на Западе имя, и мне было очень лестно. Не комната, а шкатулка.
Игорь. Была и у меня поклонница. Теперь я осознаю, что это был по-настоящему преданный мне человек. Она ездила за мной по всей Европе. Как-то раз даже в Америку прилетала. Фигуристы прозвали ее Черный Ворон. Абсолютно черные длинные распущенные волосы и очень длинный нос. Я все думал: ну почему у меня не может быть фанаткой какая-нибудь красавица? К тому же мой английский остался на уровне школы, и я не знал, как объясняться. Она обладала каким-то повышенным чутьем, которое мне помогало. Она, например, всегда знала, когда Юра Овчинников не в форме, когда ему с утра совершенно не до тренировок со мной. Чувствовала момент, когда он вроде бы не держит тренерскую узду. Тогда она приходила на каток, нагло устраивалась на трибуне прямо над ним, принимала угрожающую позу и сверлила его глазами. Бедный Юра, чувствуя спинным мозгом этот взгляд, вдруг начинал что-то мне объяснять, пытался изображать из себя вдумчивого и заботливого тренера. Именно она своим нечеловеческим взглядом заставляла его работать. Я так и не знаю, из какой она страны. Думаю, что из Германии. Самое интересное, что жутко хочется ее увидеть сейчас. И так обидно, что из-за языковой преграды я не смог с ней тогда пообщаться.