Парабеллум. СССР, XXII век. Война в космосе (сборник)
Шрифт:
Ударили бортовые орудия Звезды Смерти, и звенья рассыпались, штурмовики хаотично засновали, уходя от огня. Транспорт, не сворачивая, несся навстречу гибели, от прямых попаданий его силовые поля замерцали, пошли волнами, рябью, броня засветилась алым, от левого борта оторвался шмат раскаленной обшивки.
– Крейзи, – восхищенно пробормотал Билл.
Искусственный интеллект звезды-убийцы, вероятно, пытался понять замысел этих комаров. Советский транспорт идет на таран? Целит в главную рубку? Он же не продержится и минуты, не успеет дойти – в чем смысл, где подвох? Очертания крейсера запылали
Неужели началась атака?!
Лица Никиты и его друзей озарились изумлением и восторгом.
Броня на десантном транспорте, несшемся навстречу Звезде Смерти, не выдержала, и прямое попадание заставило автоматику врубить светофильтры. Люди на катере зажмурились, прикрывая руками глаза.
– Хрен огородный!
– Фак ю олл!!!
Когда глаза снова обрели способность видеть, Никита обнаружил, что Звезда Смерти находится уже довольно далеко от них, а космос пуст и спокоен. От транспорта не осталось и следа. Штурмовики возвращались к «Сибири». Звезда Смерти с запозданием выбросила из ангаров кучку автоматических космоботов – в противовес советским штурмовикам, так как бортовые орудия достать развернувшихся и уходящих под прикрытие крейсера штурмовые звенья уже не могли. Но ответный ход искусственного интеллекта запоздал: советские пилоты уже скрылись в ангарах, а для огромной «Сибири» вражеские мошки без поддержки крупных сил были, что дробина для мамонта.
До Никиты и его товарищей постепенно доходил замысел «сибиряков». Штурмовики и не собирались приближаться к Звезде Смерти на расстояние, где их могли бы расстрелять с борта, а издали в юркие кораблики из тяжелых неповоротливых орудий можно было попасть только случайно. И танец штурмовых звеньев, и таран десантного бронетранспортера, и разгоревшиеся силовые поля «Сибири», и голограммы эскадренных кораблей – а это были именно они – всего лишь создали иллюзию слаженной атаки, заставив искусственный интеллект начать развертывание обороны и отложить абордаж учебного катера как задачу незначительную.
А чтобы крейсер смог незаметно совершить перехват самовольщиков, транспорт, начиненный взрывчаткой, громыхнул под самым носом Искусственного Идиота, парализовав на мгновения оптические системы Звезды Смерти и дав «Сибири» необходимые несколько секунд для вывода учебного катера из зоны притяжения прожорливого «колобка».
Теперь уж поздно пить «Боржоми» – позиционно «Сибирь» находилась далеко от Звезды и по скорости настолько превосходила неповоротливую сверхбазу, что смысла в погоне не было ни малейшего. Звезда Смерти – не ферзь; несмотря на громадную мощь, маневренности в ней не больше, чем у шахматного короля: не то что конь и слон, мамонт ускачет. Огромные шары и Сфер Мира, и Звезд Смерти разрабатывались как громадные космические базы. Гоняться в космосе за кораблями в их задачи не входило.
– Пронесло… – пробормотал Туви.
– Пронесет нас после того, как начальство пропесочит, – мрачно констатировал Никита.
– Меня тошнит, – сказал Билл. – Ни у кого нет леденцов?
Никита сунул руку в нагрудный карман, достал карамель «Театральную», молча протянул. Билл тут же зачавкал, засосал. Весь вид его выражал удовлетворение итогом путешествия: вкусная штука.
Никита откинулся на кресле и закрыл глаза. Самоволка была организована бездарно и закончилась бессмысленно.
Долбаные ханжи. Если бы не их пуританская мораль, девчонки не отправились бы на Звезду. Но этот дебил Билл – вот он, сидит, сосет и чмокает, а наши девчонки – где-то в адском чреве сверхбазы.
– Все живы? – раздался в коммуникаторе голос «сибиряка». – Нужна медпомощь?
– Все живой, – отозвался Алибек. – Синяк у некоторый, ерунда ушибы.
– А как наши капиталистические друзья?
– Сосут и причмокивают, – пробормотал Никита. – Тут такие дела, а они о конфетах думают.
В коммуникаторе раздался смешок.
– Ну, тогда все строем – готовимся к выходу. Добро пожаловать на крейсер «Сибирь». В ангаре вас встретят и проводят на гауптвахту.
– Служу Советскому Союзу, – невесело откликнулся Никита, думая о том, что скоро Сферы Мира ударят планетарными излучателями по Звезде Смерти, которая станет общей могилой из раскаленной плазмы для всех, кто остался в ее ловушке.
Ничего хорошего вызов в рубку командования, как известно, не сулит.
– Рядовой Перепенько!
Особенно ничего хорошего не стоит ждать после неудачной самоволки. После удачной тоже, в общем-то, ничего хорошего ждать не следует, но отвечать за несделанное вдвойне обидно.
– Вы понимаете, что вы натворили со своими товарищами? Что это – саботаж?!
Политрук крейсера «Сибирь» был молод, очки поблескивали проницательно и строго. За его спиной в иллюминаторе светили звезды, и Звезда Смерти, казалось, находится прямо за ухом политрука. В углу, за личным мобильным пультом, сидел полковник космодесантных войск, обсуждая что-то вполголоса с вице-адмиралом.
Никита находился в командирской рубке «Сибири», приближавшейся к Сфере Мира, где служили самовольщики. Похоже, служили в прошедшем времени. И где Никиту и его товарищей ждал трибунал, наказание, а может быть, и позорная демобилизация.
– Сегодня же сдайте военный билет и обмундирование, – скучающим голосом пропесочивал жертву политрук. – Дисциплина – основа советской армии и флота…
– Но я…
– Кру-гом!
Все-таки прав был бригадир Кошевой. Отправили из армии обратно натуральным пендюлем….
В спину ударило:
– Успехов на гражданке, товарищ бывший рядовой Перепенько.
Что-то закоротило в мозгах. Никита развернулся, выпалил:
– А только я так вам скажу, товарищ политрук: под трибунал пойду, но о сделанном – не жалею!
Политрук хмыкнул, потянулся к папке на столе. Нарочито медленно принялся листать.
– И кто ж это такого на поруки взял?
Никита развернулся, как во сне, и направился к выходу. И, когда он уже перешагнул порог рубки, раздался голос:
– Перепенько, вернитесь.
Голос принадлежал флотскому с погонами вице-адмирала.
– Мы, товарищ политрук, всё же не Америка… У нас дисциплина – безоговорочная, но не муштра. Разницу надо понимать диалектически. Это суини какому-нибудь приказали – и он, сука, на мирный город бомбу бросил.