Парадокс жнеца. Книга вторая
Шрифт:
Не торопясь выехали из тумана, без лишней спешки миновали долину — изуродованную полосами выжженной земли, миновали восстановленные форпосты. Поданый на посадку дирижабль почти не отличался от того, на котором я отправился наверх в первый раз. Такая же черная махина военного транспорта с белым нарисованным глазом.
У причальной мачты меня встретили двое бойцов-варангов. Знакомые доспехи — заметно, что чиненые в нескольких местах. Лица закрыты забралами, но приветствуя меня оба ударили кулаками в грудь довольно экспрессивно. Похоже, двое бойцов из сопровождающей нас четверки личной охраны полковника. Самого
Виталя, выпрыгнув из багги, ко мне присоединился. Молча — невиданное дело. Научился держать в себе просящиеся наружу мысли, потому что посматривал он на меня прямо многозначительно, видно было что очень хочется начать задавать вопросы. А вот Димарко, как и центурион со шрамом, остались в машине. Похоже, кроме моего личного сопровождения у них здесь свои задачи.
Когда дирижабль набрал высоту, и мы поднялись над куполом, я с интересом осматривал показавшуюся внизу облачную цитадель. Следы разрушений остались, в первозданный вид верхний уровень не привели. Дома, в числе прочего тот в котором я часть стен разрушил, привели в порядок, а вот поврежденную взрывом и падением статуи башню полностью разобрали. Рядом нагромождение строительных лесов, но как-то странно выглядящих — похожи не несколько собранных вместе огромных 3D-принтеров. Статуя богини-покровительницы стоит поодаль на одной из зеленых лужаек, сверкает красным золотом.
Приземлились на широком плацу перед беломраморным дворцом. Дирижабль пришвартовался, притянутый к поверхности сразу несколькими канатами — я это на проекции оживших экранов рубки управления видел. У трапа меня встречало несколько десятков варангов почетного караула, и — довольно неожиданно, но приятно, Марина с альтушкой. С Ольгой, вернее — волосы ее, кстати, теперь были покрашены уже в яркий бирюзовый цвет, в тон полоскам на белоснежном комбинезоне Альтергена.
Марина была в похожем, тоже белом, свидетельствующем о ее статусе гражданского специалиста, а не слуги; на лицах у обеих — что у Марины, что у Ольги, белые же полосы по глазам. Неплохо, неплохо — полные гражданские права и привилегии, вкупе с корпоративной должностью. Удивительный карьерный рост — на такой в обычных условиях перегрину требуются годы, если не десятилетия.
Когда я сошел с последней ступени трапа, Марина, на краткий миг, очень странно на меня посмотрела. Так, словно захотела было броситься на шею, но в последний момент остановилась. И шагнула она не вперед, а подалась чуть назад, словно бы пресекая мою еще несостоявшуюся и даже не обозначенную попытку ее обнять. Заговорила Марина при этом максимально официальным тоном, приветствуя почетного гостя Александра Саргона, то есть меня, в облачной цитадели фамилии Клеопатры рода Юлиев.
Очень странно. Нет, понятно, официальная часть, но… очень и очень странно. Ее тоже, как Виталика, научили себя вести на людях, или что-то произошло за то время, пока меня здесь не было?
Гражданство полное у нее произошло и карьерный рост — догадался я. И ее официально-отстраненное поведение, несмотря на теплоту во взгляде, с этим связаны. Как, пока не знаю, но узнаю еще. Альтушка, Ольга вернее, держалась официально, как и Марина, но мне ни слова не сказала, просто обозначала присутствие.
Строй почетного караула между тем изменился,
«Пантеон!» — возмущенно откликнулось эхо у меня в голове.
О, проснулся пассажир. За две недели дома ни разу незваного попутчика не слышал, а тут объявился. Да, с фасада дворец внешне не только на метро Кировский завод в Питере, но и на Пантеон в Риме похож. Над колоннадой распластал крылья золотой орел, под ним римская волчица, у которой под брюхом — вместо привычных волчат, буквы S. P. Q. R. Используемая матриархальными фамилиями старых родов государственная символика, это я уже знал.
Следуя за провожатыми, зашел под своды дворца. Внутри, как и в Пантеоне, круглый зал, по стенам которого многочисленные статуи. На троне — Юпитер, остальных не знаю… ну-ка, ты здесь?
«Совет богов», — снова проснулся мой неизвестный попутчик.
В первый раз по прямом запросу, надо же. Успех. Более того, вместе с эхом голоса появились картинки мыслеобразов. Юпитер и Юнона, Нептун и Минерва, Марс и Венера, Меркурий и Церера, Вулкан и Веста, Аполлон и Диана. Всего двенадцать, Совет богов. Это знание наложилось на полученные от пустоглазой Октавии сведения о местной политике: Римской Республикой правил Сенат, но жрецы богов, особенно богов первого круга, имели огромное влияние на сенаторов. Религия здесь от государства не отделена, совсем наоборот.
Пройдя через круглый зал со статуями — каждая в два человеческих роста, зашли в проем арки между Юпитером и Юноной. Миновали широкий коридор и пришли к двери кабинета, у которой двойка варангов разошлась по сторонам. Марина сообщила, что меня почетного гостя уважаемого здесь ждут и развернулась, уходя прочь. Внушительная делегация встречающих рассосалась уже в круглом зале, так что перед дверью, не считая безмолвной и замершей в неподвижности двойки варангов, я остался в одиночестве.
Стукнув раз для приличия, вошел в кабинет. Кайсара стояла у окна и смотрела на уже взлетающий с площади дирижабль. Когда я переступил порог, она обернулась и взгляды наши встретились.
С прошлой нашей встречи патрицианка изменилась. И дело не только в появившейся на ней одежде — сейчас на девушке был белый облегающий комбинезон со вставками пурпурного цвета, говорящими о принадлежности к самой высшей сословной касте. Заметно изменилось лицо — в момент нашей прошлой встречи Кайсара выглядела как совсем юная девушка-подросток, лет на семнадцать. Сейчас же передо мной уверенная молодая женщина лет двадцати пяти. Хм, да и фигура тоже изменилась, утратив юношескую худобу и угловатость.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга, после чего патрицианка прошла через кабинет и вдруг обняла меня. Довольно неожиданное проявление чувств, причем совершенно такое же я мог ожидать от Марины недавно. Но Марина сохранила официальный вид, Кайсара же наоборот, вела себя как старая знакомая.
Прижавшись — гораздо более крепко и гораздо более дольше, чем принято во время объятий малознакомых людей, Кайсара немного отстранилась.
— Ты вернулся.
Девушка улыбнулась и с нежностью провела мне пальцами по щеке.